Book.

В 2011 г. Р. Нови-Маркс из Чикагского Университета и Д. Раух из северо-западной Школы Управления Келлогга, подсчитав общую пенсионную задолженность для всех 50 штатов, пришли к выводу, что большинство из них окончательно сломлены и находятся на грани банкротства [1005].

…

К. Бакли в своей антиутопии «День бумеранга», утрируя ситуацию, доводил ее до логического конца: по стране прокатывается молодежная акция протеста против решения Сената повысить социальный налог: «Это означает вырвать кусок изо рта у моего поколения с тем, чтобы обустраивать гнездышки стареющих, потакающих своим прихотям, избалованных бэби-бумеров. Мы не намерены сидеть сложа руки и смотреть, как нас разоряют. Я призываю мое поколение перестать платить налоги», — заявляет 29-летняя героиня, и с этим призывом соглашаются 80 % ее сверстников. Их требованием станет полная отмена налогов на наследство для тех, кто покончит с собой в 70 лет. Те же, кто согласится уйти из жизни в 65, получат премию, включающую полностью оплаченный «прощальный медовый месяц» [1006].

Правда пока, по мнению американских исследователей, ситуация складывается прямо противоположным образом: «Пенсионеры уже подчиняют правительство своей воле, поскольку люди в возрасте 65 лет и старше из общего объема государственных расходов получали по состоянию на 2004 год по 3 доллара на каждый доллар, расходуемый на детей моложе 18 лет… Поскольку население стареет, данная разница будет только увеличиваться, а нагрузка на трудоспособное население будет нарастать. Таким образом, у молодежи будет исчезать стимул заводить детей» [1007].

В поиске выхода из «пенсионного тупика» американцы так же, как и англичане, пошли по чилийскому пути создания частных пенсионных фондов [1008]. И сегодня США принадлежит более половины всех пенсионных активов мира, стоимость которых оценивается в 22 трлн евро [1009]. Однако, как показала практика, и «чилийская система» не является панацеей:

В США сделать достаточные пенсионные накопления к 2012 г., по данным агентства Bloomberg, смогли всего около 14 % работающих. При этом большая часть средств частных пенсионных фондов пошла на строительство тех же самых фондовых и финансовых пирамид. Если в 1980 г. только 23 % пенсионных денег было вложено в фондовый рынок, то к 2008 г. этот показатель вырос до 60 % [1010]. Рухнут рынки, рухнут и пенсии. Показательным примером в этом отношении стал кризис 2008 г., когда частные пенсионные фонды США показали отрицательную доходность на уровне 26 % [1011]. В целом мировой пенсионный рынок сократился во время кризиса на 15 % по сравнению с 2007 г. [1012].

Некоторые корпоративные фонды оказались еще в худшей ситуации. Например, обязательства одной из крупнейших корпораций мира Дженерал Моторс (GM) перед пенсионерами в 2008 г. более, чем в два раза, превысили рыночную стоимость самой компании. Если бы не десятки миллиардов долларов государственной помощи, более полумиллиона пенсионеров, имевших корпоративную страховку GM, потеряли бы ее полностью [1013].

Проблема заключается в том, что любая пенсионная система может существовать только при растущей экономике, если рост прекращается или тем более начинается спад, никакая пенсионная система не сможет обеспечить выплату пенсий — ни частная, ни государственная.

И этот спад экономики уже начался. Об этом свидетельствуют попытки повышения пенсионного возраста в Европе, которые призваны снизить нагрузку на государственные бюджеты, одновременно для обеспечения экономического роста в Европу, по мнению европейских экономистов, необходимо влить «свежей крови» в лице 20 млн мигрантов, и это на фоне того, что в самой Европе безработица, и особенно среди молодежи, достигает рекордных высот. Ее уровень в среднем по ЕС к 2012 г. вырос до 10 %, а среди молодежи — до 22 % [1014].

В существующих условиях повышение пенсионного возраста приводит к катализации проблемы безработицы, а снижение — наоборот смягчает ее. Показательным в данном случае является пример США, где после кризиса 2008 г. снижение уровня безработицы было достигнуто во многом благодаря именно сокращению доли экономически активного населения.

Доля безработных и экономически активного населения в США, % [1015]

Вся пенсионная проблема заключается не столько в пенсионном возрасте и высоких социальных обязательствах, сколько в кризисе роста существующей мировой экономической системы. Пенсионный кризис является не причиной, а составной частью общей, глобальной экономической проблемы. Поэтому решить ее локальными мерами невозможно.

Казалось бы, в пенсионном мире развитых стран мира есть одно исключение — это Россия, где до пенсионного возраста — 60 лет доживают только 6 мужчин из 10, а за следующие 5 лет умирают еще 2. Мало того, в России низкий уровень безработицы, что свидетельствует о наличии ресурсов экономического роста. Т. е. пенсионная проблема для России не должна носить столь острого характера, как для развитых стран. Однако с 2010 по 2030 гг. количество людей пенсионного возраста вырастет на 10 млн человек и на 11 млн уменьшится число людей работоспособного возраста, таким образом, соотношение между ними ухудшится в 1,5 раза. Сейчас этот показатель составляет пропорцию 1:3, через 20 лет будет 1:2 [1016]. Кардинальное решение проблемы предложил первый зампред Центробанка России, вышедший из круга «гайдаровских реформаторов» 1990-х гг., А. Улюкаев, который (03.2012) фактически предложил отменить пенсии, поскольку последние — «это только дополнительное обременение труда и капитала, вычет из экономического роста». По мнению Улюкаева, государство должно обеспечивать только прожиточный минимум пенсионера, а обо всем остальном должны заботиться сами пенсионеры, полагаясь на свои накопления и взрослых детей в рамках «межпоколенческой солидарности» [1017].

…

В ответ на это замглавы Минздравсоцразвития РФ Ю. Воронин отмечал, что в России свыше 80 % работающих граждан имеют доходы, полностью направляемые на текущее семейное потребление [1018]. Какой процент населения в этом случае сможет позволить себе сделать достаточные накопления на старость?

В свою очередь демографические проблемы в России вызваны, прежде всего, той «демографической ямой», которая образовалась за время «либеральных реформ» 1991–2010 гг. Только за счет снижения рождаемости она составила более 10 млн человек — кто же будет осуществлять эту «межпоколенческую солидарность»? Мало того, возвращение к семейной, родовой пенсионной системе — это ни что иное, как откат в человеческом развитии назад в эпоху феодализма.

В чем А. Улюкаев прав так это в том, что поскольку большинству россиян, при сохранении существующих тенденций, пенсия к 2030 гг. не грозит, то обеспечение им даже прожиточного минимума покажется счастьем.