– В сумке. Она там осталась.
Это, впрочем, не имело никакого значения. Достаточно и того, что Саймон дома. Теперь, когда появилась возможность внимательно осмотреться, Саймон, наконец, различил силуэты небоскребов над южной оконечностью парка. Они походили на кубики, с которыми он играл еще ребенком, – набор параллелепипедов разного размера, которые можно было соединять друг с другом как угодно. На крышах некоторых небоскребов слабо светились рекламные щиты, но прочитать надписи не удавалось. Тем не менее, цвета щитов Саймон различал с поразительной четкостью. Один, розовый, сиял ярким ореолом. Рядом вспыхивали неоном буквы другой вывески.
Но не только цвета он вдруг начал различать так остро. Саймон ощущал каждый запах, который витал в воздухе. Резкий металлический аромат мороза. Гнилостную морскую вонь Ист-Ривер, долетавшую сюда через несколько кварталов. Даже земля и камни на холмах Центрального парка источали особый запах. Хотя ни зловония мусора, ни выхлопов машин, ни ароматов еды сюда не доносилось. Это был изначальный Нью-Йорк. Это был остров сам по себе.
– Я себя как-то странно чувствую, – пробормотал Саймон. – Наверное, мне стоило доесть ужин. Вот сейчас сказал это – и понял, что со мной точно что-то не так.
– Тебе просто поесть надо. – Клэри легонько пихнула его в бок. – Ты превращаешься в настоящего качка.
– Так заметно?
– Такое трудно не заметить, Супермен. Ты похож на фото «после» из какой-нибудь рекламы домашних тренажеров.
Саймон покраснел и отвернулся. Снег больше не шел. Вокруг по-прежнему было темно и пусто, не считая изгородей и деревьев. Холод чувствовался даже на языке – отчетливой горечью.
– Как думаешь, где мы? – спросила Клэри. – Кажется, где-то… посредине?
Саймон знал это свойство Центрального парка – здесь запросто можно было заблудиться. Тропинки извивались и переплетались друг с другом, то забирая в гору, то спускаясь по уклон. Над головой нависал полог ветвей.
– Туда. – Саймон показал туда, где тени сплетались особенно густо. – Там что-то темнеет, как будто вход куда-то. Пойдем посмотрим.
Клэри съежилась от холода и потерла руки, чтобы согреться. Саймон пожалел, что у него нет пальто, чтобы предложить ей, – это было бы даже лучше, чем согреться самому. Правда, мерзнуть посреди Нью-Йорка – как-то приятнее, чем мерзнуть в Академии. И все-таки следовало признать, что климат в Идрисе куда мягче. На таком холоде недолго и отморозить себе что-нибудь. Пора было выяснять, куда их занесло, и выбираться из парка. Отыскать какое-нибудь укрытие. Все равно какое – магазин, кофейню, что попадется по пути.
Они двинулись к темневшему вдали проходу и вскоре добрались до аллеи, обрамленной рядами невысоких каменных колонн. Аллея привели Саймона с Клэри к каменной лестнице, которая, изгибаясь, спускалась к широкой террасе с огромным фонтаном посредине. За ним виднелось озеро, покрытое льдом.
– Терраса Бефезда! – воскликнул Саймон. – Вот мы где. Это в районе Семидесятых улиц, да?
– Семьдесят вторая, – поправила Клэри. – Я когда-то рисовала эту террасу.
Терраса – всего лишь часть парка, одно из его украшений, не очень-то подходящее для того, чтобы спасаться здесь от холода посреди ночи, – но сейчас это было единственное знакомое место. Если удастся добраться до нее, то, по крайней мере, они будут точно знать, где находятся.
По лестнице Саймон с Клэри спускались вместе. Странно: фонтан этой ночью работал, хотя на зиму его часто выключали. Несмотря на холод, вода текла свободно, и в чаше фонтана не видно было ни кусочка льда. Подсветка тоже была включена и выхватывала из темноты фигуру ангела стоящего в центре фонтана на двухъярусном постаменте. Постамент украшали четыре маленьких амурчика.
