– Понятно. – Кей заставил себя улыбнуться. – Надеюсь, безболезненно?
– Ну, гораздо менее болезненно, чем от алгопистолета. Судя по рапорту полиции Каилиса, вас убили из него?
Кей промолчал.
– Я долго ждал, Кей. На примете было около сотни человек. Опытные пилоты, телохранители, наёмные убийцы. Необходимо было, чтобы кто-то из них погиб, не оплатив продления аТана. Вы, надеюсь, знаете, что нейронная сеть, установленная под вашей толстой черепной коробкой, работает всегда. Оплатите вы новый аТан или нет, она свой долг выполнит – пошлёт в пространство полный отчёт об исчезнувшей жизни. От компании зависит лишь стереть этот сигнал из блоков памяти или скопировать в новенькое тело. Вы не продлили бессмертие – и в региональном офисе компании сигнал стёрли. Стёрли и матрицу тела. Но я, в своём единственном на всю Империю Людей частном оживителе, решил по-другому. И вернул вас к жизни, мой незадачливый юный друг. Официально вас уже нет. Но вы передо мной.
– Благодарю, – искренне сказал Кей.
– Пока не за что. Вы отработаете мне каждый мускул, который я вам дал, каждую железу и даже то дерьмо в кишках, которое пришлось воссоздавать для комплекта. Если вы доставите моего сына на Грааль, то в придачу к новым документам и очень хорошему счёту в банке получите главный приз. Бессмертие, Кей! Сколько бы раз вас ни убивали – ваш аТан оплатит компания. Честная цена?
– Вполне.
– Мне нравится ваше немногословие, Кей. Я старик… хотя моему телу всего пятьдесят. Я имею право на болтливость. А вы молоды и способны на многое… с годами. Итак, я хотел бы снабдить вас новым телом, но опыт показывает, что в нём вы будете малоэффективны. Придётся рискнуть. Сегодня вечером все филиалы компании получат матрицы трёх человек: мистера и миссис Овальд, а также их сына.
– Мы отправимся втроём?
– Нет. В катастрофу попадёте лишь вы с Артуром. Вы – вольный торговец, болтаетесь по приграничью. Разбились на корабле – очевидно, из-за диверсии. Всё это будет инсценировано, в здании отличный имитатор. Понимаете, просмотр памяти клиента запрещён, но всегда находятся любознательные умельцы. Надеюсь, дальше двух-трёх часов с момента вашей гибели они смотреть не станут.
– А вы смотрели мою память?
– Кей! – Ван Кертис всплеснул руками. – Возможно, вы этого не понимаете, но тем, кто устанавливает правила, приходится по ним играть. Просмотр памяти запрещён! Если рядовой сотрудник компании узнает о том, что Ван Кертис хоть изредка нарушает собственные законы, то моя репутация, моя Империя – всё это треснет. К тому же, Кей, мне наплевать, какая шлюшка или какой грабитель поймали вас в момент расслабленности. Мне знакомо ваше досье, Кей. Четыре раза вы умирали, заслоняя собой клиента, один раз в абсолютно неравном бою, один раз – свалившись пьяным в реку…
– Меня подтолкнули, Кертис.
– Всё равно. Надеюсь, цена заставит вас быть собранным и позабыть о мелких радостях жизни… ради самой жизни.
– Разумеется, Ван Кертис.
– Итак, вас оживят. Я не знаю где, Кей. Не знаю для вашей же безопасности. Двенадцать шансов из ста, что даже здесь за нами следят.
Кей посмотрел в безоблачное небо.
– Юноша, над нами столько экранов, что разницы между подвалом и крышей практически нет. Итак, вы оживёте. Купите корабль. Ваш кредит будет ограничен – иначе это вызвало бы подозрения. Но не считайте меня скрягой – по мере траты денег на счёт будут поступать всё новые и новые суммы. Дальше – Грааль. Высадив моего сына в любом безопасном месте, вы вправе делать всё, что вам угодно. А он займётся нашими семейными делами.
– Звучит просто, Ван Кертис.
– Побеждает лишь простота, Кей.
– Тогда о гарантиях.
Ван Кертис нахмурил брови.
– Где гарантии, что мой аТан будут продлять? Где гарантии, что, вдохнув воздух вашего драгоценного Грааля, Кертис-младший не пустит мне луч в затылок? Где гарантии, что десяток киллеров не отправятся устранять Кея Альтоса, узнавшего слишком много?
– Так-так-так. – Ван Кертис по-стариковски зачмокал губами. Прошёлся вдоль края площадки, с сожалением произнёс: – Как вы рискуете, Кей…
– Это профессия.
Секунду Кертис разглядывал собеседника. Кей, борясь с желанием отвести глаза, смотрел ему в лицо. Наконец Ван Кертис засмеялся:
– Профессия, говорите? А о моей профессии – руководить галактической корпорацией – вы судите по фильмам? Вы знаете, что почти двести лет назад, когда моя фирма была не больше чем свежей новостью из разряда курьёзов, аТан купил мой злейший враг? И вскоре погиб… в неожиданной катастрофе. Тогда клиентов было немного, нам просто ещё не верили, да и в мире после Тукайского конфликта цена жизни казалась слишком высокой. Я сам руководил процессами оживления. Я мог… да, мог…
Кертис замолчал, глядя куда-то очень далеко.
– Мы враждовали ещё много лет, Кей. Он не забывал продлевать аТан. В конце концов я его разорил. Тогда Шульман порвал контракт с фирмой, взлетел в своей яхте и взял курс на ближайшую звезду.
– Это мог быть жест, вызванный обстоятельствами, – очень мягко сказал Кей.
– А вы не дурак. Жест? Конечно. Но вспомните, среди всей грязной лжи, которой меня поливают каждый час по каждой информсети, были слова о деловой непорядочности?
Кей покачал головой.
– На меня работают не только ради денег или даже жизни. На меня работают из убеждений. Я не предаю своих.
– Хорошо. – Кей вдруг почувствовал, что устал от спора. – Последний вопрос. Как вы гарантируете мою порядочность?
– Порядочность? Элементарно. Нейронная сеть в вашем мозгу. Если вы предадите меня, то рано или поздно, в какой бы норе ни скрывались, вас настигнет смерть. И оживёте вы, поверьте, именно в этом доме. Не позже, чем я вызову к себе лучших палачей, которых можно купить за деньги. Вас будут пытать вечно, Кей. Это будет ваш персональный ад. Сотни, тысячи лет пыток. Боль станет вашим воздухом, вашей пищей, вашим сном. Вы будете умирать – и возрождаться для куда более сильной боли. Вам будут давать отдохнуть, чтобы мучения нахлынули с новой силой. Я соберу писателей, способных придумать новые муки, и режиссёров, способных превратить их в спектакль. Я вытащу с каторги садистов, а из лечебниц – любителей человеческого мяса. Я обращусь за помощью к иным расам, и они раскопают архивы времён войн с людьми. А иногда вас будут приводить сюда – в самое тихое и уютное место моего дома, – и я буду напоминать вам этот разговор.
Кертис Ван Кертис, хозяин жизни и смерти, стоял перед Кеем Альтосом с планеты Альтос, безродным авантюристом, не имеющим даже фамилии, и говорил. Очень спокойно и веско. Когда он закончил, Кей развёл руками: