Но это все ничего не меняет, это лишь жалкие попытки вернуть какие-то точки опоры, вернуться в мир. Точки опоры уже расслабленны и уже не смогут стать хроническими напряжениями – они все исчезли.
Как исчезли все дуальности и интерпретации. Как исчезли все страхи, все программы, все комплексы – полноценности и неполноценности: все растворилось в Пустоте вместе со мной. Я умер…
Комплексы – это те же точки опоры. Хорошо бы иметь сейчас хоть какой-нибудь комплекс-страх – сексуальный, что ли. Все-таки какая-то точка привязывания к этому миру… Хоть что-то будет задевать меня…
Хочу, чтобы звали сумасшедшим или еще как-нибудь – лишь бы вернуться в мир! Ага! Сейчас нащупал, осознал одну точку – страх, связанный с сексом.
У меня, несмотря на достаточный сексуальный опыт, был страх реализоваться в запрещенной для меня сексуальной активности и раскрыться в ней. «Блудный грех», страх выйти из общепринятых норм в сексе, запрет на действия, считающиеся для меня неприличными. В общем, «первородный грех». При более глубоком рассмотрении за слоем сексуальной искушенности открывается слой сексуальной вины, который не осознается, и потому кажется, что его нет. И эта вина не зависит ни от количества и вида сексуальных контактов, бывших у человека, ни от числа детей у него и т. д. – это нечто иное: это неспособность воспринять секс «чисто», как энергию, без каких-либо интерпретаций.
Так было сформировано мое (да, думаю, и не только мое) представление о сексе. Ведь сексуальное воспитание и сексуальная культура в бывшем Советском Союзе оставляли желать лучшего. (Секса в СССР нет!) Да и тысячелетняя обусловленность греховности секса религиями наложила свой отпечаток.
«Секс, опять секс!» – воскликнул как-то Зигмунд Фрейд, исследуя проблемы и комплексы своих пациентов. Основным предположением Вильгельма Райха, основателя телесноориентированной терапии, было то, что сексуальный страх присутствует во всех невротических проблемах. Регламентирование сексуальной активности социальными условностями рождает конфликт у современного цивилизованного человека: хочется, но нельзя. Свободное течение сексуальной энергии – мощнейшей энергии человеческого существа – блокируется.
Возможно, что «сексуальный комплекс», «сексуальный невроз» – это нечто типичное для среднего человека современного цивилизованного общества. У животных нет таких проблем, ведь они естественны, следуют природным, а не социальным законам, они не ограничены условностями и правилами социальной игры. У нет неврозов, порожденных цивилизацией. Заинтересованного читателя я отсылаю к работам Райха, Фрейда, или к подобным трудам психоаналитиков и психотерапевтов, а также к тантрическим учениям, к работам Ошо. Они глубоко раскрывают тему сексуальности человека и рассказывают, что сексуальную энергию можно использовать для духовной трансформации, достижения высшей духовной реализации и познания Бога-Творца.
…И так хорошо мне стало от того, что нашел эту точку опоры, что даже не хочу мои запретные желания описывать, чтобы не потерять ее. Держаться за этот страх. Взрастить его, эту точку опоры – не хочу ее терять. Она единственное, что сейчас от меня осталось. Пусть я весь буду один большой страх, комплекс – но только не Пустота!
А может быть, не показывать никому то, что пишу, сделать это тайной – пусть будут точки опоры? Делать себе комплексы, осознанно взращивать их, лелеять страхи: ведь совсем не важно, что ты делаешь, если делаешь это осознанно. Не хочу назад в черную дыру! Все книги об одном и том же. Все одно и то же – жизнь и смерть, ненависть, счастье, радость, печаль… Все лишь формы бытия. Все – энергия. Ощущение абсолютного равенства всего перед всем.
