Говоря юридическим языком, сейчас Александр незатейливо признаётся мне, что с детства был браконьером и владельцем незаконного оружия: с 1917 года в СССР, а позднее в России никто не мог приобрести право на охоту раньше чем с четырнадцати лет.

Смерть везде подстерегает тигра — хоть в заповеднике, хоть на окраине посёлка.

А владение оружием разрешалось минимум с шестнадцати. Малокалиберная винтовка под патрон 5,6 кольцевого воспламенения могла принадлежать или промысловому охотнику (возможно, его отцу), или быть списанной с какого-то склада госпромхоза (иначе говоря, украденной). Я уже не говорю об охоте на солонце, которая если и производилась по лицензии (в чём я лично глубоко сомневаюсь), то уж, во всяком случае, оформленной не на имя тринадцатилетнего мальчика. Да и дикуша — первая добыча Александра — с 1960-х годов была занесена в Красную книгу СССР, а также в региональные природоохранные списки. Мой визави в первых шести предложениях своего интервью признался как минимум в четырёх правонарушениях. О чём, я думаю, он и не подозревает. Ибо таков был (и остаётся по сей день) таёжный быт всех без исключения глухих промысловых сибирских посёлков, и на запреты, не имеющие смысла, местные жители привыкли не обращать никакого внимания.

— А тигра первого-то как убил?

— Да тоже давно это было, — меланхолично отвечает собеседник, и мы с ним выпиваем густого сладкого чая из о-о-очень больших фарфоровых кружек. Он явно не ожидал, что речь пойдёт о «преданьях старины глубокой». — Году в семьдесят пятом. Я тогда совсем молодой был. Только на участок вместе с отцом пошёл. Ну, тигра — она и есть тигра, живёт себе, живёт, по путикам ходит.

— Неприятно, наверное?

— Ну как неприятно? Я ж родился здесь, привык, что она всегда тут — вот тебе изюбряк, вот кабан, вот тигра. Медведь, я тебе скажу, что буряк, что белогрудка, гораздо больше неприятностей доставляет. Но я молодой был, и мне страшно интересно стало — вот дед Евдоким тигру убивал, батя мой убивал, а что, мне её убить нельзя? К тому же я понимаю, что никакого ущерба природе я не нанесу — в соседнем ключе их аж три бродит, мамка с котятами, им на следующий год куда-то расселяться надо. Специально её не караулил, но по сторонам глядел внимательно.

— Ну и?

— Ну и только год на третий она себя увидеть дала: гляжу, мне навстречу шпарит по путику. Он там петлю большую давал, сперва лыжню видно метров за сто пятьдесят, потом она за лес заходит и уже метрах в тридцати выныривает. Ну, я приготовил ружьё и думаю, спрыгнет она с путика в лесу — не судьба. А выскочит сюда ко мне, значит, сама напросилась. Держу я поворот на прицеле и вижу: шагает как ни в чём не бывало. Она меня, конечно, увидела. Но, тут я полагаю, гордость её подвела. Тигра же как? Она, если человека заметит и понимает, что тот её тоже видит, ни за что не даст понять, что его засекла. Постарается как-нибудь как ни в чём не бывало с ним разойтись. Ну, я ей оба жакана прямо в грудь и влепил, по коробке. Она тряпкой легла.

Александр вытирает рот, прикусывает сахар. Продолжает:

— Стало мне ясно, что не так страшен тигр, как его малюют. Падает он от ружья точно так же, как и любая другая лесная тварь. Даже от шестнадцатого калибра — ружьё у меня было старое, курковое (судя по всему, ТОЗ-66. — М. К.). Но я тогда не думал, что она меня всерьёз кормить будет, и соседи мои — они, конечно, сразу поняли, куда тигра подевалась, — отнеслись к этому с пониманием, но без сочувствия.

— А сейчас?

— Что сейчас? Сейчас они (соседи. — М. К.) сами мне докладывают: здесь большой кот ходит, как бык, прямо. Такой сразу может навару дать на десять штук баксов. А там — мамка с котятами. Котята тоже нужны бывают.

