– А есть варианты? – спросила Оливия.
– Увы, вариантов мало. Из развлечений у меня есть только граммофон, несколько энциклопедических книг, а еще где-то должны быть нарды.
– Нарды?
Она появилась в дверном проеме комнаты. В доме снова зазвучала классическая музыка.
– Да, нарды! – ответил Торин, пристально посмотрев в ее лицо.
«Вот она стоит и смотрит на меня в мужской пижаме, моих носках и с не совсем высохшими волосами. Она кажется такой милой и беззащитной, но стоит мне сказать что-то не то, как появляется кто-то другой и дает мне громкую пощечину и с надеждой ждет, что я психану, развернусь и уйду. Но когда я делаю все по ее, она сама подыгрывает мне и уступает. Иногда я ловлю себя на мысли, что ей даже нравится быть послушной, и ей не хватает рядом человека, который бы брал инициативу в свои руки. Того, кто просто подошел бы, обнял ее, и показал, что может защитить ее от жестокого мира. И рядом с ним она бы больше не хотела прятаться за суровой маской».
– Всегда хотела научиться в нее играть. Ты меня научишь?
– Ты не умеешь играть в нарды? – немного грустно от того, что она нарушила его размышления, спросил он.
– Не умею, а что?
– Ничего, просто я тоже не умею, – улыбнулся Торин.
– Тогда эта игра нам не подходит.
– Выходит, что так.
– Может, снова в крокодила? – в очередной раз проявила инициативу она.
– Как в лифте?
– Да, – ответила воодушевленно Оливия.
– Честно, не хочется, – ответил Торин.
– Тогда что? – не отступала она.
– Можно опять поиграть в случайных попутчиков.
– В кого?
– Задавать тему друг другу и рассказывать о своем отношении к ней, – напомнил он ей.
– Ах, в эту игру.
Идея ей явно не понравилась, и это отражалось на ее лице.
«О, я знаю, что ты задумал. Я и так слишком открылась тебе!»
– Если мне не изменяет память, мы отложили одну тему, – Торину очень хотелось услышать ее отношение к теме «любовь».
– Припоминаю, – Оливия, догадавшись, что он явно имеет в виду тему, от которой отказалась она, упомянула тему, от которой отказался он: – По-моему, это была тема «деньги».
– Не совсем, я имел в виду тему «любовь».
Понимая ее стратегию, он немного оскалился.
– Значит у нас сразу две темы, с какой начнем? – Оливия поняла, что он не отступит, и сдалась.
– Дамы вперед!
Торин снял фартук и повесил его на крючок, а затем взял бутылку белого вина и бокалы и сел за кухонный стол. Она подошла и села рядом.
– Вина?
– Пожалуй.
Взяв бокал, она сделала глоток.
– Хорошо, значит мое отношение к деньгам, – ей прямо нетерпелось вывести его.
– Деньгам?
– Так вот я повторюсь – деньги, – она специально выделила последнее слово. – Для меня никогда не имело значения, сколько у кого-то или у меня денег. Если честно, я никогда не хотела быть богатой, но опять же, мой друг на старте моего финансового взлета сказал: «Это неплохо, если ты умеешь зарабатывать деньги, значит, они просто тебя любят. Не все богатые – жлобы, показушники или работающие на унитаз. Ты такая умная и целеустремленная, если ты чего-то хочешь, ты всегда этого достигаешь, так почему ты не можешь зарабатывать деньги во благо?» И знаешь, я тогда его послушалась и ни капельки не пожалела. Хочешь правду?
– Хочу!
Он с интересом ее слушал, но в голове пульсировал вопрос:
«А если я скажу что-то не то, хоть она и не выказывает это, но она очень принципиальна».
– У меня на моем собственном счету годовая зарплата среднестатистического рабочего.
– Почему?
– А потому, что для счастья больше не надо. Мне не нужен огромный гараж с кучей дорогих автомобилей, обслуживание которых стоит больше, чем их прокат.
Торин неожиданно рассмеялся и вспомнил гараж Дина.
– Я сказала что-то смешное?
– Нет, просто мой лучший друг коллекционирует автомобили. И я вспомнил его бешеные глаза, когда ему не удалось купить какой-то редкий автомобиль.
– Я об этом и говорю: мы живем в обществе потребителей. Нам навязывают моду, вкус, и мы гонимся за какой-то вещью, а купив ее, резко теряем интерес. Ну, ответь мне, сколько богатых людей покупают очень дорогое произведение искусства, а затем запирают его в сейфе и тешат себя, что оно у них есть.
– Это да.
Улыбнувшись, Торин хотел показать солидарность, а сам при этом вспомнил свою закрытую ото всех комнату побед.
– Так вот, я решила отгородить себя от ненужных денег, чтобы получать наслаждение от покупки. Ведь наслаждение наступает только тогда, когда ты очень хотел или, еще лучше, долго копил на эту вещь.
Торин, задумавшись, отвел глаза в сторону. Оливия внимательно смотрела на него, ожидая комментария. Но их идиллию потревожил звонок духового шкафа, сообщивший, что рыба готова. Торин быстро встал. Открыв дверь духового шкафа, он надел кухонную рукавицу и вытащил из него противень, поставил его на деревянный стол и полез в шкаф за тарелками. Достав из шкафа две большие плоские тарелки, он выложил на каждую конверт из фольги. Разрезав каждый конверт посередине, он скрутил фольгу к краям, открыв середину, и получил маленькие фольговые тарелочки. Оливия заворожено наблюдала за ним.
«Он делает это не впервые!»
Наконец он повернулся к ней с тарелками.
– Bon appetit!
– На кухне ты словно рыба в воде!
– Есть немного, – засмущался он.
– Ты повар или любитель?
– Официант!
– Кто?
– Я разве не упоминал, что подрабатывал в студенческие годы официантом в ресторане? Там и научился кое-чему. Можно приступать к ужину.
– Если ты не возражаешь, давай переместимся к камину, – предложила Оливия, посмотрев на небольшой кухонный стол.
– Не возражаю. Только захвати вино.
– Договорились.
Взяв бокалы и бутылку, она последовала за Торином, который направился в гостиную.
– Вилки, – вдруг сказал Торин, выходя из кухни.
Оливия подошла к ящику с приборами, и открыв его, взяла оттуда две вилки. Она уже хотела выходить вслед за Торином, как вдруг вернулась, подошла к столу и потушила свечу. Подойдя к камину, она села на ковер рядом с Торином. Он в этот момент наливал вино.
– За что будем пить? – спросила Оливия.
– За приятное знакомство!
– Хороший тост.