Память проваливалась в безбрежные просторы сверхсущности, присовокуплялась к сумме всех слившихся воедино предыдущих памятей. Она погружалась в океан них, растворялась, исчезала, создавала себя вновь, чтобы снова исчезнуть. Она была одновременно самым грандиозным инструментом во вселенной и самым виртуозным музыкантом, способным сыграть на нём любую мелодию. Она могла быть собой, могла быть всеми вместе, могла быть любым членом семьи, достаточно было только хотеть.
Память встретила всех, чьи тела после приобщения умерли, и тех, чьи биологические оболочки убили прессеры. Памяти мёртвых и убиенных организмов продолжали жить. Они сохранили богатства вселенных всех разумов. Смерти нет.
Память обрела всепрощение и получила отпущение грехов.
Память наконец-то вспомнила единственную неоспоримую истину: полноценной свободой может быть только СВОБОДА МЫСЛИ.
Она купалась в кристально-звенящей воде этого Знания и грелась под солнцем чувств, испытанных в миг озарения. Ещё немного, и жадная, дорвавшаяся до всего капля просто бы не перенесла груза наполнившей её информации, ещё чуть-чуть, и она наконец-то погрузилась бы окончательно и слилась с прочими капельками, но…
ЭТА своенравная память, проплыв океан от края до края, опустившись на дно и вновь поднявшись на поверхность…
ВДРУГ, неожиданно для всех других «капель», не утонула окончательно, а наоборот, поднялась. Выскочила за край и двинулась дальше, обратно в «воздух»…
Она просто взяла да и сделала то, что до сих пор не удавалось ни единой из предыдущих. Вырвалась из Я-Мы.
ОНА
… баюкала голову спящего мужчины, она говорила с ним, как мама с маленьким сыночком, подхватившим ангину и вынужденным лежать под одеялом в постельке, вместо того чтобы гонять с пацанами мяч во дворе.
«Успокойся, Мальчик, успокойся… я с тобой…»
«Я… я не такой, как все? Я не слился? Но я чувствую, что был принят в семью, что… я был своим. Почему же я НЕ С ВАМИ???
«Да, ты оказался не таким, как все до тебя. Мы говорит… ты не просто волокно плетения, и самостоятельной нитью ты тоже не стал. Ты… сейчас подыскивается обозначение… Мы осознало, что ты свободен от оков времени и пространства. Твой разум неподвластен тенетам реальности. Ты выскальзываешь сквозь мельчайшие ячейки элементарных законов природы и уплываешь восвояси…»
«Как это?!»
«Мы говорит, что поймём. Но пока нам не ясно».
Он спал. Глаза его были закрыты, естественно, но сквозь плотно сжатые веки просачивались слёзы. Он плакал во сне, его тело беспокойно вздрагивало… губы шевелились, словно человек что-то шептал.
«Неприкаянный я… мутный какой-то… Никому на хрен не нужен… Даже Мы…»
«У твоего тела ничего не болит?.. Я беспокоюсь, а напрямую ощутить не могу, ты же закрыт…»
«У тела – нет. У меня мысли больны-ые… А что?»
«Просто… Мы продолжает идти по тропе осознания… Говорит, беречь тебя необходимо. Ты… совершил невозможное».
«Что?»
«Небывалое. Ни одному индивидууму до тебя не удавался обратный прыжок с сохранением полного объёма памяти. Эго индива либо способно приобщиться, либо нет, середины не существует. Ты же – приобщился, а потом передумал, отказался, развернулся и выпрыгнул. Сейчас вся семья только об этом и думает. Ты был, был внутри, с нами, ты теперь знаешь всё, что знаем мы, но ты… вышел обратно, унеся знание вовне».
«Да уж, со мной не соскучишься… одни гадости вытворяю».
«Нет! Ещё никто за всю жизнь Мы не сумел вот так, успешно, замечательно, в одно касание слившись, затем запросто разорвать связь с семьей, но при этом не сойти с ума, то есть в прямом смысле слова умертвить разум, превратившись в неразумное растение. Ты ведь не сошёл?»
«Наоборот, я будто только вошёл в ум. Никогда в жизни не ощущал такой ясности мысли… БОЛЕЗНЕННОЙ ясности… Тем не менее сам-то я не знаю, как это произошло. Быть может, нахожусь в процессе осознания?»
«Поэтому ты нам так важен».
«Но я не такой, как Мы…»
«Ты совершенно не такой, как Мы. Ты не такой как Я. Ты – качественный скачок в развитии человека. Сам факт твоего явления бесценен. По крайней мере, теперь Мы знаем, что это возможно. Осталось узнать, идёшь ли ты в верном направлении, просто поднялся по лестнице развития выше Мы… или куда-то совершенно в сторону убрёл».
«Смогу ли я когда-нибудь вновь побывать в Мы?»
«Мы надеемся. Мы будем звать тебя… да, быть тебе отныне ТЫ. Тебе предстоит учиться с этим жить. Я с Тобой. Буду Твоей переводчицей, Твоей связной… А теперь Мы говорит, что твоему слабому биологическому телу необходимо отдохнуть от взваленного груза осознания. Минут триста выспаться по-настоящему. Сегодня Ты поднял слишком большой для индивидуального разума вес. Постарайся отключить мозг полностью. Нейроны не выдержат, если не дать им передышку. У тебя только одно тело, необходимо его беречь. Для Мы это невероятно, беречь какое-то одно тело, но… оно отличается толерантностью и допускает, что реально возможно существование в природе вещей, отличных от правильных».
Тело Эллен нежно поцеловала тело Ты в губы. Она продолжала гладить волосы головы, скрывшей память неизвестного доселе образца. Ты послушался совета, уснул полностью; спать будет крепко, без сновидений, не дергаясь и не волнуясь. Послушный мальчик…
Она на цыпочках вывела свое тело из каюты. И только когда за ней закрылся бесшумно люк, вдруг замерла, пронзенная всплывшим из подсознания озареньем.
Она чувствует незримую связь с Ты!
Отдельный канал. Другой. Вовсе не тот, привычный, что связует с Мы ее самостоятельное, эмиссарское Я.
Связь эксклюзивная, ДВУсторонняя. В словах не нуждающаяся, ни в каких. Только в диалоге взглядов.
Связь недоступная для восприятия всемогущего, казалось бы, Мы.
Она, свободная память самостоятельного образца, живущая в теле младшей Эллен Литтлсон, чует Ты как другую, расположенную вовне Мы, но вполне ДОСТИЖИМУЮ сущность.
Выражаясь человеческим языком, чувствует как совсем близкого и родного, как соединенного с нею невидимыми узами человека. Очень понятного, очень схожего, очень приемлемого, но… другого!
Отличного от МЫ. От Я – тоже отличного.
Это было невероятно, но это было реально.
А еще она вдруг переоценила глубину и важность задания, и величина цены, которую Я-Мы пришлось бы платить в случае его невыполнения, возросла до небес.
Цветочки отцветают, ягодки поспевают, на подходе ягодки-то, и урожай обещается обильней некуда…
Появление предательских Скрытых нитей – только начало.
Появление Ты и возникновение в ней этой новой, тайной связи с Ним – продолжение.
При таких смертоубийственных предпосылках – какой же финальный ergo ненаписанной книги Макса Отто, Эмбер-га-младшего, в результате всем прочесть доведется? Какую коду услышать предстоит, каким «The End» насладиться?..