— Они-то зачем?

— Мне об этом знать не надо. Приезжают и говорят: нужно пару тигрят живых. Ну, прикидываешь, кто здесь рядом живёт, как можно взять — и соглашаешься. Или не соглашаешься.

— Ну ладно, большого тигра, туда-сюда понятно, вы в петлю ловите, — я решаю проявить таёжную эрудицию, — а тигрят как?

— А как раньше, — ухмыляется мой собеседник, — догоняем выводок с собаками, мамку — из ружья, а котят путами ловим. Или рогулинами задавливаем, потом вяжем. Это только в кине и в рассказах всё так благостно происходит. Обычно, не убив мамку, тигрят не получишь. Поэтому я параллельно с заказом на котят всегда спрос на мёртвую тигру ищу. Кстати, насчёт большого кота ты не прав — берём мы его не в петлю, а в клетку. В петле он сам себе шкуру порвать может. А здесь подошли, из мелкашки его аккуратненько — тюк! Потом быстро на части разымаешь — отдельно шкуру, отдельно кости вывариваешь — и покупателю. Это главная задача в нашем деле — чтоб товар долго не лежал. Иначе он слухами обрастает, понимаешь… А тигра… Тигры в наших краях на нас хватит…

Александр не уточняет, кто такие эти «мы»…

Ну а теперь — о главном!

Мудрый приморский мужик Виталий Старостин когда-то сформулировал: «Охота на тигра опасна для вашего здоровья!».

Львиная доля нападений амурского тигра на человека являются злостно спровоцированными. То есть подавляющая их часть — результат непродуманных выстрелов по живой мишени. Рекомендую помнить об этом всем тем, кто ещё только собирается разрядить своё оружие в этого зверя!

Охота на тигра: тигры и оружие

Оружие на тигра — тема практически забытая в современных широких стрелковых кругах. Но когда-то, не более ста лет назад, она была не менее популярна, чем сегодня обсуждение снаряжения для охоты на медведя. Кроме того, — и выше мы в этом убедились — всё же и сейчас существует некоторое количество людей, применяющих против тигра огнестрельное оружие. Об их опыте, а также об опыте их предшественников я и предлагаю поговорить.

Многократно цитировавшийся на страницах этой книги Н. Байков утверждает:

«Вся внешность могучего хищника и в особенности его грозный, сверкающий взгляд таковы, что стрелять в него иногда отказываются даже опытные смелые охотники, бившие не раз медведей. Психологически это объясняется тем, что опасность от этого зверя несравненно более велика, чем от медведя. Это и является доминирующим обстоятельством в сознании человека, поставленного лицом к лицу с тигром. Инстинкт самосохранения у таких людей обыкновенно сильнее страсти охотника, и на самом деле такому охотнику лучше не ходить на тигра, так как в самый критический момент у него дрогнет рука и изменит пуля, каким бы хорошим стрелком он ни был. По образному выражению русских промышленников, у таких охотников „сердце падает“ при виде страшного хищника.

Единственным надёжным оружием при охоте на тигра является современное нарезное малокалиберное ружьё в три линии, с бутылочными патронами, снаряжёнными бездымным порохом и полуоболочечною пулею дум-дум; начальная скорость такого ружья должна быть не менее 3000 фут, магазин на пять патронов. Нечего и говорить, что оно должно обладать настильностью и меткостью. Для отличных стрелков, при стрельбе накоротке, может быть рекомендован штуцер-экспресс, калибром три-четыре линии, или винтовка Винчестера, калибром 500–50, с пулями разрывными, полуоболочечными. Хороши также современные боевые винтовки, калибром три линии, но с небольшой переделкой, а именно: чтобы на сто шагов точка прицеливания совпадала с точкою попадания, необходимо немного повысить мушку и понизить верхний обрез прорези прицела. Всякое другое оружие, не обладающее вышеприведёнными качествами, неудовлетворительно и не действительно на такого живучего зверя».