– Что же случилось с вами? – спросил я, а Король ответил:
– Боги Войны пришли в нашу деревню, а главный Бог Войны дышал, как машина, – вдыхал и выдыхал один раз в пять минут и выпускал из ноздрей раскаленный пар, а говорил громче, чем 1000 сирен. Мы пололи батат на нашем огороде, но главный Бог приказал тонким стеблям батата связать нас, а толстым стеблям батата – колотить нас. Мы почувствовали боль и попросили пощады, но главный Бог велел нам идти за ним, и нас привели в этот город, где мы живем теперь. Мы очень устали в пути, а когда проснулись, увидели, что мы больше не люди, а Диковинные Существа.
– Хотите вы снова стать людьми? – спросил я, а Диковинные Существа зашумели и закричали:
– Да, да, ничего бы на свете мы не хотели так сильно, как снова стать людьми! Но Некоторый Зверибог, повелитель этого города, забрал наше человеческое обличье и не отдает его нам.
– Кто же такой этот Зверибог? – спросил я. – Он Зверь или он – Бог? И как он выглядит?
– Он и Зверь, и Бог, – ответили Диковинные Существа, – а ростом он с огромного слона, голова раз в десять больше, чем туловище, у него четыре глаза, два настоящих, а два стеклянных. В каждой руке он держит нож, такой острый, что проходит сквозь тело, словно сквозь воду, – вот какой это Зверибог. Мы так боимся его, что не можем даже посмотреть ему в глаза.
Я сказал им, что не испугаюсь Зверибога, но Диковинные Существа не поверили мне – они не знали, что я продал свой Страх. Потом я огляделся и увидел, что среди Диковинных Существ нет ни одной женщины и ни одного ребенка.
– Где же ваши женщины и где же ваши дети? – спросил я их.
Диковинные Существа заплакали и рассказали мне, что их жен и детей забрал Некоторый Зверибог, что сначала он забрал всех детей старше десяти лет, потом – старше пяти, потом самых маленьких, а сейчас он забрал всех женщин, которые были на сносях и должны родить. Он запер их в своем Большом Доме, и никто из них никогда больше не вернется. Я сразу понял, что духи этих детей и держат в плену мою жену.
– Что же станет с вашими нерожденными детьми, с вашими абику? – спросил я. – Неужели вы не сможете оплакать их и совершить над ними погребальные обряды?
Диковинные Существа заплакали еще громче и ничего мне не сказали. И тогда я понял, что должен пойти во дворец, потому что только после этого я смогу вернуться и указать абику дорогу в Город Мертвых.
Я подошел к дворцу и закричал:
– Эй, Некоторый Зверибог, выходи, выходи на битву, потому что пришел я – Отец Богов Всенасветемогущий!
Ворота дворца распахнулись, и Некоторый Зверибог вышел мне навстречу. Все Диковинные Существа тут же попадали на землю от страха, таким ужасным он им казался. Но я-то продал свой Страх, и потому Зверибог совсем не напугал меня. Не такой уж он оказался и огромный – похож был на толстого человека с круглой головой и двумя парами глаз.
Все вокруг тряслись от ужаса, и я понял, что Некоторый Зверибог – это и есть бес страха, Некоторый Ужас, вот почему все эти Диковинные Существа умирали – они умирали от страха. Ведь ужас – главная работа Ужаса, этим он зарабатывает себе на пропитание.
Как только я увидел Некоторого Зверибога, я сразу же понял волшебные слова, которые моя жена сказала мне в лесу: я продал свой Страх и остался без Страха, а Бес Страха был нестрашный бес, и теперь я мог правильно повторить волшебные слова:
КТО БЕЗ СТРАХА – ТОТ БЕССТРАШНЫЙ, А КТО БЕС СТРАХА – БЕС НЕСТРАШНЫЙ.
– Отдай этим людям их человеческое обличие и дай упокоение душам их детей, – сказал я Бесу Страха, – тогда я уйду и не трону тебя.
Бес Страха очень испугался – никогда еще он не видел человека, который бы его не боялся. Он затрясся всем телом и залепетал свои магические заклинания: «Пуле, мёты, гарни, зоны, парти, заны, приго, воры, конво, иры, гене, ралы», – но я и тогда не испугался.
Неудивительно: Страха-то у меня не было.
– Барабаны-гбеду, – приказал я, – бейте, барабаны! Я начну свой танец!
Верно говорили наши прадеды: Если танцоры и музыканты искусны, нам кружат головы горделивые чувства, – потому что едва я начал танцевать, все абику из колдунных лесов слетелись на зов барабана, на зов моего танца, и перед дворцом Некоторого Зверибога встретились все три волшебных мира – мир умерших, мир нерожденных и мир танцующих-под-барабаны.
Бес Страха затрясся от ужаса: весь его Страх вернулся к нему, покинув Диковинных Существ. И тогда Диковинные Существа обратно превратились в людей, таких, как мы с вами, и они накинулись на Некоторого Зверибога и разорвали его на две части – на Зверя и на Бога, а потом разорвали на две части каждую из этих частей, а потом еще и еще раз, и так до тех пор, пока от него ничего не осталось.
Гбеду, королевские барабаны, продолжают бить, Диковинные Существа, превратившиеся в людей, танцуют и поют:
Густою тьмой накрыла нас ночь,
Как нам найти дорогу домой?
Отец Богов Всенасветемогущий танцует и поет:
Река никогда не бывает столь глубока,
Чтобы рыбы не видели неба.
И тьма Чернейшей ночи не может сбить
Белесого от проказы человека с пути,
Ряженый скроется за густою листвой,
Ребенок найдет дорогу домой.
Абику танцуют и поют:
Ночь, дающая абику жизнь,
Расцветает смертельным утром,
А схватки родов рождают крик,
Исторгаемый хваткой смерти.
Созревшее лоно рождает плод,
Но созревший плод умирает –
Мать дарует Абику смерть –
Вечную его праматерь.
Отец Богов Всенасветемогущий танцует и поет:
Стрела, стремительный парус ладьи,
Серебристый туман мечты,
Лучик, взрезающий на пути
Немую черную стынь,
Челнок, ткущий над черной волной
Воздушное полотно.
Он ширит круги – всеобъемлющий ум
Над бездонным безмолвием волн,
Он летит, прорезая безбрежную тьму
Белым немым лучом.
Диковинные Существа, превратившиеся в людей, танцуют и поют:
Вот мы и не чувствуем тяготенья земли
Странные голоса направляют наш путь… [1]
Так закончилось мое путешествие в Город Мертвых. А теперь разрешите мне произнести три здравия – пусть они и завершат мой рассказ. Да будет наш мир по-настоящему нашим, да возмужают черные народы в силе и мудрости своей, да не отстанут они больше никогда от других наций земли – ура, ура, ура, – и дай мне Бог не ошибиться, считая, что мой рассказ понравился вам.
* * *
Женщина убирает за ухо светлый локон. – Ну же, – говорит она, – иди сюда, иди сюда, мой маленький!