Абдулле стало ясно, что Цветок-в-Ночи говорит истинную правду. Он пытался ей поверить, но, хотя пытался он изо всех сил, всё равно ему никак не удавалось представить себе, как его прелестная Цветок-в-Ночи катается по полу, визжа и брыкаясь.
Дальциэлю же снова удалось ей поверить без труда. Он содрогнулся и обернулся к Хазруэлю:
— Ну думай же! Ты её сюда притащил! Ты наверняка заметил, из-за чего она так блажит!
Огромное смуглое лицо Хазруэля беспомощно сморщилось.
— О брат мой, я пронёс её через кухню, поскольку она побелела и молчала от ужаса, я подумал, что, быть может, какие-нибудь сладости её обрадуют. Однако она швырнула пастилками в собаку повара и продолжала молчать. Крики её, как тебе известно, начались лишь тогда, когда я поместил её к прочим принцессам, а визжать столь непереносимо она принялась, лишь когда ты велел привести…
Цветок-в-Ночи подняла пальчик.
— О! — сказала она.
Оба ифрита повернулись к ней.
— Я всё поняла, — сказала Цветок-в-Ночи. — Наверняка дело в собаке повара. Детские капризы часто связаны с животными. Маленькая принцесса привыкла получать всё, что захочет, а теперь она хочет собаку. О падишах похитителей, вели своему повару привести своё животное в наши покои, и тогда, я тебе обещаю, шум стихнет.
— Хорошо, — согласился Дальциэль. — Исполнять! — протрубил он Хазруэлю. Цветок-в-Ночи поклонилась.
— Благодарю тебя, — сказала она и грациозно удалилась.
Софи тряхнула Абдуллу за руку:
— За ней!
Абдулла не шелохнулся и не ответил. Он глядел вслед Цветку-в-Ночи, не в силах поверить, что видит её воочию, и равным образом не в силах поверить, что Дальциэль не пал к её ногам и не проникся к ней обожанием. Да, следовало признать, что это оказалось для него облегчением, но тем не менее!
— Это ваша, да? — сказала Софи, коротко взглянув ему в лицо. Абдулла восхищённо закивал. — Так у вас хороший вкус, — заключила Софи. — А теперь бежим, пока нас не заметили!
Они стали на цыпочках пробираться за колоннами примерно туда, куда удалилась Цветок-в-Ночи, боязливо поглядывая на бегу в просторный зал. Вдалеке было видно, как Дальциэль капризно устраивался на громадном троне, к которому вело несколько ступеней. Когда Хазруэль вернулся оттуда, где у них была кухня, Дальциэль жестом велел ему преклонить колени перед троном. На Абдуллу и Софи никто не глядел. Они добрались до арки, занавеси в которой ещё колыхались после того, как под ними прошла Цветок-в-Ночи. Софи и Абдулла отдёрнули занавеси и последовали за ней.
За аркой оказалась большая светлая комната, набитая головокружительным количеством принцесс. Откуда-то из их гущи доносилось всхлипывание принцессы Валерии:
— Хочу домой! Хочу прямо сейчас!
— Тише, миленькая! Уже скоро! — ответил кто-то.
Голос принцессы Беатрис сказал:
— Ты плакала просто великолепно, Валерия. Мы все тобой гордимся. Но теперь перестань, пожалуйста, будь хорошей девочкой.
— Не могу! — всхлипывала Валерия. — Я привыкла!
Софи оглядывалась, закипая всё сильнее.
— Это же наша кладовка! — прошипела она. — Ну и ну!
Абдулла её не слышал, потому что Цветок-в-Ночи была совсем рядом.
— Беатрис! — негромко окликнула она. Принцесса Беатрис услышала её и протолкалась наружу из толпы.
— Ничего не надо говорить, — сказала она. — У тебя всё получилось. Хорошо. Эти ифриты не знают, куда деваться, стоит тебе на них насесть, Цветок. Тогда всё прекрасно, а если тот человек согласится…
Тут она заметила Софи и Абдуллу.
— А вы откуда выскочили? — спросила она.
Цветок-в-Ночи резко развернулась. В следующую секунду Абдулла увидел на её лице всё, чего только мог пожелать: узнавание, восторг, любовь и гордость. Я знала, знала, что ты бросишься меня спасать, говорили её большие тёмные глаза. А затем всё это разом исчезло — обидев и смутив бедного Абдуллу. Лицо Цветка-в-Ночи стало учтивым и бесстрастным. Она любезно поклонилась.
— Это принц Абдулла из Занзиба, — сказала она. — Я не имею чести быть представленной этой даме.
Обхождение Цветка-в-Ночи разом стряхнуло с Абдуллы оцепенение. Она, наверное, ревнует к Софи, подумал он, тоже поклонился и поспешил всё объяснить:
— О жемчужины множества царских венцов, эта дама — супруга придворного мага Хоула и прибыла сюда, чтобы найти своё дитя.
Принцесса Беатрис обратила к Софи умное обветренное лицо.
— А, так это ваш малыш! — воскликнула она. — А Хоул случайно не с вами?
— Нет, — убитым голосом ответила Софи. — Я надеялась, он здесь.
— К несчастью, его тут нет, — покачала головой принцесса Беатрис. — Жаль. От него было бы много пользы, хоть он и помогал завоевать мою страну. Но ваш малыш у нас. Идёмте.
Принцесса Беатрис направилась в дальний конец комнаты, мимо толпы принцесс, пытавшихся утихомирить Валерию. Поскольку Цветок-в-Ночи двинулась за ней, Абдулла тоже пошёл следом. К вящей его досаде, Цветок-в-Ночи теперь едва смотрела на него — лишь учтиво склоняла голову, проходя мимо каждой принцессы.
— Принцесса Альберийская, — официальным тоном представляла она. — Принцесса Фарктанская. Госпожа наследница Таяка. Это принцесса Печинстанская, а рядом — Её совершенство наследная властительница Инхико. Чуть дальше стоит Доримайндская Дева.
Значит, ревность тут ни при чём, терзался Абдулла. Но тогда что же происходит?
В дальнем конце комнаты обнаружилась широкая скамья, сплошь заваленная подушками.
— Моя полочка для непонятных предметов! — зарычала Софи.
На скамье сидели три принцессы: старенькая принцесса, которую Абдулла уже видел, рыхлая принцесса, закутанная в шубу, и крошечная жёлтая принцесса, втиснутая между ними. Ручки — веточки жёлтой принцессы обнимали толстенького розового Моргана.
— В переводе на наш язык её титул звучит как верховная принцесса Цапфана, — по-прежнему официальным тоном представила Цветок-в-Ночи. — Справа от неё — принцесса Верхне-Норландская. Слева — Джарина Джамская.
Крошечная верховная принцесса Цапфана казалась маленькой девочкой со слишком большой куклой, однако, она с видом весьма умелым и опытным кормила Моргана молоком из большого рожка.
— Он всё время был с ней, — пояснила принцесса Беатрис. — Ей это полезно. А то только и делает, что плачет. Говорит, у неё четырнадцать своих малышей.
Крошечная принцесса подняла глаза и застенчиво улыбнулась.
— Восе мальсики, — тихонько прошепелявила она.
Морган вовсю поджимал пальчики на руках и ногах. Он был прямо-таки образец довольного младенца. Софи некоторое время смотрела на него.