– Какие такие вещи? – В мыслях я уже составлял завещание.
Мою любимую музыкальную зубную щетку – Джонни, живую копию «Завтрака на траве» – Загу (хотя на фига ему живопись?), а дневник, который я вел в последнем классе школы, – маме, будет над чем порыдать. Эверту Вальдо и Тайше я не завещал ничего – им не пригодится. Было ясно: «два больших хипа кровернов» не оставят от нашего рейдера и воспоминания.
– Вещи – это сумки. С которыми прилетели сюда Тепеу, Шкик, Шканиль и Чи.
– В сумках Дым Легкой Смерти, да? Тогда оставьте мне пару затяжек!
– Глупый человек, – усмехнулся Вок. – Легкая смерть может прийти к искусному воину безо всякого дыма. Искусный воин попросит тело – и тело сделает. Но ты угадал: дым в наших сумках есть. И многое, кроме дыма.
– Выдайте им все, что они просят, капрал. – Вальдо был сер с лица и очень нервен.
И то подумать: в любую секунду «Юнгер» может исчезнуть в светозарном смерче абсолютного распада, а нам даже не позволяют поглядеть своей смерти в глаза!
Дела шли так плохо, что я даже не стал проверять содержимое сумок. Если б там лежали какие-нибудь хитроумные отравленные иглы, Воины Обновления могли бы запросто всех нас прикончить.
Впрочем, о таких глупостях, как отравленные иглы, может думать только человек Хищного Тулана. А мудрые Воины Обновления думали совсем о другом.
Как только сумки вернулись к законным владельцам, Хозяин Слов и Хозяин Знания бесцеремонно выворотили их содержимое прямо на белоснежные ковры кают-компании.
Вот что я успел заметить и узнать:
– два старых четырехмерных компаса центаврианского производства;
– много маленьких завязанных мешочков, размерами от шарика для пинг-понга до грейпфрута;
– корешочки длинные-тонкие и короткие-толстые во множестве;
– начатую упаковку обезболивающих таблеток «Элизутал»;
– тонкие дощечки с картинками, похожими на те, которые мы видели в подземном храме;
– несколько мелких белых костей;
– семь магазинов для разного стрелкового оружия;
– тростниковые не то дудочки, не то пневматические ружьишки;
– не меньше восьми курительных трубок;
– деревянные ларцы – тоже не меньше восьми.
Больше я не успел опознать ничего, хотя там было до чертей подозрительных и просто-таки пугающих предметов.
Например, мокрое красное нечто, удивительно похожее на свежевырванное и притом живое сердце. Хотя как оно могло остаться свежим, а тем более живым, а?
Или вот пара каких-то крючков и кусок металлической мелкоячеистой сетки. Психопатический дизайн этих предметов недвусмысленно указывал на то, что перед нами – плоды технологии кровернов. Зачем они варварам – эти крючочки и сеточки? Рыбу ловить?
Или, наконец, желтые яйцеобразные штуковины со сморщенной поверхностью. Я бы сказал – лимоны, если б только эти «лимоны» не… пищали!
Короче говоря, по всему было видно: Отряд Обновления на славу подготовился к своей судьбоносной миссии.
Быстро-быстро замелькали руки Шбаланке и Хоб-Тоха. Через несколько мгновений все ненужные предметы собрались отдельной кучей в сторонке. Тепеу и Чи принялись без разбору рассовывать их по сумкам.
Больше ничего я разглядеть не успел. Но и Шбаланке с Хоб-Тохом не дали мне заскучать.
Первым делом Шбаланке проглотил тот алый комок, который в первое мгновение показался мне живым сердцем. После этого – как я почему-то и ожидал – Шбаланке упал на спину. Он раскинул руки-ноги и впал в транс. А может, притворился – не берусь судить.
Хоб-Тох тем временем распотрошил два мешочка размером с апельсин. На ковре образовались две горки пудры – черной и красной.
Хлоп-хлоп – пудра взвилась в воздух, цвета частично перемешались. После чего сушеная отрыжка небес удивительно быстро осела на ковер, образовав не менее удивительный узор.
Вроде бы пятно как пятно. Но красные и черные нити, рукава и островки на ковре при определенной фантазии, особенно если расфокусировать зрение, можно было принять… можно было принять за стилизованное человеческое лицо!
Подозрительно напоминающее лицо Шбаланке, черт возьми!
Совпадение, ясное дело. Вся наша жизнь – череда совпадений. То унылых, то жутких.
Теперь в ход пошла пудра из других мешочков. Хоб-Тох ловко оконтурил «лицо» желтым кругом. Заключил круг в черный квадрат. В тех местах, где у «лица» угадывались глаза, разместил два черных камешка. А в змеистый «рот» – верхняя губа черная, нижняя красная – вложил плоский лопатообразный корешок нежно-розового цвета.
Ага, вот и язык появился. Можно, значит, говорить.
«Небеса-небеса, вас вызывает Отряд Обновления. Спасайте наши задницы! Как слышите? Прием…»
Шутки шутками, но мне было не до шуток. И даже если бы кайфующий Шбаланке в тот момент повторил эту чушь дословно, я бы не захихикал. Не прыснул в кулак. И даже не ухмыльнулся бы.
«Юнгер» трясся, как припадочный меоравиоль после плотного завтрака штурмовым пехотинцем.
Где-то за стеной потрескивали сервоприводы перезарядки торпедных аппаратов. Потом раздалось несколько глухих щелчков. Не то мы дали торпедный залп, не то уже потихоньку посыпались переборки.
Сила тяжести, которая с самого начала преследования тысячеклятой яхты, по моим субъективным ощущениям, болталась в районе полутора-двух g, неожиданно уменьшилась и вернулась к привычной норме.
Похоже, заработал МУГ-конвертер.
Ой-ой-ой! Да это же значит, что маршевые двигатели, предназначенные для прокола Альбертовой сетки Пространства, гонят рейдер по прямому как игла разгонному треку. Ни о каком маневрировании теперь не может быть и речи! Мы сейчас – идеальная мишень!
Потому что даже с учетом запаздывания света и нелинейных эффектов мы полностью вычислимы. Принять правильное упреждение в таких условиях сможет даже престарелый кретин сенатор из Комиссии По Борьбе с Кариесом, если только на его наручных часах есть немодный нынче калькулятор. Один выстрел в расчетную точку пространства – и нас больше нет.
Актуальное ускорение относительно Альбертовой сетки тем временем быстро завинчивается до десятков и даже сотен g.
Такие перегрузки превращают человека в громадный блин толщиной полтора-два миллиметра. Да и несущие конструкции корабля должны «потечь» внутрь самих себя. Обитаемому модулю, например, с космической скоростью положено улететь в зону вакуум-трансформаторов прямо сквозь иридиевые изоляционные плиты.
Для того-то и нужен МУГ-конвертер, чтобы обмануть законы природы и преобразовать в районе корабля гравитационную компоненту мирового поля в световое излучение. «Выпарить массу», как говорят заправские волки Пространства.