Парк, и правда, оказался великолепен, больше садов Баллихары и Адамстауна, вместе взятых. Несколько фонтанов струили свои воды перед фасадом беломраморного здания, будто сотканного из кружев. Стены сказочного дворца были сплошь украшены причудливыми орнаментами.
– Жилище, достойное магараджи, – с усмешкой высказался Ретт.
Спешившись, он помог сойти с коляски Скарлетт, затем подхватил на руки Кэт. Та во все глаза смотрела на диковинный дом.
Чатерлеи уже поднимались по мраморным ступеням, а Скарлетт все еще любовалась жилищем лорда Коэна, когда услышала чей-то возглас:
– Скарлетт?!
От ажурной беседки, притаившейся среди старых вязов, сияя улыбкой, спешила Люси Фейн. Несколько растерянная от неожиданности, Скарлетт чмокнула приятельницу в щеку, но не представила ей ни Ретта, ни Кэт. Заметив это, Батлер мягко увлек дочь в сторону:
– Посмотрим на фонтаны? А может, прогуляемся по парку?
– Тут есть конюшни? – поинтересовалась маленькая лошадница.
– Должны быть, только я не представляю, в какую сторону идти. Надо спросить у Роджера.
Держа Скарлетт за руки, Люси рассматривала ее и с чувством воскликнула:
– Дорогая, до чего я рада вас видеть! Вы приехали встретиться с Фэнтоном?
У Скарлетт екнуло сердце, и она спросила с тревогой:
– Люк здесь?!
– Да, он гостит с воскресенья. Они с сэром Лоренсом старые друзья. Я здесь со вчерашнего вечера. Жена Лоренса приходится двоюродной сестрой моему покойному мужу. Мне Эм всегда была симпатична, и я с удовольствием приезжаю сюда. Я слышала о восстании в Ирландии, – продолжала тараторить Люси, – этого следовало ожидать. Правительству следовало пресечь действие Лиги арендаторов еще в зародыше. Они объединились – и вот результат! Надеюсь, вы уехали раньше и этот кошмар вас не коснулся?
– Коснулся, – вздохнула Скарлетт. – Моего дома больше не существует.
– Это ужасно! Фэнтон говорил, что его имение тоже сильно пострадало. Слава богу, в нашей округе революционеры не успели заварить каши. Но в ближайшее время я в Ирландию поехать не решусь.
Роджер повел Ретта с Кэти в сторону конюшен. Девочка спросила, есть ли здесь пони. Ей бы хотелось покататься.
– Кэти, детка, – покачал головой Ретт, – прежде чем садиться на лошадь, надо с ней познакомиться. Думаю, мама не позволит тебе кататься на чужой лошадке.
– Мама позволит, – уверенно заявила Кэт.
– А я бы на ее месте не разрешил.
– Я хорошо умею кататься, и скоро я буду ездить на больших лошадях.
Глядя на вздернутый подбородок и упрямо сведенные черные бровки, Ретт невольно улыбнулся: кровь Батлеров и О'Хара – адская смесь.
С противоположной стороны к конюшне направлялся высокий черноволосый человек.
– Кэт?! – удивленно воскликнул он.
– Люк! – бросилась к нему девочка.
Видя, что лощеный брюнет ласково гладит его дочь по голове, Батлер остановился. Он догадался, кто это, хотел было подойти и объясниться со своим соперником, но тут его нагнала Скарлетт.
– Ретт, постой, не надо… Я сама.
Он вопросительно поднял бровь:
– Мне уйти?
– Нет… не знаю… Но ты ведь понимаешь, я должна поговорить с ним.
Роджер Чатерлей посматривал на эту сцену с интересом. Затем, рассудив, что он здесь лишний, сообщил, что будет ждать на террасе, и поспешил в сторону дома.
Стиснув на мгновение кисть Ретта, Скарлетт решительно двинулась навстречу Фэнтону. Тот снял шляпу, склонился над ее рукой, а выпрямившись, заговорил:
– Здравствуйте, дорогая. Не ожидал увидеть вас здесь. Сбежали от своих соплеменников? Алдерсон писал, что не только Адамстаун пострадал от повстанцев, но и Баллихара полностью выгорела.
– Да, Баллихары больше нет. Но не будем об этом. Я должна поговорить с вами, Люк. Кэти, солнышко, иди к Ретту.
Девочка вернулась к стоявшему в десяти шагах Батлеру и взяла его за руку. Судя по всему, он не собирался уходить. Скарлетт кинула на него взгляд, будто ища поддержки, и обернулась к Люку.
– Я должна сказать вам… – она помедлила, собираясь с силами, и выпалила на одном дыхании: – Люк, я не люблю вас и не выйду за вас замуж.
Взглянув на нее с удивлением, Фэнтон пожал плечами:
– По-моему, мы расставили все точки над i и договорились, что романтические чувства не будут иметь никакого отношения к нашему браку. Бросьте капризничать, Скарлетт. Теперь у вас менее чем когда-либо причин отказывать мне. Баллихары больше нет. Вы на данный момент без крыши над головой. Не собираетесь же вы вечно пользоваться гостеприимством знакомых?
Его самодовольство подействовало на Скарлетт как красная тряпка на быка. Гордо вскинув голову, она язвительно заметила:
– Думаете, вы единственный человек на свете, способный поддержать меня? Найдутся и кроме вас!
Она повернулась, чтобы уйти, но Фэнтон схватил ее за локоть.
– Не переоценивайте свои возможности, – угрожающе прошипел он.
– Повторяю, я не выйду за вас, – проговорила Скарлетт раздельно, высвобождая руку. – Я не хочу жить с вами, я люблю другого.
Услышав это, Фэнтон, прежде невозмутимый, вышел из себя. Бледное лицо его вначале еще больше побелело, а затем покраснело от гнева.
– Ирландская дрянь! Решила опозорить меня?!
Каким-то непостижимым образом Ретт оказался рядом. Кэти осталась стоять на том же месте, будто вросла в землю, и округлившимися от изумления глазами следила за дикой сценой.
– Мне показалось или у вас возникли вопросы к моей будущей жене? – небрежно растягивая слова на южный манер, поинтересовался Батлер. – Я готов ответить.
– Вы?.. Вы готовы ответить? – смерил его неприязненным взглядом Фэнтон и отвернулся.
– Да, за эту женщину отвечаю я. Дуэль?.. Ваши условия? Пистолеты, шпаги? Я одинаково владею обоими видами оружия.
– Пистолеты, – выдавил Люк, с ненавистью сверля глазами Скарлетт.
– Я не в курсе английских правил, – продолжал между тем Батлер. – Нам потребуются секунданты?
– Можете взять Чатерлея, он не откажется. С моей стороны будет сэр Лоренс, здешний хозяин.
– Итак, завтра утром? Где?
Граф наконец обернулся к сопернику. Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, граф с нескрываемой злобой, а Батлер с нарочитой веселостью.
– За разрушенной часовней. Вам скажут, где это. В шесть.
– Согласен, – кивнул Ретт.
Фэнтон развернулся и пошел прочь.
Скарлетт стояла ни жива ни мертва. Противоречивые чувства раздирали ей сердце. С одной стороны, она не желала, чтобы Ретт рисковал, а с другой – ликовала. Он любит ее, любит столь сильно, что готов пожертвовать собой! И все же, когда Фэнтон скрылся из глаз, она накинулась на Ретта: