Остался последний кирпич в этой стене слухов и домыслов – документы германского министерства иностранных дел. Тут уж никаких подлогов, все подлинное. И опять та же история: нет в них ни одного доказательства каких-либо связей Ленина с немецкой агентурой. В документах присутствует масса всего любопытного. Например, радость от действий большевиков. Но нет и намека на то, что немцы как-то приближали этот миг счастья. Есть сообщение о пересылке в Россию крупной суммы. Казалось бы, вот оно! Но в оригинальном тексте нет никаких указаний на большевиков. Можно ли считать это серьезным доказательством вины Ленина? Не убежден.
Рассмотрим для примера документ № 62. На первый взгляд все совершенно ясно. Телеграмма статс-секретаря Циммермана германскому послу в Берне. В тексте констатируется усиление мирной пропаганды на фронте и увеличение тиража главной большевистской газеты «Правда». На основании этого документа многие сразу сделали выводы. Дескать, создали все условия, подкинули денег агентам и ждут успешного выполнения задания. А можно ведь трактовать текст этой телеграммы и иначе: фиксируют увеличение революционной агитации, и только. Никаких прямых указаний или намеков на участие немцев в этом процессе в документе не содержится. Можно, разумеется, читать между строк, но правильность выводов при этом вам никто не гарантирует.
Или посмотрим внимательно на документ № 44. В нем речь идет о готовности германской стороны переправить большевиков через линию фронта, если вдруг не получится договориться со Швецией. Документ серьезный, спору нет. Он один способен скомпрометировать ленинскую партию. Но я обращу ваше внимание на один немаловажный нюанс. Давайте допустим на минуту, что РСДРП(б) в полном составе – наши с вами тайные агенты. Важнейший инструмент для расшатывания обстановки в тылу противника. Совершенно секретный. Круг осведомленных – не более пяти человек, включая кайзера. Об этом никто из посторонних не должен не то что знать – даже подозревать. Будем мы в таком случае упорно привлекать к работе десятки людей, зондируя почву в другой стране по поводу отправления наших агентов? Конечно же, нет. Есть серьезная опасность утечки информации, причем даже не от своих – от чужих. Но в данном случае немцы действуют топорно. Вывод напрашивается сам собой: значит, большевики агентами не являются. Никто со своими ценными кадрами так поступать не будет.
Это простейшая методика действий спецслужб. Немцев можно обвинять в чем угодно. Но совершенно точно одно: этому народу присуща запредельная аккуратность в исполнении любых инструкций и предписаний. Поверить в то, что в какой-то момент все чиновники министерства иностранных дел в массовом порядке решили ее нарушить, лично я не могу. В силу той причины, что в этом случае немецкие же публикаторы этих документов еще в середине 50-х годов обязательно бы указали в примечаниях: перед нами уникальный пример в немецкой истории. Впервые чиновники проявили столь вопиющую халатность.
Продолжать разбирать подобные документы можно бесконечно долго. Можно пытаться доказать, что немцы тоже скрывают архивы. Можно заявлять, что все документы были уничтожены Лениным сразу после прихода к власти, а все свидетели предательства были расстреляны. Все что угодно можно рассказывать доверчивому обывателю. Только вот ведь какая досада: «Следственное дело большевиков» эпохи Временного правительства опубликовано не так давно. Все, что только смогли, в него тогда включили. Любые слухи, сплетни, предположения. Но и там ничего толкового нет. А уж следователи старались, поверьте мне.
Хватит вилять! – не выдержит тут иной читатель. Мозг весь взорвал уже этими Парвусами, Ганецкими, Потоцкими и Сиссонами. Ответь прямо, как на исповеди: давала Германия деньги или нет? Это ведь самое главное во всей истории. Вот и давайте вместе подумаем. Не только Россия тогда была истощена тяжелой войной. Германия находилась в очень похожих условиях. У немцев наблюдались те же симптомы болезни: недовольство населения, свои большевики и даже своя революционная ситуация. Будет кто-нибудь в здравом уме в такой обстановке пускать золотой запас страны на переворот в другой стране, поступая по принципу «пусть мне будет плохо, лишь бы соседу было еще хуже»? Сильно в этом сомневаюсь.
Смысла нет никакого. Ну, выведут они Россию из войны, а дальше что? С Англией, Францией и США война-то будет продолжаться. Без особых шансов на победу. К тому же в тылу созрел собственный революционный процесс. У пацифистов голос стал прорезаться. Но и это еще не все. Радикалы из России, если придут к власти, начнут осуществлять свою мечту. А грезят они мировой революцией, и в Германии в том числе (если не в первую очередь). Известно же, что марксисты к родине своего учителя всегда питали особые чувства. То есть мы своими руками сами себе уверенно роем не просто яму, а бездну. Именно об этом и писал генерал Людендорф, чьи слова я приводил в этой главе.
Максимум, что пока удалось доказать многочисленным поклонникам немецкого следа в русской революции, – заинтересованность в этом Берлина.
Позвольте, но с этим доводом никто и никогда не спорил. Это было всем очевидно и летом 1917 года. Точно так же Сталин был заинтересован в деятельности Коммунистической партии Германии в конце 20-х годов. Но из этого вовсе не вытекает, что все немецкие коммунисты в полном составе имели тайные обязательства перед ОГПУ и перед сном облачались в красноармейскую форму вместо пижамы. Равно как и не вытекает из обсуждения ситуации в Германии на Политбюро ЦК ВКП(б) тот факт, что таким образом руководители СССР следили исключительно за судьбой вложенных в местную пролетарскую революцию средств.
Давайте честно признаемся: большевистская революция произошла при моральной помощи, но без капитальных финансовых вложений немцев. В тех условиях этого и не требовалось. Нужны были политическая воля и решимость. Этих качеств у Ленина сотоварищи было с избытком. На пять партий хватило бы. Они взяли власть, на которую в тот момент никто, по сути, уже не претендовал.
А вот почему так получилось, спрашивать нужно не с каких-то мифических казначеев русской революции, а со вполне себе реальных министров Временного правительства. Это они своей немощью отдали власть политическими радикалам, а потом в эмиграции выжившие участники событий искали хоть какой-нибудь немецкий след, чтобы оправдать самих себя в глазах потомков. Но даже тут не преуспели: мы видим сотни голословных обвинений и ни одного неопровержимого доказательства. Во всех архивах искали. Все подняли и проверили. А в ответ – тишина.
Только военная диктатура могла с надеждой на успех бороться против диктатуры коммунистической партии.
Генерал Деникин
Согласимся, само определение «корниловщина» сразу отдает чем-то малоприятным. Словно клопа раздавили. Вроде бы ничего такого еще и сказать не успели, а осадок уже остается. И нет никакого желания даже узнать, что же это такое. О том, чтобы проанализировать причины и последствия, я и вовсе не заикаюсь. Ленинскому определению выступления военных в 1917 году выпала долгая жизнь. Без малого век все только так и называют действия генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова и его соратников. Таких же блестящих русских генералов, беззаветных патриотов своей Родины. Их имена уже в массе своей ничего не скажут современному россиянину.