– О, я построю самый шикарный дворец на Каменном!
– Зачем тебе дворец?
– Мы станем принимать гостей. А внутри он будет отделан не хуже, чем наш номер в отеле «Ритц». Да, – опомнилась Света, – а у тебя хватит на это денег?
– Денег хватит, – кивнул он насмешливо, – только вот кого ты собралась приглашать?
– Ну, всех наших, потом одноклассниц, потом Манькиных однокурсниц – я многих из них знаю. Ну и твоих друзей, тех, что были у нас на свадьбе. Я бы хотела поближе с ними познакомиться.
Вскоре Света стала своей в компании, часто посещающей Юрин клуб и другие ночные заведения Питера. Все это были люди, совсем недавно разбогатевшие, порой не блиставшие образованием или хорошими манерами, но Свете нравилось их общество. Эти мужчины чувствовали себя хозяевами жизни, держались непринужденно и независимо, легко говорили о миллионных контрактах и так же легко просаживали тысячи долларов в казино. Женщины – жены или подруги питерских нуворишей – приняли ее в свой кружок, где разговоры велись о модных курортах, нарядах, драгоценностях, салонах красоты. Светлана как губка впитывала сведения о том, куда было модно ездить этой зимой, и что на будущий сезон это местечко наверняка уже наскучит новым русским; что косметические операции ни в коем случае нельзя делать в России, только в Англии или во Франции; что духи от Кензо пришли на смену Диору… Она еще мало смыслила в богатой жизни, однако быстро училась. И немного свысока смотрела на своих новых приятельниц, делившихся хитростями, на которые приходится идти, выклянчивая у мужа очередной подарок. Желая вызвать их зависть, она как-то обронила небрежно:
– А мне Юрик никогда ни в чем не отказывает.
– Дорогая, ты слишком мало живешь с ним. Вот Стелла говорит… – Инна, подруга торговца цветными металлами, запнулась, будто проговорилась нечаянно, но Света заметила, как злорадно блеснули ее глаза.
– Кто это, Стелла?
– Ой, это уже старая история, зачем тебе?
Остальные женщины за столиком многозначительно переглянулись. Было видно, что им не терпится поведать жене Шереметьева про любовницу.
– Есть здесь одна танцовщица, вернее, стриптизерша, у шеста крутится. Юра больше двух лет ее содержал, а потом уступил как переходящее красное знамя Сереже Якушеву. Так вот, Стелла рассказывала, что Шереметьев может быть щедр по-царски, но если упрется рогом – копейки у него не выклянчишь. Да все мужики одинаковые…
Светлана сделала вид, что ее вовсе не тронул рассказ о Юриной прежней пассии. Должно быть, речь о той рыжей, догадалась она.
Дома, не выдержав, она задала мужу вопрос:
– А почему твоя рыжая любовница сегодня не выступала?
– Неужели ты ревнуешь? – вскинул брови Юра.
– Еще чего! Так почему я ее не видела?
– Вы успеете познакомиться. Стелла в отпуске. Хочешь, открою тайну? Кое с кем из твоих новых подруг я тоже спал.
– И тебе не стыдно говорить такое жене?
– Ни капли. Я честно признаюсь, что спал с ними, раньше. И обещаю: как только надумаю изменить тебе, обязательно сообщу об этом заранее.
– Наглец! – выкрикнула Света, а он только рассмеялся.
Увлекшись постройкой дома, Светлана редко заезжала на свой склад. Дела там и без нее шли неплохо. Вот только с Мишей наедине она не виделась, потому что после смерти Геннадия передоверила руководство складом своему новому заместителю, Владимиру Прохорову.
Дом был выстроен в рекордно короткие сроки, и уже в осенью 1996 года она впервые показала его мужу.
– Ты сумасшедшая, – заявил он, когда Света провела его по всем комнатам. – Это какой-то архитектурный кошмар! Смесь классицизма, барокко и модерна. А размеры? Куда тебе восемь спален? Это же не отель. А вычурная мебель?
– Не вычурная, а роскошная. Разницу чувствуете, господин Шереметьев? Кстати, может, подтвердим твое дворянство? Чтобы имя, так сказать, соответствовало обстановке?
Юрий покачал головой и усмехнулся:
– У тебя все признаки синдрома спятившего от богатства нувориша. Жутко хочется подписываться: «графиня Шереметьева»?
– А что? Дворянское собрание возродилось…
– Ты к дворянству не имеешь никакого отношения, и я тоже.
– Ерунда какая! – воскликнула она. – Наверняка за деньги можно состряпать какую-нибудь липовую справку из архива.
– Достаточно того, что ты построила этот липовый дворец – он твой. Но имя – мое. И я не собираюсь выставлять себя на посмешище в угоду твоему чванству. Запомни это.
Тон мужа показался отнюдь не шутливым, и Света сочла за лучшее пойти на попятный:
– Ладно, не хочешь – не надо. Я просто так спросила. Ну что, можно рассылать приглашения на новоселье?
Своим первым приемом Светлана осталась недовольна. Приглашенные ею старые знакомые и родные плохо сочетались с компанией «новых русских», работников мэрии и нескольких крупных чиновников, которых пригласил Юрий.
– Совести у них нет! Уехали, даже не дождавшись конца выступления артистов, – пожаловалась она мужу на родню, когда дом наконец опустел.
– А тебе хотелось услышать дифирамбы в свой адрес? Восторги по поводу твоего богатства, благодарность за то, что черной икрой накормила и развлекуху устроила? По-моему, Маня, уходя, сказала: «Спасибо за приятно проведенный вечер».
– Но я же видела, как она косилась на моих новых друзей!
Юрий пожал плечами и посоветовал:
– Впредь приглашай по отдельности старых знакомых и это стадо.
– Стадо?.. Это же твои друзья! По-моему, все они очень приличные люди. Богатые, уверенные в себе…
– Это не мешает им быть стадом. То, что они сменили спортивные костюмы на английские пиджаки и теперь не ездят лично на «стрелки», не делает из них порядочных людей. Я к ним уважения не испытываю, и твоя родня не может испытывать.
Света в недоумении уставилась на него.
– А чиновники что? Тоже на стрелки ездили?
– Скорее на сходки. Эти люди разворовывают нашу страну.
– И это ты говоришь? Ничего себе! – возмутилась она. – А ты-то сам, чем занимался в девяностом?
– Ну и мне перепало, не отрицаю, – ухмыльнулся он.
– Но, между тем, к себе ты уважение испытываешь?
– А кто тебе это сказал? – изобразил изумление Юра и расхохотался.
Переехав в новый дом, Светлана, наконец, забрала к себе сына. Здесь у Олега было целых две комнаты – спальня и игровая. К ее удивлению, Юрий частенько заходил к пасынку и играл с ним.
– Вот уж не думала, что ты умеешь обращаться с детьми, – высказалась она как-то.
– У меня есть и другие замечательные качества, о которых ты еще не знаешь, дорогая. А вообще я люблю детей, особенно маленьких, которых жизнь и школа еще не испортили.