Хочу страхов! Чем больше – тем лучше. Так хорошо со страхом! Так замечательно бояться! Хочу, чтобы было как раньше. Пустота, отпусти меня, пожалуйста, чтобы потом забрать опять. Ага – вот и страх смерти появился… Осознанно взращивать свои страхи – это тоже метод, чтобы вернуться к себе прежнему и собрать себя заново из пустоты бесформенности; бояться, но бояться не безучастно, лишь отрешенно наблюдая свой страх, а бояться как раньше – всем существом. Черт с ней, с книгой, с искусством. Хочу выйти из Расслабления, хочу быть как все, быть напряженным, пусть на день, на час, на секунду. Хочу отдохнуть от Великого Расслабления, от Пустоты. Уже слово «хочу» появилось. Желания появились! Желание что-то скрывать. Желание спешить и дергаться. Это спасательный круг. Ха! Ха!
Пропади пропадом все творчество, вся гениальность. Не хочу их. Опять «не хочу»? Так недалеко до Расслабления. Осторожно!
Но пока вроде отпустило. Дай Бог, чтобы надолго. Буду всем рассказывать о своем состоянии, доказывать, что я прав, что я умен, силен, что гений – но только не в Пустоту. Или наоборот: пусть лучше буду дураком, ничтожеством, но буду! Лучше быть самым последним – но быть, а не исчезнуть в Пустоте. В Пустоте тебя нет, ты растворяешься в ней и исчезаешь отовсюду. Какая разница – ничтожество ты или гений, дурак или умный, слабый или сильный, трусливый или смелый… – главное, ты есть, ты не в Пустоте!
Буду напрягать себя медленным письмом, красивыми, аккуратными буквами. Может быть (хотел сократить до «м. б.»), этим напряжением создам точку опоры. Эврика! Вот метод: сознательно напрягаясь, создавать точки опоры.
…Сука! Опять чувствую приближение Пустоты. Еще немного бы продержаться, не поддаться ее всепоглощающему действию, еще бы чуть-чуть!
Пойду на тренировку (думаю о будущем!). Метод: думать о будущем или прошлом – тогда появятся точки опоры. Тогда выйдешь из глубочайшего «здесь и сейчас», в которое я попал, расширяясь из небытия абсолютного нуля в какую-то протяженную во времени и пространстве форму.
Пишу более или менее аккуратно. Перечитываю. Перечитывание написанного – тоже метод возвращения точек опоры. Он перемещает меня из «сейчас» в прошлое и тем самым создает осязаемое, существующее пространство временного континиума.
Могу писать бесконечно долго – это писание обо всем и ни о чем. Все уже написано в любом слове и вообще без слов. Но может, своим писанием я открою для себя еще какой-нибудь метод, который позволит мне полностью собраться из распада, и этот метод сработает? Опять чувствую подход Пустоты – не хочу туда…
Хочу найти точки опоры и снова смотреть на мир глазами, а не «видеть» мир. Видеть, не смотря – видеть суть вещей, видеть не объекты, а энергию. Видеть не глазами, а осязать всем собою. Хочу от себя вернуться к себе прежнему. Зовите меня сумасшедшим, ненормальным, но хоть как-нибудь зовите – я хочу кем-то быть.
Хочу общаться с людьми, которые знали меня раньше, чтобы через это общение они «слепили» меня прежнего или не прежнего – но какого-то, слепили мои точки опоры, мою личность. Может быть, они вернут меня к жизни своим отношением ко мне. Я приложу все силы, чтобы помочь им в этом, – я буду тщательно оправдывать все их ожидания.
Зачем мне бремя писателя или еще какое-то – все равно какое? Вот опять появились слова «все равно». Боюсь этих слов… Какое хорошее слово «боюсь»! Прямо на душе легче стало. Боюсь, боюсь, боюсь! Могу писать сие слово бесконечно. Или буду с напряжением (но не с максимальным, максимальное опять приведет к Пустоте) писать книги – что-то маленькое, ограниченное, конкретное – и этим, может быть, выйду из глобального Абсолюта – Абсолюта Пустоты. Не хочу в Пустоту, не хочу ее громадной, чудовищной энергии и давления (опять «не хочу»!).