Она встала и направилась к письменному столу, заваленному фотографиями. Она только что принесла их из студии и собиралась разложить в альбоме. По большей части здесь были снимки Лиды, сделанные во время ее тренировок. Девочка занималась конным спортом и почти везде была запечатлена на лошади.
Ляпина села за стол, раскрыла приготовленный альбом и взяла первый снимок. Пожалуй, начать стоит именно с него. На нем Лида в красно-белой жокейской форме и огромном шлеме брала барьер. Ляпина аккуратно вставила карточку в прозрачную ячейку и потянулась за следующей.
* * *
Самсонова разбудил сигнал наручных часов. Полицейский нажал кнопку сбоку корпуса, чтобы выключить будильник, и отбросил одеяло. Он всегда вставал сразу, не разрешая себе валяться в постели.
Перед завтраком Самсонов делал небольшую зарядку – в основном на растяжку мышц. Отработав на прикрученной к потолку груше пару ударов из капоэйры, Самсонов принимал контрастный душ и шел на кухню готовить завтрак.
Старший лейтенант никогда не включал утром телевизор, он вообще почти не смотрел его, тем более что вокруг было полно народа, готового пересказать основные события, произошедшие в мире за последние сутки.
Самсонов поджарил пару тостов, нарезал грушу и ломтик дыни и, не торопясь, съел. Он старался есть фрукты с утра, чтобы они не смешивались в желудке с мясом. Где-то он прочитал, что от этого могут начаться процессы гниения, а у него и так, похоже, намечался гастрит.
По утрам Самсонов пил кофе, чтобы взбодриться, и потом употреблял только чай, поэтому процессу приготовления кофе уделял особое внимание. Во-первых, всегда покупал только заварной кофе и никогда растворимый. Открыв пакет, сначала вдыхал аромат арабики и лишь затем насыпал молотые зерна в кофеварку. Раньше полицейский пользовался туркой, но полгода назад купил себе агрегат фирмы «Krups». Он мог вместить до десяти чашек, но Самсонову столько было не нужно. Он варил только на себя и иногда на Наталью. Обошлось ему это удовольствие в кругленькую сумму, но он считал, что оно того стоило. В конце концов, покупаешь кофеварку один раз, а кофе пьешь каждое утро.
Запив завтрак черным кофе без сахара, Самсонов оделся и проверил пистолет – привычка, которой он следовал машинально. Полная обойма, один патрон в стволе, оружие на боевом взводе и предохранителе – чтобы выстрелить, нужна всего пара секунд.
Перед выходом Самсонов взглянул в большое зеркало, купленное по требованию Натальи. Интересно, заберет она его или оставит? Старший лейтенант усмехнулся своему отражению – коротко стриженному блондину с серыми глазами и тяжелым подбородком. В тридцать шесть Самсонов выглядел лучше многих своих сверстников, хотя никогда не заботился о внешности: метр восемьдесят, широкие плечи, атлетическая фигура, ни грамма лишнего жира, прямая спина, как у военного. Было в нем что-то ясно говорившее, что этот человек привык иметь дело с опасностью, и опасность, в свою очередь, исходила от него. Может быть, это читалось в выражении глаз или линии сжатых губ, а может, в походке и движениях хищника, готового как отразить нападение, так и напасть.
Самсонов запер дверь на два замка и бегом спустился по лестнице. Лифты он недолюбливал и по возможности старался обходиться без них. Хотя никогда не признался бы никому в этом и при посторонних входил в тесные кабины, делая вид, что все в порядке и ему это раз плюнуть. И всю дорогу ждал, что лифт застрянет и придется ждать, пока придет мастер и вызволит пленников. Почему-то подобная перспектива выводила его из равновесия.
По дороге в управление Самсонов слушал подборку песен Нэнси Синатры. Обаяние шестидесятых отлично подходило к «Олдсмобилю», погружая в атмосферу живых оркестров и ночных клубов.
В управе Самсонов обнаружил, что приехал раньше всех. До общего сбора оставалось минут двадцать, и он пошел в свой кабинет, чтобы систематизировать информацию, которой располагал отдел на данный момент. Пока он раскладывал документы и делал пометки в своем блокноте, ему пришла в голову одна мысль, которую он записал и подчеркнул. Почему-то поначалу он упустил одну категорию подозреваемых, и теперь обязательно надо было исправить эту ошибку.
В почтовом ящике оказался отчет Полтавина по местам преступления и маслу, обнаруженному в ранах. Прочитать его Самсонов уже не успел и отправился на встречу с коллегами.
Полицейские снова собрались в конференц-зале.
– Через сорок минут придет Нестерова, – предупредил Коровин. – Я вызвал всех, кроме Корчаковой. Ее не нашел. На работе ее не видели со вчерашнего дня, и ее жених – кстати, коллега Корчаковой – уже собрался идти в полицию писать заявление. Я пригласил его к нам сегодня после обеда. Надеюсь, к тому времени мы закончим с нашими женщинами.
– Надеюсь, – отозвался Самсонов.
– Что, если Корчакова – следующая жертва? – спросил Дремин.
– Рановато, – сказал Коровин. – С последнего убийства прошло всего ничего.
– Может, объявить ее в розыск?
– Пока не надо. – Самсонов открыл отчет Полтавина. – Начнем.
Полицейские расселись по местам. Некоторые пили кофе из пластиковых стаканчиков, Морозов закурил, завладев единственной пепельницей.
– Сегодня много дел, – сказал Самсонов. – Но я хотел ознакомить вас с отчетом криминалистов по местам преступления и маслу, обнаруженному в телах жертв. Чтобы у каждого была полная картина расследования. Сам я еще не прочитал ни страницы, потому что распечатал документ только десять минут назад.
– Ну и что там? – нетерпеливо вставил Дремин.
– Сейчас узнаем. – Самсонов стал читать вслух, остальные слушали внимательно и делали пометки.
В целом отчет сводился к тому, что тело первой жертвы, медсестры Симохиной Анны Юрьевны, было обнаружено в Неве, где оно, судя по всему, пробыло около шести-восьми часов и проплыло порядка трех сотен метров от того места, где было выброшено. Берег был исследован, но обнаружить какие бы то ни было улики не удалось. Особенно тщательно обыскали спуск к воде, но убийца мог просто перебросить тело в воду через ограду.
Труп находился в холстяном зашитом мешке из-под картошки, в нем были обнаружены следы картофеля, так что раздобыть такой убийца мог на овощной базе, в магазине или на помойке рядом с магазином. Возможно, он работал где-то в подобном месте. Никаких особых маркеров, указывающих на происхождение мешков, конечно, не было. Мешковина пропиталась кровью, но медэксперты полагали, что основная часть крови осталась там, где жертва была умерщвлена, а не растворилась в воде.
Второе место преступления – там, где была обнаружена Пахомова Нонна Юрьевна, – осматривала уже бригада «Серийного отдела». К сожалению, тело нашлось только через двенадцать часов после того, как было спущено в воду, и течение было довольно сильное, так что определить, где его сбросили, было невозможно. Такая же мешковина, так же мало крови.
И все же зацепка имелась: вместе с трупами в каждом мешке был обнаружен мертвый петух. Птиц клали в мешки еще живыми, и погибали они уже в воде. Порода петухов весьма распространенная – корниш, однако Полтавин особо указывал, что в промышленных масштабах в современном птицеводстве чистокровные петухи этой породы не выводятся и используются в основном для скрещивания – например, для получения бройлеров.