Он не уловил. Он не спал всю ночь, слушая капель из крана, сердитое урчание холодильника и тревожное дыхание Насти. Он ругал себя, томился, мучился чувством вины. И теперь, когда полковник завел с ним разговор совершенно, на его взгляд, непоследовательный, он все никак не мог уловить сути. В какой-то момент даже поймал себя на мысли, что плохо слушает его. В тот самый момент, когда подумал: а что теперь делает в его доме Настя? Может, варит кофе? Или жарит себе омлет? А может, собралась и уже давно ушла из его дома?..
– Не улавливаешь, – с легким разочарованием произнес полковник. – Хорошо, помогу тебе немного… Там ведь неподалеку от пустоши очистные сооружения, так?
– Так точно.
– И вот с некоторых пор рабочие ночных смен начали обращать внимания на странный туман, расстилающийся над пустошью по ночам. Главное, нигде нет, а там туман. Просто стеной висит! Женщины суеверно крестились, боялись в ночь на работу выходить. Считали, что это привидения погибших в костре там бродят. До смешного! Бунтовать даже начали. Мужики помалкивали, но место тоже старались обходить стороной. Пока однажды один из них не подвыпил в какой-то праздник и не пошел прямо в разгар смены на пустошь.
– И что?
– А то, что никаких привидений там он не нашел. А туман показался ему каким-то зловонным. Вроде газа какого-то. Он так начальству и доложил. Говорит, может, залежи под землей. Начальство доложило своему начальству. То перепугалось. Решило, что это у них где-то утечка. И что надо помалкивать в тряпочку, пока их не разнесли к чертовой матери. А потом… А потом там убили Льва Дворова. И тот мужик снова вспомнил про странный запах, которым попахивал тот туман.
– Попахивал? – переспросил Алексеев.
– Именно, капитан! После смерти Льва тумана больше не было. – Полковник впился в Алексеева странным взглядом. – И что скажешь? Какие выводы?
– Считаете, что там, в старых бандитских катакомбах, кто-то устроил лабораторию по производству синтетического наркотика?!
Сказал – и сам перепугался, настолько фантастичным это было. Прямо как в кино, где в тайных помещениях трудятся десятки потных мигрантов, все кругом парит, шипит и клокочет. В отдельном помещении склад полиэтиленовых брикетиков с белым порошком. В следующем, самом потаенном месте, груды денег, которые пересчитывают уже другие люди, и…
– Это просто бред какой-то! – выпалил он, не дождавшись реакции полковника. – Это нереально!
– Нереально что, капитан? – полковник нахмурился. – Оборудовать лабораторию по производству синтетической дряни под носом у полиции? Или эту самую лабораторию просмотреть? Что ты конкретно считаешь нереальным?
– На это нужны средства.
– Допустим, они были.
– На это нужны люди. Доверенные люди.
Его мысли разбегались в разные стороны, как шальные тараканы. Он не мог поверить, что это в принципе возможно. Считал, что такими вещами должен заправлять целый синдикат, а не какой-то таксист-одиночка. Хотя у него и получилось обвести их вокруг пальца, кишка у него тонка проворачивать такие крупные дела.
– Допустим, и с людьми проблем не было. И сколько, на твой взгляд, должно быть людей? Это же не фабрика, это просто лаборатория. Она может обслуживаться одним человеком. Или двумя. По наблюдениям коллег из соседних областей, наш человече приезжал к своим друзьям раз в месяц. Ехал на машине. Машина чистая. Ее не раз досматривали. Как он доставлял наркоту, одному богу известно! Ну да ладно. Этим пусть коллеги из наркоконтроля занимаются. У нас другая с тобой повестка… Как считаешь, это Лев Дворов организовал под землей на пустыре производство?
– Не могу пока ответить на этот вопрос, товарищ полковник, – покусал губы Алексеев, досадуя на себя.
Он ни разу, ни единой мысли не допустил, что уважаемый бизнесмен их города может быть причастен к какой-то теневой игре! Они столько отработали его знакомств и деловых связей. Никто даже не намекнул ни разу, что Лев Дворов мог погибнуть из-за чего-то такого… грязного. Он никогда ни в чем не был замечен. Никогда!
– Может, это его брат? Дмитрий? Я бы его скорее стал подозревать в чем-то противозаконном.
– Почему?
– Он не имел ничего. Все принадлежало старшему брату. Он на него работал по найму.
– Вот именно! – фыркнул снова полковник. – Если он не имел ничего, как бы он сумел организовать такое предприятие? Сам же сказал, нужны деньги, капитан. А у Льва их предостаточно.
– Но знакомство Льва и таксиста… Это как-то сомнительно. Лев серьезным мужиком был, он бы не доверился первому встречному. Связь… Какая между ними существовала связь? Они даже ни разу не засветились вместе…
– А вдруг ты о чем-то не знаешь, капитан? Вдруг у тебя появится информация? Копни поглубже. Проверь армейских друзей, друзей по учебе. Он же где-то учился, наш покойник?
– У него два высших образования. Экономическое и юридическое. Одно очное, второе заочное, – доложил скороговоркой Алексеев.
Он знал все о жизни Льва наизусть. Думал, что знал.
– Вот. И копай там. Раз его настоящее безупречным тебе кажется, найди темные пятна в прошлом. Найди, капитан!..
Водитель Дмитрия Дворова Александр недоуменно таращился в зеркало на огромный прыщ на левой щеке. Откуда, черт, он взялся?! Его же не было вчера вечером – этого гадкого плотного фурункула, перекосившего ему лицо.
Он вернулся домой в приподнятом настроении, потому что принял решение, с которым согласилась его совесть. После душа поужинал рыбными котлетками, Лизка наготовила гору. Вкусно было. Потом они долго разговаривали, сидя в полумраке комнаты перед телевизором. И Саня признался Лизке, что Дмитрий собирается сделать его компаньоном, если он выполнит одно его нехорошее поручение.
– Компаньоном?! – ахнула его малышка, теснее прижимаясь к его крепкому боку. – Саня, это же здорово! Мы тогда сможет переехать отсюда! Мне тут так все осточертело! Этот тринадцатый этаж! Постоянные сквозняки, соседи! Так хочется выйти на уютный балкончик с чашкой кофе, погулять по садику…
Отсутствие соседей в ее мечтах и прогулки по садику подразумевали отдельный дом, сразу нахмурил он лоб. А кофе на уютном балкончике подразумевало дом двухэтажный. Сможет ли он себе это позволить? И по доходам, и…
И сможет ли он выполнить страшное поручение бессердечного хозяина? Кажется, Лиза эту информацию просто пропустила мимо ушей. Может, оно и к лучшему.
Потом они пили крепкий сладкий чай с конфетами. Долго хулиганили в постели. А утром на его щеке расцвел алым цветом крупный фурункул. Наверняка от огромного количества сладостей, которыми они вчера злоупотребили.
– Милый, ты уже уходишь? – мяукнула из спальни Лиза. – А поцелюлить?
Сердце в груди толкнулось, запуская по жилам теплую нежную волну. Саня прошел в спальню. Осторожно наклонился. Нашел среди подушек милую белокурую головку, обцеловал ушки, носик, глазки, впился ртом в губы.