– А может, Магнус все-таки ошибся, – пробормотала Клэри.
Она прошла прямо к фонтану, села на бортик и обхватила себя руками. Саймон разглядывал статую ангела наверху. Странно, подумал он, что они не заметили никаких огней несколько минут назад, когда блуждали по парку. Хотя, может, подсветка только что включилась.
Ангел на вершине фонтана был одной из самых известных статуй в Центральном парке. Распростертые крылья, раскинутые руки, из которых льется вода… Саймон повернул голову, чтобы попросить Клэри глянуть на статую, – но девушка исчезла. Он принялся озираться по сторонам. Клэри нигде не было видно.
– Клэри! – позвал Саймон.
Спрятаться на террасе было некуда, да и глаза он отвел на какие-то пару секунд. Саймон перешел на другую сторону фонтана, продолжая звать девушку по имени. Потом снова взглянул на статую. Ангел все так же доброжелательно смотрел сверху вниз, из рук по-прежнему струилась вода.
Вот только… статуя стояла к нему лицом. А ведь Саймон перешел на противоположную стороны фонтана и должен был сейчас смотреть ангелу в спину! Он сделал еще несколько шагов, не отводя глаз от статуи. Та как будто оставалась неподвижной, но по-прежнему смотрела прямо на него, с тем же самым выражением на каменном лице – мягким, бесстрастным и ангельски кротким.
В голове у Саймона что-то щелкнуло.
– Все это невзаправду, – произнес он.
И в этот миг нереальность происходящего стала до жути очевидной. В географии парка явно было что-то не так. Саймон поднял голову: небо, которое только что было совершенно чистым, сплошь затянулось белыми, будто специально обесцвеченными облаками. Они скользили по небосводу, словно наблюдая сверху за совершенно сбитым с толку юношей. Саймон втянул воздух ноздрями и отчетливо ощутил запах Атлантики – запах моря и прибрежных скал.
– Магнус! – заорал он. – Ты издеваешься надо мной? Магнус! Джем! Катарина!
Ни Магнуса. Ни Джема. Ни Катарины. Ни Клэри.
– Так, ладно, – сказал Саймон сам себе. – Бывало и хуже. А это все – просто странно. Ничего ужасного – просто очень, очень странно, вот и все. А странность – это нормально. Странность – это хорошо. Это что-то вроде сна. Что-то случилось. И нужно понять, что именно. Что бы я сделал, если бы это были «Подземелья и драконы»?
Вопрос не хуже любого другого, за исключением того, что для ответа пришлось бы подбросить двадцатигранный кубик, а такой возможности у Саймона определенно не было.
– Это ловушка? Зачем было отправлять нас в ловушку? Должно быть, это игра. Загадка. Если бы Клэри попала в беду, я бы знал.
Интересно. Саймон внезапно осознал, что и вправду понял бы сразу, если бы Клэри что-то грозило. Но он не чувствовал никакой опасности – только странное напряжение в голове при попытке понять, куда подевалась девушка.
Как только к нему пришла эта мысль, случилось нечто еще более странное: огромный каменный ангел с фонтана взмахнул крыльями и устремился ввысь, прямо в ночное небо. Но от постамента он при этом не отделился и потащил его за собой вместе с чашей фонтана. Огромная чаша оторвалась от земли и стала подниматься к небу. Кирпичи развалились, строительный раствор осыпался, в земле разверзлась яма; в глубине ее виднелись трубы. Яма быстро заполнилась водой. Лед на озере треснул и раскололся, вода хлынула на террасу, и Саймон попятился назад. Медленно, шаг за шагом, он отступал вверх по лестнице, пока уровень воды наконец не выровнялся на высоте восьмой ступени. Фонтан и ангел исчезли из виду.