Когда она обследовала маленький шкафчик над стойкой бара в гостиной, обнаружила фотоальбомы. Полная безликость квартиры Самира до сих пор ее беспокоила. Ни снимков, ни сувениров, ничего, что напоминало бы дом, а не гостиничный номер. Альбомы, очевидно, лежали здесь давно. Она осторожно стащила их с полки и выбила пыль.
Чихая в облаке пыли, она спрыгнула со стула, на котором стояла, и стала рассматривать альбомы. Много старых снимков Самира в детстве, смирно стоявшего рядом с родителями на берегах озера. Задувающего свечи на именинном торте, высотой почти с него. Игравшего в крикет, вместе с компанией таких же маленьких и серьезных друзей.
Второй альбом был посвящен одному отпуску, лет шесть-семь назад. Самир выглядел совсем молодым и беспечным. Фотографии были почти все сделаны в Греции и Италии, куда он поехал с двумя друзьями своего возраста. Один выглядел смутно знакомым, и, приглядевшись, Мелисса узнала Викаса Калкарни, того циничного на вид человека, которого сначала встретила на вечеринке Приянки, а потом – в художественной галерее.
– Что-то ищешь? – раздался сзади голос Самира, испугав ее настолько, что она едва не уронила альбом.
– Или просто выискиваешь что-то? – спросил он с деланной беспечностью, но враждебные нотки в его голосе было невозможно пропустить.
– Выискиваю, – весело ответила она, поднимаясь. – Надеюсь, ты не слишком похож на Синюю Бороду? Это единственный шкаф, содержащий хоть что-то интересное.
– Я и забыл о них, – кивнул Самир в сторону альбомов. – Господи, какой компанией лузеров мы были!
На фото все трое мужчин стояли перед Парфеноном в нарочито дурацких позах.
– Не знаю… по-моему, классный снимок. Вы были такими крутыми! В стиле молодежной группы.
– В противоположность моему нынешнему мужественному виду? – спросил он, вскинув брови. Взял у нее альбомы и положил в шкафчик.
Напряжение покинуло его лицо. Сейчас он выглядел почти расслабившимся. На щеках темнела пробившаяся к вечеру щетина, плечи выглядели еще шире обычного в строгой рубашке хорошего покроя. Он был прав: в нем ничего не осталось от мальчика.
Чувствуя, как сохнет во рту от желания, Мелисса поспешно отвела взгляд от его совершенных плеч и от еще более совершенного тела.
– Верно… в противоположность твоей нынешней старческой внешности, – сказала она. – Какая жалость, что я пропустила твои лучшие годы.
– Я не слишком расстроен из-за этого, – торжественно заверил он. – Возможно, тогда ты была в начальной школе, а меня арестовали бы за развратные действия с детьми.
Мелисса рассмеялась и с любопытством взглянула на альбомы до того, как он закрыл дверь шкафчика.
– Как насчет твоей подружки… Шивани… нет, Шалини. Почему ее нет на снимках?
– Потому что, Эйнштейн, ее не было вместе с нами в том отпуске, – пояснил Самир.
Он казался совершенно спокойным, и Мелисса осмелилась на второй вопрос:
– Какой она была?
Самир пожал плечами:
– Хорошенькой. Невероятно ленивой. И твердым орешком.
Мелисса наморщила нос.
– Кажется не слишком привлекательной, – сказала она. – Конечно, ты можешь быть предубежденным. Потому что она бросила тебя.
– Вполне возможно, – согласился Самир.
Но он, казалось, не слишком обращал внимания на ее слова. Только смотрел на нее. Так пристально, что она покраснела и замолчала.
– Я уже говорил, что скучал по тебе? – спросил он наконец. И голос, и слова обжигали. Пытаясь говорить, как можно небрежнее, она кивнула:
– Говорил что-то…
Его глаза слегка блеснули. Он придвинулся ближе:
– И…
– И… ну, конечно, это вполне естественно. Тебе стало немного одиноко в этой большой старой квартире…
Она осеклась и неприлично громко взвизгнула, когда большая теплая рука сжала ее талию. Самир схватил ее в объятия.
Он понес ее в спальню, но резко остановился и спросил:
– Черт возьми, что случилось с кроватью?
Мелисса заглянула ему за плечо и хихикнула.
– Я привезла с собой кое-что с Гоа, искала место, чтобы все сложить, и поэтому открыла шкафчик.
Но Самир уже устремился в гостевую спальню:
– Расскажешь обо всем позже. Прямо сейчас у меня на уме вещи поважнее.
Потом Самир приподнялся на локте и нежно провел пальцем по ее руке от самого плеча, заставив ее вздрогнуть от восторга. Какой-то частью сознания она до сих пор ругала себя, хотя прошло всего несколько минут после того, как они занимались любовью, а она опять воспламеняется от его прикосновения. Это бесстыдство? Или что?
– У меня для тебя кое-что есть, – сказал он, и она удивленно уставилась на него.
Он перегнулся через нее и достал из кармана валявшихся на полу брюк квадратную коробочку.
– Часы! – обрадовалась она, открыв крышку. – Спасибо Самир, они прекрасны!
Часы в самом деле были чудесными. С тонким браслетом розового золота и перламутровым циферблатом, усеянным маленькими бриллиантиками. Она не знала, настоящими ли, поскольку никогда не видела близко ни одного такого камешка. Одному богу известно, сколько они стоят!
– Я подумывал взять несколько дней отпуска и поехать отдохнуть, – сказал он. – Куда-нибудь недалеко, возможно, Краби или остров Самуи.
– Но это в Таиланде!
Он улыбнулся:
– Да, но это не слишком туристическое место. Зато пляжи великолепные.
Мелисса, словно в тумане, подумала о том, что ей все равно: туристические места или нет. Она никогда не выезжала за пределы Индии. Детский отдых в Непале не считается…
Несколько секунд она мечтала, как было бы хорошо: пять дней побыть наедине с Самиром. А может, и неделю.
Но реальность тут же вторглась в мечты:
– Я не могу. У меня новая работа, помнишь? Не могу же я в день прихода на работу просить об отпуске.
– И что тут такого? – пожал плечами Самир. – Скажи, что у тебя уже были планы, которые не можешь отменить. Так или иначе, сейчас, в день праздника Ганпати, работы все равно немного.
Она с сожалением покачала головой. Мысль об отпуске с Самиром была невероятно соблазнительной, но она сознавала, что нельзя так поступать на новой работе.
– Не могу. И так или иначе, я боюсь летать, помнишь?
– Ну, это не проблема, пока ты со мной, – сказал он так уверенно, что она улыбнулась.
– Я все равно не могу поехать.
– Что же, может быть, через пару месяцев, – пробормотал Самир, но было ясно, что идея потеряла для него свою привлекательность.
Пара месяцев.