Скорчившаяся у подножия Тронной скалы, Дина бесшумно выдохнула и стиснула руки под плащом. У Калинова моста заметили, вот как… Она еще ниже опустила голову, радуясь, что рассыпавшиеся волосы прячут лицо.
– Та не может быть! Який мост, яка Смородина? Я ж ее ось-ось бачил, тильки що у нас в Запорожье была! – фальшиво настолько, что эта фальшь пробивалась даже сквозь помехи огненного экрана, изумился дядька Мыкола. – Скажи ж, Вук?
– Как под протокол, начальница! – Вук Огнезмей по-блатному цыкнул зубом. – Наехала, чисто атаманша Маруська Никифорова [1] в Гражданку, Великий Дуб на щепки растрощила – крест на пузе, вывернула здоровенное дерево, реально Терминатор… в штанах!
– Хиба ж Терминатор в юбке? – искренне обиделся дядька Мыкола. – Хлопец здоровезный, прям богатырь, а ты… таке неподобство кажешь!
– Ирка, Ирка в штанах! Ты хоть раз эту козу в юбке видел?
– Заткни своих шутов, Вольх! – атакующей коброй взвилась Табити. – Ирий не проходной двор, чтоб отправлять сюда своих малолетних ведьм на каникулы! Убитого в своем мире дракона ей показалось мало, сафари захотелось?!
Рев разгневанных драконов сотряс тронную пещеру.
– Яке сафари, шо вы таке кажете, жиночка! – растерянно запротестовал дядька Мыкола.
– А потому я, Табити-Змееногая, Тиамат Хубур Нюй-ва, Владычица Ирия, Предвечная и Изначальная, повелеваю! – Табити не слушала, и в ее гневе, как и в заверениях дядьки Мыколы, тоже было что-то… чуть-чуть не настоящее. Алое пламя взвилось столбом, на миг смяв лица отраженных в нем людей. – Человеческая девка именем Ирина, прозванием Хортица, явившаяся в наш мир без права и дозволения…
– Чего вас раньше такие тонкости не волновали? – набычился Вук.
– …дабы причинить зло племени драконов и змеев… – в голосе Табити вдруг зазвучала такая неистовая Сила, что подглядывающая сквозь рассыпавшиеся по лицу волосы Дина поняла – верит! Каждой чешуйкой верит, что Ирка – зло!
– …должна быть наказана сообразно вине, а потому двум… нет, трем полным «десятиглавым» драконам…
– Три «десятиглавца» против девчонки? – брюзгливо протянул Грэйл Глаурунг.
С яростным рыком Табити повернулась к нему – на оскаленных гадючьих клыках пузырился яд… Но прежде, чем она успела сказать еще хоть слово, драконью пещеру накрыл спокойный, даже чуть ленивый мужской голос:
– Я, Вольх Ярый Тур, предводитель богатырской стражи наднепрянских земель, председатель богатырского Совета мира людей, от своего и… всего Совета имени…
Вук с Мыколой уставились на начальство со смесью восхищения и реального ужаса. Губы Вольха Всеславича тронула легчайшая улыбка:
– Имею честь оповестить Владычицу Табити-Змееногую, Тиамат Хубур Нюй-ва Предвечную и Изначальную, и Совет Великих Драконов о том, что Хортица Ирина, Несущая Мир, Свет Молодого Солнца, наднепрянская ведьма-хозяйка мира людей, направляется в Змеевы Пещеры мира Ирий с официальным визитом по поводу… – Вольх Всеславич на краткий миг задумался. – Нелегального проникновения обитателей Ирия в мир людей, повлекшего за собой уничтожение материальных и нематериальных объектов, магических и немагических артефактов, а также злостное расхищение ро́бленных ведьм, убийства, контрабанду, нарушение государственной тайны…
– Какой еще тайны?! – взвился Грэйл Глаурунг – в буквальном смысле, тяжеловесно хлопая крыльями, как переполошенная курица. – Ты что несешь, Вольх?!
– Я несу?! – всякая официальность слетела с Вольха Всеславича, теперь предводитель богатырской стражи орал, как начальник ЖКХ на планерке. – Ваши у меня половину военного завода разнесли! Приперлись порталами прямо на задний двор, теперь контрразведка на ушах стоит – шпионов ловят, может, даже б уже поймали, только вот не знают, у кого из иностранных государств агенты с кабаньими клыками и беличьими мордами! – Вольх источал сарказм, убийственный, как яд Табити.
– Так это не наши! – с облегчением выпалил Грэйл Глаурунг. – То твари Прикованного!
Вольх Всеславич придвинулся так близко, что его лицо на огненном экране нависло над пещерной залой:
– Грэйл, веришь, мне оно до Пековой задницы! С вашей территории лезут – значит, ваши! Вот приедет Ирка, перед ней и оправдывайтесь! И сумму компенсации не забудьте оговорить!
Драконы ответили злобным, но и растерянным ворчанием.
– Почему сразу не предупредили? – заорал Грэйл Глаурунг.
– Как это не предупредили? – демонстративно оскорбился Вольх Всеславич. – А что вы наше предупреждение не получили… Ну так у вас реальный бардак, всякие Прикованные бесконтрольно шастают, ничего удивительного. Зато теперь вы в курсе и отвечаете за Иркину безопасность!
– Ты пожалеешь, Вольх, – стылым, неживым голосом сказала Табити. – Каждый миг всей своей дальнейшей жизни ты будешь об этом жалеть…
– Я тебя тоже люблю, змейка моя! – Вольх оскалил клыки, выглядящие почему-то не менее грозно, чем у самой Табити. – Что мы все о делах: как сама, как змееныши?
– Пошел к Шешу! – устало сказала Табити и повела краем плаща.
Бииииип… – послышался длинный гудок, огненный экран сжался в тонкую линию и втянулся сквозь камень.
Над Тронной пещерой снова повисло долгое молчание. Драконы настороженно косились на неподвижно застывшую Владычицу, и никто, даже Грэйл Глаурунг, не смел произнести ни слова.
– Оправдываться, значит, – равнодушным, даже слегка сонным голосом повторила Табити. – Перед хортицкой ведьмой. Которая едет в Змеевы Пещеры. Но ведь еще не доехала, верно? – губы Табити исказились в совершенно жуткой усмешке, она подняла голову…
– Матушка! – осторожно начал земляной дракон.
– Молчать, – небрежно обронила Табити, и тот и впрямь смолк – аж раздулся от желания выпалить что думает, но… промолчал. Табити обвела взглядом притихшую пещеру – ее глаза остановились на все еще коленопреклоненной Дине, и в них вспыхнуло насмешливое и недоброе пламя. – Ты ведь говоришь, эта самая Хортица – твой враг? Тогда, думаю, вам не следует встречаться, – вкрадчиво прошелестела Табити. – Проводите Повелительницу Грозы со свитой в ее покои… и проследите, чтобы в ближайшее время она их не покидала!
Табити повернулась и стремительно заскользила к прячущемуся за троном проходу. На миг задержалась, оглянулась на алтарь и задумчиво пробормотала:
– У нового iPhone связь действительно лучше. Гораздо лучше.
Громадный валун медленно, со скрипом поворачивался, опечатывая покои Повелительницы Грозы. Камень закрывался, Дина неподвижно замерла напротив круглого пещерного проема, точно в раме картины: золотоволосая, стройная как тростинка, безупречно царственная, смертельно оскорбленная и смертоносно гневная. С тяжким грохотом валун лег на место, отрезая Верховную Халу и ее свиту от бурного кипения пещерной жизни.