– Пытаешься докопаться до моих мыслей, землячок? – вдруг засмеялся Вазген.
– А ты на моем месте повел бы себя иначе?
– Ох, опасное это дело – копаться в чужих мыслях, землячок! Ты не так умен, как я ожидал! Не пытайся стать богом! Ты знаешь, почему ты мне интересен?
– Скажи.
– Ты, как и я, пытаешься отыскивать причины, побуждающие людей к действиям. А потом играешь на этих причинах, используя их в своих целях. Я прав?
– Это лишь способ защиты… Путь к спасению собственной жизни.
– Не переусердствуй, землячок. Один твой неверный шаг – и мальчики вцепятся тебе в горло! Пошли в столовую!
В столовой сидел один Салех, допивая чай.
Вазген сел рядом с ним, а Сербину Дарья накрыла на другом конце стола.
Вазген лишь улыбнулся этой нехитрой попытке показать, что обитатели «Замка» не ровня ему и его компании. Он ел быстро, явно не ощущая вкуса пищи. Отказавшись от кофе, он толкнул Салеха и ушел вместе с ним, оставив Сербина наедине с Дарьей.
Анастасии за столом не было, и Сербин спросил, где она.
– Ох, господи! – вздохнула Дарья. – Пришел этот провонявший потом армянин Гено и увел ее с собой. Не знаю, что и думать.
– Он же должен быть на посту! – удивился Сербин.
– Не знаю, где он должен быть, но глаза у него были совершенно безумные.
Сербин доел жареную картошку и запил нехитрый ужин кружкой чая.
Он боялся за девушку, но старался не показать этого.
В столовую из кухни вышел Виталий, вытирая руки большим полотенцем.
– Ты сказала ему про Настю? – спросил он супругу.
– Сказала, – ответила женщина.
– Что вы думаете об этом, Егор? – спросил Виталий.
– Думаю, что никого из нас не оставят в живых, если мы будет пассивно наблюдать, как уводят девушку или любого из нас! – не удержался Сербин. – Разве не ясно, что может сделать с нею этот полусумасшедший маньяк?! Нельзя было позволять ему уводить ее!
– Знаете, Егор, – ответил Виталий, – мы поговорили об этом с Дарьей. И поняли, что нам дорога каждая минута жизни. Не то что несколько дней. Никто ничем не поможет нам, и с этим придется смириться.
– Если шансов нет у нас, нужно сделать так, чтобы их не было и у бандитов. Разве сегодня умереть труднее, чем завтра?
– Мы и этот вопрос обсудили, – сказал Виталий. – Завтра мне нужно ехать в поселок за продуктами. Я могу зайти к начальнику милиции и сообщить ему о наших гостях. Они окружат «Замок»… Вазген и его банда тут же обнаружат это… И это будет конец для нас и для них. И мы с Дарьей решили, что не будем торопить события…
– Я совсем не хочу умирать, – тихо сказала Дарья. – Благодаря Виталию я с радостью жду каждый следующий день нашей жизни. И все было бы терпимо, если бы не появление Анастасии. Именно оно все изменило… Когда Гено ушел в лес и притащил на веревке Настю, я поняла, что она будет постоянным поводом для взрыва… А Вазген знает, как драгоценна для нас жизнь, мы для него – открытая книга.
– И вы готовы отдать Анастасию на растерзание?
– Егор, людей в Бестужевке они убили просто ради развлечения. Для забавы. Они убили бы и нас, но мы нужны им. Пока они не могут уйти отсюда, они должны что-то есть… Кто-то должен привозить им продукты, сигареты, напитки…
– Я задал вам вопрос о девушке, – жестко сказал Егор.
– Анастасия очень красивая… Один из них уже свихнулся из-за нее! – сказал Виталий, опустив голову. – Рано или поздно они набросятся на нее и разорвут на куски…
– И что, вы это допустите?!
– Егор, вы тоже сумасшедший! – всплеснула руками Дарья. – Да стоит нам только пикнуть, и нас с Виталием заставят смотреть на то, что они будут вытворять с Настей!
– А потом вы будете с нетерпением ждать наступления следующего дня? Так, Дарья?
– Ну, хватит, Егор! – Виталий умоляюще посмотрел на Сербина. – Давайте закончим этот тяжелый разговор!
– Я только хотел сказать вам, Виталий, что у вас все же есть, хоть маленькая, но власть над ними. Во всяком случае, до тех пор, пока вы им нужны.
– А ведь он, в сущности, прав, старик! – сказал, неслышно входя в столовую, Вазген. – Анастасия – лакомый кусочек. Право первого, конечно, принадлежит Гено, который притащил ее сюда на аркане. Но потом наступит очередь остальных, и эти звери ее не пощадят. Гено полон безумных идей и думает, что девушка отдастся ему по своей воле, потому что, обожравшись «колесами», чувствует себя писаным красавцем. Но со временем он поймет, что ничего не добьется. Тогда вашей девушке конец, старик.
– Но вы-то в состоянии их удержать, Вазген! Ведь они в вашей власти! – воскликнул Виталий.
– Нет, старик! Не надейся напрасно! Я не смогу остановить их. Даже дворовая собачонка норовит укусить хозяина, если тот попытается отобрать у нее кость…
– А ты, я смотрю, идешь все дальше, землячок? – Вазген внимательно посмотрел в глаза Сербину. – Все не складываешь крылышки? Ой, гляди, опалишь об огонек!
– Это уж, как бог положит, – спокойно ответил Сербин.
– Да-а, – протянул Вазген. – Интересный ты типок. Интересный… Знать бы, чем оно кончится, твое упорство…
– А разве ваше положение лучше? – спросил Сербин. – Вас слишком много, чтобы долго прятаться. Одному скрыться легче, чем четверым, не так ли? Вы начали терять бдительность. То тут, то там находятся свидетели, которые сообщают милиции приметы каждого из вас. Вас сейчас ищут по всему побережью. Ваши фотороботы показывают по телевидению…
– Ну, хватит, Сербин! – Вазген впервые показал зубы. – Хватит! Тебе не удастся вывести меня из равновесия!
Он вышел из столовой, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.
– Вы его все-таки вывели из себя, – тихо, почти шепотом сказала Дарья.
Сербин вошел в свою комнату и встал к окну, задумавшись. На землю тихо опускались сумерки цвета сирени, какие бывают только в приморских краях. Орали, стараясь перекричать друг друга, цикады…
Сзади скрипнула дверь, впустив струю воздуха, колыхнувшую прозрачную тюлевую занавеску. Сербин не оглянулся. Он знал, кто вошел в комнату.
– Что, Вазген, тянет поговорить?
Вазген подошел и встал рядом, разглядывая пейзаж за окном.
– Идеальное место для того, чтобы незаметно уйти. Ты не находишь?
– Нахожу. Но для меня это неприемлемо.
– Да знаю я! – Вазген скривил губы в нехорошей усмешке. – Расскажи лучше про Афган.
Сербин удивленно посмотрел на Вазгена.
– Зачем тебе это? – спросил он.