Лес был необыкновенно красив: никаких кустов, лишь ровный зеленый ковер под ногами да высокие стройные деревья. Среди гладких блестящих стволов стоял человек, готовый, как испуганная лань, в любую секунду убежать, и смотрел на них через голое плечо. Волосы у него, как и у Такроя, вились, кожа была смуглая, но на этом сходство заканчивалось. Из одежды на нем была только короткая меховая юбка, в которой он был похож на образцовую древнегреческую статую. Дело портило верблюжье выражение лица: человек смотрел недружелюбно и с презрением.
— Позови его, но помни, что я тебе говорил, — прошептал Такрой.
С людьми из Одиннадцатого Мира нужно быть грубым, иначе они просто не будут тебя уважать.
— Эй, ты! — со всей возможной надменностью крикнул Кристофер. — Ты, там, отведи-ка меня к Драйту, да побыстрее!
Человек как будто не услышал. Постояв еще секунду, он шевельнулся и исчез среди деревьев.
— Он что, не понял? — спросила Богиня.
— Возможно, — сказал Такрой. — Но при этом явно хотел показать, что он важнее, чем ты. Он не великая птица в Септе, но ведь всякому в Родственных Мирах хочется казаться значительней, чем есть на самом деле. Ладно, пойдем посмотрим, что из этого выйдет.
— Куда идти? — спросил Кристофер.
— В любую сторону, — усмехнулся Такрой. — Здесь все расстояния и направления подчиняются их воле.
И они пошли куда глаза глядят. Все деревья были одинаковые и росли на равном расстоянии друг от друга, поэтому очень скоро Кристофер перестал понимать, двигается он или стоит на месте. Он оглянулся — и с облегчением заметил в отдалении квадратную рамку Ворот. Интересно, неужели весь Одиннадцатый Мир — сплошной лес? Если да, то совсем неудивительно, что местные жители не пользуются огнем, ведь можно нечаянно спалить целый мир. Кристофер снова посмотрел вперед и с удивлением обнаружил, что они подошли к какой-то изгороди.
Изгородь тянулась между деревьев, и не было ей ни конца ни края. Она доходила Так рою до пояса и состояла из заостренных деревянных колышков, покрытых лаком и вбитых в дерн на расстоянии фута друг от друга. Но как только путешественники попытались пройти че рез колья, те сдвинулись, не желая пропускать незнакомцев. Такрой набросил на колья куртку, чтобы перелезть, но она свалилась на землю. Когда Такрой поднял куртку с земли в шестой раз, Богиня посмотрела направо, а Кристофер — налево: вдруг оказалось, что изгородь окружила их. Заветных Ворот не было видно, одни лишь острые колья вокруг.
— Тот тип все-таки тебя слышал, — проговорила Богиня.
— Думаю, они нас ждали, — сказал Кристофер.
Такрой швырнул куртку на землю и сел.
— Остается только сидеть и ждать, — сказал он мрачно. — Нет, не тебе, — предупредил он Кристофера, который тоже решил сесть. — Важные люди здесь всегда стоят. Мне рассказывали, что Драйт не сидел уже много лет.
Богиня опустилась рядом с Такроем и вытянула голые ноги.
— Тогда я не собираюсь быть важной персоной. Меня вообще тошнит от высоких постов. Опа! А этот откуда здесь взялся?
Рядом с Такроем стоял робкий мальчик с неказистой овечьей шкурой на бедрах.
— Я здесь уже давно. Вы просто не видели меня, а я заперт этой изгородью с утра, — робко сказал мальчик.
Изгородь окружила пространство не больше комнаты в башне, где Кристофер прятал Богиню. Поэтому было непонятно, как они не заметили мальчика. Но ведь в таком странном месте могло произойти все, что угодно. Судя по бледной коже и прямым светлым волосам, незнакомец не был здешним.
— Тебя Драйт взял в плен? — спросила Богиня.
Мальчик удивленно взглянул на нее:
— Даже не знаю. Я не помню, как сюда попал. А вы что здесь делаете?
— Ищем кое-кого, — быстро ответил Такрой. — Ты, случайно, не встречал человека — или даже нескольких — по имени Габриэль де Витт?
— Габриэль де Витт! Ведь это меня так зовут! Троица уставилась на него. Робкий, нескладный мальчонка со светло-голубыми глазами — Кристофер и Богиня чуть было не кинулись его опекать, а делать это пришлось бы очень мягко: сразу было видно, что мальчика легко огорчить или даже обидеть. Кристоферу он сильно напомнил высокого, тощего Феннинга из школы, но теперь в лице мальчика угадывались заостренные черты Габриэля.
— И сколько у тебя жизней? — недоверчиво спросил Кристофер.
Казалось, мальчик задумался.
— Удивительно, обычно у меня их девять, но сейчас я вижу только семь.
— Ой, он у нас весь целиком! — воскликнула Богиня.
— Да, но есть сложности, — заметил Такрой и обратился к мальчику: — Титул Крестоманси тебе о чем-нибудь говорит?
— Это такой старый скучный волшебник? Я думал, на самом деле его зовут Бенджамин Достопочтенный.
Габриэль снова стал мальчишкой. Бенджамин Достопочтенный был Крестоманси до Габриэля.
— Неужели ты не помнишь Мордехая Робертса или меня? — спросил Кристофер. — Я Кристофер Чант.
— Приятно познакомиться, — вежливо улыбнулся Габриэль.
А Кристофер не мог оторвать от него взгляда и все думал, как же из этого милого, застенчивого мальчика вырос такой отвратительный Габриэль.
— Бесполезно, — сказал Такрой. — Когда ему было столько лет, нас еще и на свете не было.
— Вон еще люди, — кивнула Богиня на компанию из трех мужчин и одной женщины, мелькающих среди деревьев.
У мужчин были меховые накидки, покрывающие только одно плечо, а женщина была в меховом платье. Они остановились неподалеку от изгороди и стали разговаривать. Один из них бросил презрительный взгляд на Такроя.
— Не обращай внимания, Кристофер, — прошептал Такрой, съежившись. — Этим людям я был обязан отчитываться. Думаю, они важные персоны.
Кристофер стоял и гордо смотрел перед собой, но ноги начали побаливать.
— Опять они все вынюхивают и выискивают, — сказал Габриэль. — У-у, зверюги! Я попросил у них что-нибудь поесть, а они притворились, что не слышат.
Прошло минут пять. Ноги у Кристофера начали уставать. Он уже ненавидел Одиннадцатый Мир. Не было видно ни птиц, ни животных, казалось, не было даже ветра, и вообще погода здесь, похоже, не менялась. Повсюду ровными рядами стояли одинаковые красивые деревья, а люди вели себя просто отвратительно.
— Ненавижу этот лес, — сказал Габриэль, — здесь все слишком одинаковое.
— Женщина напоминает мне матушку Анстей, — послышался голосок Богини. — Она сейчас прикроет рот рукой и будет потешаться над нами, я уверена.
В это мгновение женщина подняла руку ко рту и презрительно ухмыльнулась.
— Ну, что я вам говорила! А-а, наконец-то! Группка людей вдруг исчезла. Кристофер постоял на одной ноге, потом на другой.
— Как тебе повезло, Такрой! Если бы они не вышвырнули тебя в наш мир, пришлось бы тебе жить здесь.