– Это как?
Она быстро выпрямилась, немного напрягшись.
– Ничего такого, просто будем изображать любящих друг друга людей без физической близости.
– Интересно, как можно изобразить любовь без прикосновений?
– Тогда с прикосновениями, но без секса. Я так понял, ты не против?
– С детства люблю авантюры, – сказала Ника, пытаясь сохранять уверенность.
– Тогда нарекаю завтра днем супружеской жизни.
Две недели назад.
Доминик, как всегда, без стука и не обращая внимания на предупреждения секретарши, ворвался в кабинет Гэбриела, даже не удосужившись извиниться за то, что явно не вовремя потревожил его.
– Доминик, у меня переговоры с клиентом. Подожди меня в коридоре, – спокойно сказал Гэбриел, уже давно привыкший к высокомерным выходкам брата.
Доминик раздраженно вышел и хлопнул за собой дверью. Он сел на диван в приемной, взял маленькую бутылку воды и сделал глоток. Секретарша брата не скрывала осуждающего взгляда. Всем своим видом он олицетворял кипение, а значит, его что-то тревожило. Через десять минут дверь открылась, из кабинета вышли люди, но Доминик не спешил вставать. Секретарша презренно посмотрела на него и объявила:
– Вот теперь, Доминик, ты можешь войти.
– Спасибо, Дебра, – пытаясь загладить свое поведение, сказал он, так как она была намного его старше.
Он встал с дивана и зашел в кабинет.
– Ну, говори, что такого случилось? – сразу обратился Гэбриел к Доминику, сидя за своим письменным столом.
– Вот что, – сказал он и положил журнал женской одежды ему на стол.
– Я чего-то не знаю, – как всегда в шутливой форме проговорил Гэбриел.
– Опять твои шуточки.
– Так уж получилось, что один брат пессимист, а другой оптимист!
– Гэбриел, я серьезно. Вся тематика коллекции построена на моей прошлой фотовыставке. Это же плагиат, – взволнованно произнес Доминик.
– Ну и что? – очень спокойно сказал брат, посмотрев на него.
– Как что? Этот дизайнер воспользовался моими идеями.
– И что ты от меня хочешь? – продолжал спокойно брат.
– Гэбриел, ты же адвокат.
– Ты все еще хочешь подать на него в суд? – понял наконец причину его прихода Гэбриел.
– Именно, – у Доминика даже проскочила злорадствующая улыбка.
– Прости меня, конечно, но когда ты начал свое фото-хобби под псевдонимом «Saymon», я сразу сказал тебе оформить авторские права, так как прекрасно знаю тебя и как ты относишься к своим вещам, а тем более произведениям. Ты до сих пор не простил мне, что я выбросил твоего мишку из окна в детстве. Но ты мне ясно сказал: «Я же не зарабатываю этим деньги, мне просто это нравится». Но стоило какому-то дизайнеру воспользоваться твоими идеями в своих моделях, ты сразу же позвонил мне.
Гэбриел поднялся и, обойдя стол, прислонился к стене.
– Неужели так сложно забыть об этом? Ну, ходит кто-то в платьях с элементами твоих фотографий и что? Готов поспорить, ты даже не встретишь никого из них.
– Хочешь поспорить? Правда?
– Да!
– Ты успокаивал меня, когда эта коллекция появилась на показе мод, а затем в витринах магазина. Я правда старался. Но знаешь что?
– И что же? – без энтузиазма спросил Гэбриел.
– А то, что за два дня две мои VIP-клиентки были одеты в одежду из этой коллекции.
– Откуда ты знаешь? – продолжал излучать спокойствие Гэбриел. – Ах нет, дай я угадаю, ты просто взял и спросил?
Но как бы он не старался успокоить брата, знал, что это просто нереально.
– Боже ты мой, этот дизайнер, как ты там называл его?
– «Bricktower».
– Так вот этот «Bricktower» не занимался плагиатом, а только использовал твою идею, чтобы создать что-то еще более прекрасное.
Гэбриел отвел глаза и посмотрел в большое светлое окно.
– А знаешь, что самое интересное во всем этом?
– Что? – безразлично спросил Доминик.
– А то, что сходство видишь только ты!
Он снова перевел взгляд на брата.
– Гэбриел, я пришел к тебе с проблемой, но ты даже не собираешься мне помогать, – глаза Доминика зловеще сузились.
– Доминик, мне очень жаль, но проблема только в тебе, – Гэбриел пожал плечами. – Если хочешь, я наведу справки об этом дизайнере, и ты сможешь лично высказать свое недовольство ему.
– И это мне советует лучший юрист на континенте. Прости, но если бы мне нужна была о нем информация, то моя служба безопасности вполне могла бы мне помочь.
– Дом, у меня для тебя только один совет: успокойся и забудь.
– Не могу, а так как ты мне должен… – начал Доминик, – или ты забыл?
– Ты серьезно?
Гэбриел прекрасно знал, о чем он. Когда их отец передал им по равной доле – 70 % акций банка «Гиперион», переходящий из поколения в поколение по мужской линии, он попросил брата руководить банком самому, так как у него были математические способности и любовь к цифрам, а сам он всегда видел себя в юриспруденции. Доминик согласился, но при одном условии, что когда ему будет нужна его помощь как юриста, он сделает все, чтобы выиграть. Со дня их договоренности прошло семь лет, каждый из них оставался равным партнером в банке. Доминик научился управлять банком, и своими планами развития никогда не ставил под сомнение правление банка. Гэбриел также за эти семь лет поднял свою юридическую фирму на пик рейтинга иностранных юридических фирм. Он даже не думал, что Доминик попросит помочь ему с этим нелепым делом.
– Ладно, я посмотрю, что можно сделать.
– Спасибо, – сказал Доминик, а затем не спеша вышел из кабинета.
Настало утро, Ника пришла на кухню и была немного удивлена, не застав там Доминика. Она посмотрела на часы и поняла, что пришла вовремя. Открыв холодильник, она начала придумывать завтрак, но внезапно почувствовала тепло за спиной.
– Доброе утро, милая, я проспал, – шепнул Доминик ей на ухо и поцеловал в висок.
На самом деле он давно проснулся, но все утро вел с собой бессмысленный диалог.
«Игра в супругов! Серьезно? Чем ты думал вчера? Какой толк в игре без близости, вернее сказать, какой мне с этого толк? Сыграть в супругов? Чем все это заточение не игра? Мы живем в этой квартире словно пара после двадцати лет совместной жизни, так чего ты хотел этим днем супружеской жизни? Признайся уже наконец, что тебе совсем не этого хочется. А вдруг она тоже хочет? Это возможно, покорить девушку у меня никогда не было проблем, да это вообще природа, а значит она, возможно, нуждается в этом как и я. Быть может, сказав «нет», она не имела ввиду «нет». Что я торможу, все равно, не проверив, я не узнаю».