Ладно, сейчас будем разбираться, где тут большие двери.
3
Теплая темнота обступила сразу, но Эмма не боялась. Чего тут бояться? Не пятнадцатых же, ставших послушными и верными, после того как Федор перенастроил их программы.
Эмма рассчитывала, что услышит ребенка: ее слух улавливал даже самые осторожные и тихие движения. Поэтому прислушивалась, стараясь уловить всхлипы или крики. Но она успела пройти два поворота, выйти к широкому коридору, ведущему к главным лифтам, прежде чем темнота выдала тихий сердечный стук.
Эмма услышала его, едва ступила на мягкое покрытие, и фонарик высветил еще одного робота-уборщика, застывшего у стены в странной позе – с задранными чистящими щупальцами и возмущенно мигающим диодом на самой верхушке. Этот слабый диод отбрасывал бледный синеватый круг на пол и на стену.
Эмма обошла уборщика и прислушалась. Да, ребенок где-то рядом. Сидит тихонечко и, судя по ровному сердечному стуку, вовсе не боится. Дышит слабо и редко. Может, без сознания?
Эмма заторопилась, но вдруг нахмурилась и замедлила шаги. Она слышала, как бьется сердце – медленно и ровно. Улавливала дыхание – такое слабое и редкое, что казалось нереальным. Но не чувствовала запаха. Вообще. Если ориентироваться на запахи – а Эмма уже давно именно так и делала, – то людей в этих коридорах нет.
На самом деле, если принюхиваться, то любого человека можно найти с закрытыми глазами – просто идти по его запаху. Этот неуловимый след никогда не обманывал, и Эмма даже чувствовала чужое волнение и страх. Адреналин и частое сердцебиение раздражали и нервировали ее саму, словно несли сигнал об опасности.
А тут в полнейшей темноте и тишине билось чье-то сердечко, но ни малейших запахов. Быть такого не может! Вдруг это просто какая-то запись и ее дразнят?
Только кто? О своих способностях Эмма не рассказывала ни одной живой душе. Колька знал лишь про таблетки, что Эмма их принимает. А того, что она улавливала его присутствие по запаху и еле слышным звукам, не знал даже он.
Эмма поняла, что нервничает: ее собственное сердце забилось в ускоренном темпе, вызывая волну тревоги. Опасность – вот о чем кричала интуиция.
Здесь опасно, здесь есть чужак, не издающий запаха!
Эмма повела плечами, вытянула руку с фонариком, стараясь захватить тонким лучом как можно больше пространства. Хотя какой смысл? Она и так знает, что в этом коридоре совсем одна.
Широкий коридор привел к дверям цеха, по-прежнему закрытым. Здесь было пусто и спокойно, лишь где-то рядом находился ребенок – его сердце стучало совсем близко. Эмма даже слышала тихие шаги, осторожные и мягкие. Вот чего, спрашивается, шастать в темноте? Небось удрала со Второго уровня и теперь боится, как бы не влетело. Вот и надеется пересидеть в темноте. Только почему так уверена и спокойна? Не боится? Хотя чего тут бояться…
Эмма пару раз вдохнула и выдохнула, стараясь скинуть напряжение. Стукнула зачем-то в двери цеха, стараясь показать беглянке, что та в темноте не одна, и собралась уже уходить, подумав, что, раз девочка не боится, значит, сама найдет дорогу обратно.
В этот момент до ее руки кто-то дотронулся. Это было так неожиданно, что Эмма подскочила и еле подавила крик ужаса. Оглянулась, рывком навела фонарик.
Совсем рядом стояла невысокая девочка. Обычная, голубоглазая, с длинной светлой челочкой и яркими заколочками по бокам головы. Она смотрела на Эмму спокойно, невозмутимо. Ни грамма эмоций – ни удивления, ни страха. Милый, доверчивый взгляд.
– Не стучи в эту дверь. Они услышат и захотят выйти.
Эмму пробила дрожь. От этого тоненького голоска, от доверчивого ласкового взгляда, от тонких, теплых пальцев, все еще державших ее за руку.
– Кто они? – пробормотала Эмма, отступая назад.
– Те, кто там, за дверью. Вдруг услышат и нападут. – Голос незнакомки оставался таким же спокойным. Лишь в глазах мелькнула милая улыбка.
После этих слов спало всякое оцепенение и напряженность. Все встало на свои места. Девочка думала, что за дверью фрики, потому и старалась сидеть тихо и не шуметь, чтобы не привлечь внимания.
– Что ты тут делаешь? – Эмма постаралась придать своему голосу как можно больше строгости. – Детям запрещен вход на этот уровень.
– А Соня? Ей же можно?
– Соня под моим присмотром. Она моя сестра. А тебе пора вниз, и сейчас же. Как тебя зовут?
– Женя. Моя имя Женя.
– Вот и отлично, Женя. Сейчас включат свет, и я отправлю тебя вниз, к остальным детям. Ты поняла?
– Я поняла. – И Женя улыбнулась с самым невинным видом.
– Тогда пошли.
Эмма взяла Женю за руку и решительно зашагала в сторону капитанской рубки. Вспыхнул свет, залил все ярким сиянием, заставив слегка зажмуриться.
Женя по-прежнему шла рядышком, спокойно и уверенно. Даже не вздрогнула. И тут Эмму снова пронзило странное ощущение. Она даже замедлила шаги.
От Жени не пахло человеком, вот что! Вообще не пахло живым существом, хотя ее плоть и кровь были вполне настоящие, по крайней мере так казалось. Ровно стучало сердце, легкие забирали воздух с одинаковыми промежутками. Вроде бы и девочка, но какая-то…
Какая-то ненастоящая, что ли.
Женя оглянулась, снова улыбнулась – глаза стали добрыми и милыми. На щеках обозначились ямочки.
– Мы пришли? Вот это капитанская рубка?
– Да, мы пришли. Все в порядке. – Эмма улыбнулась в ответ и расслабилась. Глупости все это, Женька – обычная девочка. Может, чересчур аккуратная – одежда новехонькая, носочки чистенькие, заколочки яркие. Даже волосы расчесаны с особенной старательностью и уложены за ушками мягкими локонами.
– Можно мне посмотреть? – снова спросила Женя.
Эмма уже не отвечала. Втолкнула девочку в открывшиеся двери и увидела серьезное лицо Кольки.
Тот глянул на Эмму, взъерошил и без того торчащие кверху волосы и тут же сообщил:
– Это не цифровой код. Это какая-то фигня, у которой нет названия. Ты только посмотри, Эм!
– Да, Эмка, я сроду такого не видел, – тут же поддакнул сидящий рядом с Колючим Егор.
Но Эмма лишь отмахнулась. Никуда эти схемы не убегут, сейчас надо разобраться с Женькой, спросить у нее, как она попала на Третий уровень и есть ли тут еще дети.
– Вы знаете эту девочку? Ее зовут Женя. Егор, ты знаешь ее?
– Вообще нет. Да какая разница? Отругай и отправь на лифте вниз. И вели лонам получше присматривать за детьми.
– Где вы эту пигалицу взяли? – нахмурился Колька. – Я ее никогда раньше не видел.
– А тебе-то где ее видеть? – хмыкнул Егор. – Ты же почти не жил на Втором уровне. Отправь ее вниз, Эм, какая разница, откуда она взялась. Она же не фрик, это ясно. Давай быстрее, и Соньку свою тоже. Надо разобраться вот с этим. – И он ткнул пальцем в Колькин планшет.