Осторожных и законопослушных бюргеров подобный подход к делу, естественно, заставил задуматься о возможных последствиях заполнения бланка. Конфликтовать с властью, да еще и всенародно выбранной, не хотелось никому. Так что акцию можно считать успешной: она принесла молодежной организации некоторое число новых членов. Строго говоря, такой шаг местного руководства Гитлер-югенд не был согласован с центральным руководством и поэтому никаких официальных последствий заполнение отказной анкеты влечь не могло, но просчитано все было правильно. Это была первая попытка включить молодежь в национал-социалистическую организацию не путем убеждения и агитации, а путем манипуляции и психологического давления.
Параллельно шла борьба за чистоту рядов. Согласно распоряжению Бальдура Фон Шираха, все руководители Гитлер-югенд и ее подразделений должны были представить доказательства своего арийского происхождения [274] . Сохранить свой пост могли только руководители Гитлер-югенд, происходящие от немцев или от «народов, которые жили в Европе с исторических времен», то есть англичан, шведов, французов, итальянцев, поляков и т. д. Те же, кто сам, или чьи предки, родившиеся после 1 января 1800 года, принадлежали к «цветным народам», то есть цыганам и евреям, должны были быть уволены со своих постов, и отчислены из рядов Гитлер-югенд. Для доказательства своего арийского происхождения надлежало отправить в Имперское руководство по делам молодежи пакет документов, включающий метрику и выписки из метрик предков [275] . Сходные правила были выработаны и для каждого вступающего в Гитлер-югенд, так как членство в организации было запрещено представителям неарийских народов. Помимо того, перед вступлением в ЮФ или ЮМ каждому ребенку надлежало пройти специальную врачебную комиссию [276] .
Следующий шаг к монополизации воспитательной работы с молодежью был предпринят национал-социалистами летом 1935 года, когда полиция Рейха, на основании распоряжения Адольфа Гитлера «О защите народа и государства» [277] , приступила к преследованию конфессиональных объединений молодежи, продолжающих свою деятельность, несмотря на все постановления и указания Имперского руководства по делам молодежи. Под страхом крупного денежного штрафа или тюремного заключения была запрещена всякая спортивная или политическая деятельность любых молодежных организаций, самостоятельные групповые выезды в походы, организация стрельб и т. д., демонстрация знамен и вымпелов [278] . Также было запрещено ношение униформы распущенных конфессиональных молодежных союзов, или ее элементов, значков, знаков различия и т. п. — как открытое, так и скрытое. Обнаруженные при полицейском досмотре знамена, флаги, элементы униформы или символики конфисковывались и уничтожались. Тем не менее, даже среди молодежи, вступившей в Гитлер-югенд, многие продолжали скрыто носить значки своих прежних союзов и надежно прятали знамена и символы. Зачастую стремление руководства Гитлер-югенд как можно скорее стереть всякую память о былых конкурентах, уничтожить их символику, вызывало среди молодежи, вполне лояльно настроенной к режиму, активное сопротивление [279] .
К этому же периоду относятся и мероприятия по введению единообразия в ношении униформы Гитлер-югенд. Включенные в состав Гитлер-югенд молодежные союзы привносили в униформу организации свои элементы, что не было сначала запрещено. Однако летом 1935 года вышел ряд распоряжений, регламентировавших порядок ношения униформы. Было запрещено ношение элементов униформы распущенных и ассимилированных или запрещенных групп и союзов: «Вервольф», «Молодежь Стального шлема», «Молодежь Бисмарка», а также марксистских организаций, например, молодежного союза «Красные соколы». Запрещалось ношение рубах-шотландок в крупную клетку в сочетании с шортами, а также ношение кителей ЮФ с черными пуговицами. Также было запрещено использование части снаряжения, бывшего в ходу у скаутов и в других организациях, например — палаток в виде юрты. Все запрещенные элементы униформы и снаряжения следовало до 15 ноября 1935 года сдать в местные отделения Гитлер-югенд или полицейские участки [280] .
К концу 1935 года национал-социалистическая организация молодежи не имела ни одного сколько-нибудь серьезного конкурента, за исключением католических молодежных союзов, просуществовавших до 1938-го благодаря заключенному 20 июля 1933 года Имперскому конкордату. Однако и они были вынуждены подчиниться требованиям национал-социалистов и принимать участие в работе Гитлер-югенд. Деятельность католической молодежи подвергалась на протяжении всего существования национал-социалистического режима постоянным нападкам и ограничениям, дети и их родители были объектами разнообразных репрессий. По сфабрикованным обвинениям подвергались аресту руководители католической Лиги молодежи, предпринимались активные меры по дискредитации этой организации и ее лидеров [281] .
Тем временем продолжалось наступление на молодежь, не входившую в союзы. 1 января 1936 года Бальдур фон Ширах в новогодней речи провозгласил грядущий год годом германского ЮФ. Под этим лозунгом в Германии проходила грандиозная агитационная акция Гитлер-югенд. Национал-социалисты прилагали все возможные усилия к тому, чтобы молодежь примкнула к Гитлер-югенд добровольно, и стремились обеспечить наплыв вступающей в организацию публики ко дню рождения Гитлера. Кульминация этой кампании приходится на период с 20 марта по 19 апреля. Имперское руководство по делам молодежи и рядовые члены Гитлер-югенд работали рука об руку с учителями — национал-социалистами. В помещениях, бывших в распоряжении Гитлер-югенд, а также в помещениях местных ячеек НСДАП были организованы вербовочные бюро. Члены Гитлер-югенд стояли на постах в парадной униформе, рисовали плакаты, писали транспаранты, маршировали по улицам со знаменами и лозунгами, демонстрировали спортивные упражнения, пели песни. Учителя национал-социалисты активно занимались вербовкой, устраивали так называемые «родительские вечера», на которых они и руководитель местного отделения Гитлер-югенд проводили агитацию не только среди детей, но стремились заинтересовать и их родителей [282] .