– Это как? Сила есть Сила, у кого есть – у того и есть! – запутанно, но в целом верно высказался Богдан.
– Вторым по силе водным был совсем другой дракон, – неохотно пояснил Айт. – Считалось, что именно он в случае чего заменит моего предшественника. Но когда тот погиб, он… не справился. А я… испугался очень, – он вдруг неловко улыбнулся: – Никогда воду такой не видел. Вот и вцепился в нее… уже сам не помню как… торговался, упрашивал, льстил, грозил… Очнулся – вокруг шторм затихает, а передо мной водные преклоняют колени. Ох и морды у остальных были, когда я в Пещеры вернулся, – улыбка Айта стала мечтательно-мстительной. – В общем, желающие исправить ситуацию в свою пользу найдутся! Шпионов Пещер тут всегда было полно, а догадаться, что со мной непорядок, просто – в обычном состоянии я бы ту тюрьму по крышу затопил.
– Ты говорил про целебные источники…
– Вот там-то нас и будут поджидать! – фыркнул Богдан. – Прикинуть, как наш змей станет решать свои проблемы, смогут даже полные идиоты!
– Я вам скажу больше – нас будут поджидать еще по дороге, – хмыкнул змей.
– Люди, мря! И змеи. Что б вы без меня делали! – Кот сузил мерцающие глаза в щелки. – Зря я, что ли, бросил ради вас процветающую контрабанду того самого пластика и еще много чего? – Кот грациозно двинулся к выходу. Остальные переглянулись – и последовали за ним.
Напоследок Ирка оглянулась. На самом деле она не была спецом в шахматах, но понять выстроенную Айтом на доске комбинацию была в состоянии. Пат. Нет хода. Нет выхода. Тупик. И две королевы, черная и белая, на разных концах доски зеркальным отражением друг друга.
Черный Воин покачивался у причалов Торжища, как громадный океанский лайнер. Ирка, Айт, Танька и Богдан стояли в самой верхней точке панциря и махали ликующей толпе. Над пристанью стоял непрерывный ор. Энатокеты с энтузиазмом махали ушами и вскидывали на караул копья, конелюди стучали копытами, а не имющие копыт конеголовы и черный конь – ржали. Среди толпы мелькали торговцы-лоточники и карманники. Торгующий ярко-голубыми леденцовыми драконами мужичонка огрел лотком обобравшего покупателя воришку, вынул из отнятого кошелька пару грошей за леденец и вернул кошелек… карманнику.
– Ирка, измени выражение лица, а то впечатление, что ты их сожрать хочешь! – сквозь рястянувшую губы улыбку процедила Танька. – Улыбаемся и машем, вон бери пример с Айта!
– Он профессиональный правитель, а у меня уже рука устала! – простонала Ирка. – Долго нам еще?
– Как только – так сразу. Я больше рыбу с борта ловить не собираюсь! – отрезала Танька, следя, как на черепаший панцирь затаскивают подстилки и подушки, крынки и кадушки, и корзинки с выпечкой от госпожи Печки, и жареное мясо, и даже охапку клевера лично от коневруса.
– Все подарки посущественней она в автобус запихала, в то двойное дно, где оружие прятали, – ухмыльнулся Богдан, продолжая старательно махать. – Кроме автоматов – они у нас с собой.
– Зачем тебе вся эта фигня? А тем более автоматы? – подставляя ладонь одной руки под локоть второй, машущей, раздраженно осведомилась Ирка.
– Пригодятся, – огрызнулась Танька. – Восемьдесят процентов этой, как ты выражаешься, фигни я в нашем мире за пять минут продам!
– А остальные двадцать?
– За полчаса, – отрезала Танька, и кивнула бригаде разноплеменных грузчиков, заменивших в этом нелегком труде красных муравьев. На панцирь взгромоздили очередную корзину. Черный Воин шевельнул лапами, толпа заорала с удвоенным энтузиазмом, Ирка облегченно вздохнула…
– Стойте, стойте! – толпа раздалась. Через нее в паучьем облике стремительно неслась старая босорканя. Над головой у нее, точно праздничные знамена, развевалось что-то зеленое с капелькой золота и что-то голубое с серебром, то и дело пикируя на ткань, вился рой ос, а следом мчались босоркани помоложе, на ходу доплетая подол. У края причала босорканя прыгнула… протянувшись от подола зеленого платья, тончайшая нить напряглась как струна, превращая босорканю в мохнатый восьминогий воздушный шарик… в самое последнее мгновение молоденькая помощница-паучиха щелкнула жвалами, перерезая нить, и босорканя приземлилась на панцирь рядом с девчонками. Мгновенным движением затянула провисшую нитку, перед глазами у девчонок сверкнул проблеск блестящего шелка, шелест хрусткой, как вафельный стаканчик, бумаги… и босорканя развела четыре верхние лапы, протягивая изящно упакованные свертки.
– Вот! Открывайте только перед балом – перед самым важным балом! – наставительно сказала она.
– Они что, одноразовые, как у Золушки? – разочарованно пробормотала Танька, принимая подарок – что это за платье, которое даже примерить нельзя?
– Носи сколько захочешь! – хмыкнула босорканя. – Просто самое сильное впечатление они произведут в самый первый раз.
– Это такая магия? – поинтересовалась Ирка, разглядывая сверток размером с покет-бук – не иначе как платье-мини, да и то пришлось сложить раз в восемь.
– Это жизнь! – засмеялась босорканя. – Любое платье самое сильное впечатление производит в самый первый раз. – И она спрыгнула обратно на причал.
– Плывем отсюда, пока нам еще туфельки и драгоценности к этому делу не подогнали! – нервно бросила Ирка.
– Лучше задержимся – вдруг и правда подгонят? – ухмыльнулась Танька.
Айт покосился на обеих задумчиво, Богдан – задумчиво-раздраженно.
На краю панциря Черного Воина что-то шевельнулось, Танька нервно дернулась.
– Никак не могу привыкнуть, что он сейчас черный! – буркнула она, глядя на аж лакового от черной краски кота, что-то мурлыкавшего громадной черепахе.
Вода вокруг панциря взбурлила, и причал начал медленно удаляться. Какое-то время вокруг еще крутились украшенные цветами лодки с машущими вслед жителями Торжища – прощание плавно перерастало в массовое гулянье, – но Черный Воин активнее заработал лапами, отстали и они.
– Приятно, когда тебе так радуются, – по-кошачьи прижмурилась Танька.
– Особенно потому, что ты уезжаешь! – подхватил Богдан. – Что, в общем-то, и понятно, учитывая, как ты ребят обнесла, – он кивнул на забитые корзинами и свертками каюты.
– Они были только рады все это нам подарить! – поджала губы Танька.
– Еще бы – они ведь рассчитывали, что после этого ты уедешь!
– Тихо вы! – шикнула на них Ирка, настороженно наблюдая за маленькой, но шустрой лодчонкой, упорно пытавшейся держаться в кильватере Черного Воина. Закутанный в плащ низкорослый гребец яростно работал веслами. Ирка прищелкнула пальцами и зашептала:
– Порче дорогу кажу, весла на порох свожу. В щепки, в древесную пыль – с треском. Слово – Дело, Аминь!
Весло переломилось. Обломок подлетел в воздухе – и врезал гребцу по голове, опрокидывая его на дно. Лодку начало сносить течением, Черный Воин поплыл быстрее.