– Зачем?.. Не надо!
Послышался грохот открывающихся дверей моей комнаты, и я рванул обратно. Но не успел, негромкий хлопок выстрела в доме, который я расслышал со двора, завершил дело. Забежав в дом, я обнаружил шестого, последнего бандита лежащим на лестнице, а в руках у тети Нины дымился наган.
– Аля, беги за участковым, – велел я старшей сестренке. Девочки особо шокированы зрелищем не были – и не такое видали.
Потом я пробежался и проверил. Живых в доме, кроме старого вора, не было.
Подхватив его за шиворот куртки, я волоком под стоны – поврежденные ноги волочились по полу – потащил его из дома в амбар. Мне нужны были ответы на те вопросы, что у меня назрели.
Когда прибыл участковый, я уже знал все, что мне было нужно, поэтому, услышав снаружи скрип калитки, одним движением свернул бандиту шею и вложил в руку нож.
– Этот тоже мертв? – заглянул старшина ко мне в амбар. Свет был включен, и он хорошо разглядел лежавшего на досках пола вора.
– Да, он в сапоге финку прятал. Я прощелкал при обыске. И когда начал допрос, чуть в бок ее не получил. Мы боролись. Вот, как-то так и получилось, – развел я руками, отходя от тела вора.
Мне говоруны были не нужны, не хватало, чтобы чужие узнали, почему они ко мне наведались. Трофеи, кстати, что нашли воры, я успел прибрать и спрятать, оставив всякую мелочь.
– Понятно. Я сейчас в доме все осмотрю и протокол начну писать. В райотдел я уже позвонил из таксофона у магазина, скоро опергруппа прибудет.
– Понятно. Тогда пошли, опишу, как все было, – согласился я.
Через двадцать минут действительно подъехал автобус с сотрудниками милиции, и работа закипела. За это время мы с участковым только и успели, что обойти все трупы и начать составлять протокол. Я же как потерпевший давал свидетельские показания. Девчат я отправил к Марье Авдотьевне, переночуют у нее, пока мы тут разбираемся, а тетя Нина осталась, она была свидетельницей. Соседей тоже хватало, они начали собираться на улице, пытаясь узнать, что происходит. Старшина уже записал мои показания, приобщил к делу и то, что я пользовался оружием. Но новенькие корочки сотрудника конторы решили дело. Тем более, он знал, что я не простой боец. Вон, информацию, что я только что вернулся из рейда по немецким тылам, выдал старшему опергруппы в звании капитана. Тот стал с уважением поглядывать на меня.
Наконец подъехала привлеченная полуторка, туда перенесли тела бандитов, и, забрав улики, милиция отбыла, а мы остались в начавшем остывать с натоптанными и окровавленными полами доме одни.
– Ну что ж, будем мыть, – закатывая рукава, сказал я.
Первым делом я долил в бак бани воды, три раза с ведрами из дома бегал и заново ее затопил. Пока тетя Нина собирала разбросанные по комнатам вещи – те, что чистые, отправлялись в шкаф или на полки, что требовалось мыть или стирать, в общую кучу, – я отмыл полы на своем этаже, а позже и на первом, не забыв захватить крыльцо, оно вообще сантиметровым слоем грязи было покрыто. От крови я полы тоже отмыл, даже старался и в щелях до них добраться – у меня, вон, потолок пятнами и каплями обзавелся. Ничего, отмыл. Самое фиговое – это ковер в зале. Бандит, которого я подстрелил, упал на него и залил своей кровью. Угол, конечно, но я замаялся драить его щеткой. Четыре раза проходил, пока не удовлетворился результатом. Пятно исчезло, но ковер был мокрый, и я положил его сушиться у печи на кухне. Я затопил обе печки, прогревая дом. В общем, закончили мы со всеми делами где-то в час ночи, после чего посетили по очереди баньку и легли спать. О налете мы особо не разговаривали, просто я предположил вслух, что нас засекли на рынке и выследили, не надо было толстой пачкой денег махать. Это объяснение тетю Нину полностью удовлетворило.
Утром, когда я собирался на работу, запрягая застоявшегося Огонька – у того от предвкушения даже по бокам дрожь пробегала, прибежали обе сестренки, с ними были Анна и Марья Авдотьевна. У меня особо времени не было, поэтому они, поздоровавшись, прошли в дом. Пусть с тетей Ниной общаются, она уже встала. Я проверил, как там остальная скотина, и, вскочив в седло, направился на базу.
За ночь подморозило, причем хорошо так, поэтому за полчаса дороги иногда переходил на галоп. В части я привычно добрался до конюшни. Тут были свои лошади, их часто использовали для тренировок. Сняв седло и уздечку, я обиходил Огонька и завел его в пустое стойло, которым часто пользовался. И только после этого направился к штабному зданию. Через десять минут ожидалась каждодневная пятиминутка, где командир давал задания инструкторам. Именно туда я и направлялся.
Она прошла привычно, мне дали на день пять групп, поставили задачу, какие им дать теоретические знания, после чего Батя, перед тем как распустить командиров по аудиториям – у нас была хоть и военная часть, – но все же учебная, спросил:
– А что Иванов у нас сидит, молчит да в блокноте что-то рисует? Докладывать о ночном налете на свой дом не будет?
– А о чем там докладывать, товарищ майор? – встал я со стула. – Ну, пришли шестеро болванов, ну, угрожать начали, я в это время отсутствовал, а когда пришел и опознал их, то просто перестрелял, вот и все. Чего мне с ними разговоры заводить?
– Подробно давай, нам тут всем интересно. За последние дни только ты в подобные истории влипаешь, хотелось бы знать о них больше, чем другие.
Я в подробностях объяснил, что и как делал. Как по следам определил, сколько примерно бандитов, как вел переговоры, стрелял и двигался. Даже как убирался после отъезда милиции описал.
– Ясно, стремительность и натиск, все в твоем стиле, – постукивая тупым концом карандаша по столу, кивнул Лучинский. – Выводы какие сделал?
– Да, – кивнул я. – Нужно в следующий раз их на улицу выгонять и там уничтожать. Убираться долго, муторно и трудно.
Присутствующие командиры-инструктора засмеялись, улыбнулся и Батя.
– Подставляться не надо, тем более так глупо, деньги засветил на рынке. Ладно, все свободны, а вас, товарищ Иванов, я попрошу посетить вещевой склад и получить наконец форму и другое имущество, а то выглядите среди нас как белая ворона.
– Есть, – кивнул я.
До начала занятий у меня оставалось еще около часа, поэтому после пятиминутки я направился к складам. Там заведующий уже был предупрежден, и я получил большой тюк с обмундированием, амуницией и оружием. Да, мне и оружие выдали. Прямо на складе я примерил форму, она была великовата, но у меня было, кому ушить ее. Из амуниции выдали командирский ремень с кобурой, в которую я чуть позже вложу новенький «ТТ» – как только отмою его от пушечного сала, так и вложу. Три магазина, пятьдесят патронов – вот и все из вооружения и амуниции. Фляжку дали, да и то не сразу, а когда я о ней вспомнил. Я не командир, в рядовом звании нахожусь, и многое мне не полагалось для выдачи, да и пистолет выдали, а не карабин, только потому, что я инструктор, им положено его иметь. Вместе с зимним обмундированием также были валенки.