– Твоя мама – мать Тереза? – спрашиваю я.
– Нет. – Зак улыбается. – На самом деле она умерла. Мне как раз было пятнадцать. Рак легких. Она никогда не курила, но всю жизнь проработала в пабах, так что…
– А моя мама умирает. Ну, не то чтобы умирает… У нее наследственная болезнь Альцгеймера. Вполне вероятно, что однажды она проявится и у меня.
На секунду повисает тишина – слышны разговоры в вестибюле и приглушенный уличный шум.
– Нелегко тебе, – говорит Зак. Это не вопрос: он просто констатирует факт, и от его спокойствия на душе становится легче.
– Кофе, говоришь? Ладно, пойдем. Заодно поможешь придумать, как мне познакомиться с отцом.
– Значит ли это, что ты больше не считаешь меня маньяком или сектантом? – весело отзывается Зак.
– Нет, не значит. Но мне больше не с кем поговорить, так что я рискну.
* * *
Попасть на кафедру литературы не так-то просто. Нужно поднести к электронному замку удостоверение личности или иметь при себе пропуск.
– Ладно, – говорю я Заку, – дай свою карточку, и я по-быстрому проберусь внутрь, пока никто не заметил, что я не парень из поп-группы.
Он широко улыбается.
– Я всего лишь бармен в клубе. Мой пропуск здесь не работает.
– Тогда дай студенческий.
– Я не студент.
Что еще за новости? Зачем моему ровеснику крутиться возле университетского кампуса и работать в университетском баре, если он не студент?
– Конечно, студент! Ты же сказал, что изучаешь фотографию?
– Не изучаю. Я просто фотограф. И к тому же бедный, потому и работаю в баре. Я пока не готов снимать на свадьбах. Может, через год начну, если до этого мне не выпадет уникальный шанс.
– И когда же фотографам выпадает уникальный шанс? – спрашиваю я, забыв, зачем мы пришли.
– Ну, мне еще предстоит это выяснить. Ведь должен он где-то быть!
– Если не выпадет, попробуй себя в «Фабрике звезд». Стрижка у тебя подходящая.
Мне нравится, что он не студент и все его планы на жизнь заключаются в том, чтобы не стать свадебным фотографом и быть приличным человеком.
– Ладно, – говорит Зак. – Придется действовать обманом.
– Что? – переспрашиваю я нечеловечески тонким голосом.
– В кино все время так делают. Идем.
Я ошарашенно следую за ним. Мы подходим к стойке регистрации, и Зак, перегнувшись, подмигивает сидящей за ней девице. Подмигивает! Она тает от одного его взгляда. Как глупо!
– Привет, – говорит Зак. Девица хихикает. Я с трудом держусь, чтобы не взять ее за плечи и не встряхнуть хорошенько. Ладно, все-таки он использует суперспособности мне во благо.
– Мы записаны к Полу.
– Самнеру или Риджуэю? – жеманничает девица.
– Самнеру. Извините, для меня он просто Пол.
– А откуда вы его знаете? – спрашивает она довольно бестактно и с явным намерением завязать разговор с человеком, который, между прочим, легко может оказаться моим бойфрендом. Такие, как она, препятствуют победе феминизма.
– Он ее папа, – кивает Зак на меня. – Это Кэйтлин.
– О! – Девица только сейчас меня замечает и глядит с неподдельным изумлением. – Не знала, что у него есть взрослые дети.
– От предыдущей связи, – поясняю я. И почему раскрыть свое тайное прошлое этой женщине легче, чем родному отцу?
– Что ж, поднимайтесь. Когда я нажму на кнопку, толкните ворота и идите по коридору. – Она напоследок улыбается Заку и впускает нас в здание. – Предупредить мистера Самнера, что вы идете к нему?
– Нет-нет, спасибо, – говорит Зак. – Сделаем ему сюрприз.
– Какой еще сюрприз, если у нас назначено? – шиплю я на лестнице.
– Повезло, что не ты сидела за стойкой, – говорит Зак, слишком уж довольный собой. – Мы ведь прошли? И даже не очень соврали.
– Странный ты. – Мы останавливаемся у кабинета Пола Самнера. Из-за двери слышится его голос. – Там кто-то есть. Подождем, пока они выйдут, и я постучу.
– Ага, – соглашается Зак. – И что ты ему скажешь?
– Понятия не имею. Просто объясню, что… Извинюсь за странное поведение, а потом скажу, кто я такая. А после…
Дверь открывается, и из кабинета, прижимая к груди папку с бумагами, выходит симпатичная розовощекая студентка.
– Вот же ублюдок, – сообщает она мне и уходит прочь.
– Отлично, – говорю я.
– Иди, я тебя подожду, – предлагает Зак.
Мне почему-то казалось, что он пойдет со мной, но это, конечно, выглядело бы странно. Пока я медлю, из-за поворота с полусонным видом появляется еще один студент.
– Быстрее, – поторапливает Зак, – а то упустишь свой шанс.
И вот, не успев понять, в чем дело, я открываю дверь. Пол поднимает глаза от документов и узнает меня – ту чокнутую студентку с лекции, странную девицу из бара.
– Чем могу помочь? – спрашивает он удивленно.
Мне не остается ничего другого, кроме как закрыть дверь и спросить:
– Вы помните мою маму, Клэр Армстронг?
Он улыбается:
– Клэр? Да, я помню Клэр. Так она твоя мама? Почему же ты не сказала? Конечно, я ее помню. Первая любовь, разве такое забудешь?
Он светится от счастья, услышав ее имя. Я тоже улыбаюсь, а потом вдруг начинаю плакать и не могу остановить слезы.
– Слушай… – Пол протягивает мне коробку салфеток. – Прости, я ведь даже не знаю, как тебя зовут.
– Кэйтлин, – говорю я. – Кэйтлин Армстронг. Мне двадцать лет.
– Рад познакомиться, Кэйтлин. Вы очень похожи. Я вчера на лекции сразу подумал – что-то знакомое, только не понял… Да. Цвета, конечно, другие, но в остальном… Ты очень на нее похожа.
У него добрые глаза, и лицо, когда он услышал мамино имя, потеплело.
– Значит, ты учишься в Манчестере? Как дела у Клэр? Я часто думал, как у нее все сложилось. Хотя не сомневался, что когда-нибудь ее имя прогремит. Что-то в ней было… особенное, не как у всех.
– Ну… – Я делаю вдох. – Я не учусь в Манчестере. Я приехала, чтобы увидеться с вами. Мама посоветовала. Она больна и решила, что сейчас самое время.
– Встретиться со мной? – недоуменно переспрашивает он. – Конечно, если я чем-то могу помочь…
– Вряд ли. Просто… дело в том, что… Пол, простите, я знаю, для вас это будет ударом, но вы – мой отец.
Пол очень долго глядит на меня. Интересно, он заметил, как мы похожи? Те же черные глаза, те же квадратные кончики пальцев и завитки в волосах…
– Послушай, девочка… – Он резко встает с кресла. – Никто не давал тебе права врываться ко мне на работу и нести подобную чушь. Я не твой отец, очень жаль, что ты взяла себе это в голову. Ничего подобного быть не может. Мы с твоей мамой расстались много лет назад, и она не ждала ребенка. Она бы мне сообщила. Не знаю, зачем ты копаешься в ее прошлом. Потому что она больна, да? Мне, кстати, очень жаль это слышать… Ты поэтому решила во всем разобраться? Сочувствую твоему положению, но я не твой отец. Пожалуйста, уходи.