– Каким было ее участие в деле Литовкиной?
– Я уже говорил.
– Уточним.
– Навела на квартиру, принимала участие в убийстве, забрала из дома Литовкиной ювелирные украшения, украла самый ценный бриллиант.
– Прелестно… Давно вы ее не видели?
– С тех пор, как перебили всю банду Шешеля.
– А ваша жена?
– Они больше не дружат.
– Когда видели Шешеля в последний раз?
– Несколько дней назад… – Востриков неожиданно вспомнил. – Да вы же сами с ним говорили!
– Что? – опешил Сергей. – Когда?!
– Когда приходили в сауну. Вы показывали ему фото Валеры Валета. Естественно, он его не опознал. Зачем ему это надо…
– Высокий худой человек в шляпе? – Не сдержавшись, Дуло с силой ударил кулаком по рулю.
– Это был Шешель, – заверил его Востриков и кротко поинтересовался: – Мне можно идти?
* * *
Когда Сергей Дуло вернулся домой, Полина еще не спала.
– Что-то рано сегодня… Час, без пяти.
– С каких это пор ты стала язвить? – Сергей разделся и лег на кровать.
– Простая констатация факта. – Полина вздохнула. – Завтра у меня последний рабочий день.
– Пятница…
– Вообще последний.
– Заявление написала?
– Написать написала, но, между прочим, попросилась поработать еще.
– С ума сошла? – возмутился Сергей.
– Но это еще не точно. На усмотрение новой администрации. – Помолчав, Полина сказала: – Сегодня днем в банк приходила твоя Калиулина.
– Эльвира? С чего ты взяла, что она моя?
– Ну хорошо, пусть не твоя.
– Я же говорил: она участвует в расследовании убийства Кустодиева.
– А теперь еще и Петрова. Два дела объединили.
– Она так сказала?
– Да.
– А я и не знал.
– И эта твоя… – собралась продолжить Полина.
Сергей перебил:
– Мы уже договорились, что она не моя.
– И эта Калиулина взяла с Лиды подписку о невыезде.
– Да ну? – Не сдержавшись, он чуть приподнялся. – Ты сама говорила, что подозреваешь ее…
– Но ведь не в убийстве Петрова. – Полина зевнула. – Давай лучше спать.
– Уже не могу. – Сергей встал с постели. – Пойду покурю.
Полина уснула, не дождавшись его.
С восьми до девяти утра Сергей Дуло трижды звонил Калиулиной, но она ни разу не взяла трубку. Разозлившись, он уже собрался ехать в следственный отдел Западного округа, где был ее кабинет. Но вероятность того, что он застанет ее в отделе, приближалась к нулю. К тому же на девять часов было назначено совещание у Флегонтова.
На этот раз следственная группа по ресторанному делу собралась в полном составе. Кроме Морозова, Курочки, Дуло и Тимофеева присутствовали еще двое оперативников и один младший следователь – из тех, кто меряет столицу шагами и выполняет всю черновую работу.
Флегонтов сообщил:
– Вчера вечером в дежурное отделение принесли еще одну запись видеорегистратора с нашим «Гелендвагеном». Запись интересная. Спровоцировав аварийную ситуацию, автомобиль скрылся с места дорожно-транспортного происшествия.
– Бог есть! – Морозов вскочил с места. – Есть боженька!
– В чем дело, Василий?
– Только что закончил проверять «Гелендвагены». Ни один из тридцати пяти не подтвердился.
– Тогда дуй в дежурное, – распорядился Флегонтов. – Изучишь запись, потом доложишь.
Морозов уже собрался бежать, но Дуло его придержал:
– Погоди, Вася. – Он обратился к Флегонтову: – Прошу твоего разрешения организовать дежурство в квартире свидетеля.
– Кто такой?
– Востриков, директор сауны.
– Насколько я понимаю, это касается твоего банного дела. Его ведешь ты, сам и решай.
– Это касается не только банного дела.
– Надеюсь, ты объяснишь?
– Сначала решим с Востриковым.
– Ну хорошо. Хочешь, чтобы этим занялся Морозов?
– Пусть организует охрану.
– Слышал? – Флегонтов обратился к Морозову.
– Слышал, – тот, в свою очередь, посмотрел на Дуло: – Нужна контактная информация.
– Скину эсэмэской. И чтобы сегодня у него дома кто-то дежурил.
– Сделаю. – Морозов подался к двери. – Я пошел.
Флегонтов оглядел всех присутствующих и остановил взгляд на Сергее:
– С тебя и начнем…
Дуло встал и, глядя перед собой, сообщил:
– Я выяснил, что целью обстрела была адвокат Милькина.
Все притихли.
– Та-а-ак… – проронил Юрий Флегонтов.
– У Шешеля с ней были личные счеты.
– Какие такие личные… Он – преступник, она – адвокат. Что у них общего? И, кстати, ты не подтвердил свою версию.
– Шешель – жив. Востриков рассказал, что он к нему приходил.
– Ну, мало ли…
– Я сам видел Шешеля и даже с ним говорил. – Словно в оправдание, Дуло заметил: – Правда, я не знал, что он – это он.
– Предположим. Так что там про Милькину?
– В девяностых она фактически состояла в шешелевской банде.
– Это голословное обвинение. Женщина, адвокат… – Флегонтов повысил голос: – В конце концов, она защищала потерпевших от шешелевских головорезов в суде.
Дуло усмехнулся:
– Я изучил эти дела. Милькина делала все, чтобы их развалить. Косвенным образом это подтвердил Востриков, который в то время тоже был членом этой группировки. Он – один из немногих, кто остался в живых.
– Ты сказал, что он подтвердил участие Милькиной косвенным образом. Есть что-нибудь посущественнее?
– Есть… Милькина навела Шешеля на квартиру Литовкиной, сама принимала участие в налете, присутствовала при убийстве артистки, после чего забрала ее драгоценности.
– Ты это серьезно?
– А ты думал, шучу?
– Ну, если так… За что же Шешель убил Милькину?
– Она присвоила себе самый крупный бриллиант и потом продала его Кустодиеву.
– Почему Шешель не убил ее сразу?
– Он не знал. Три месяца назад ему об этом рассказал Востриков.
Помолчав, Флегонтов спросил: