Услышав крики и визг и поняв, что среди гостей началась паника, Керр развернул голову смертника, приставил «глок» к его виску и два раза нажал на спусковой крючок. Один за другим раздались два хлопка. Затем он вскочил, подбежал к дверям и приказал всем ложиться на пол. Он целился во всех, кто не подчинился ему немедленно. Убедившись, что гости лежат, Керр включил рацию:
— «Альфа» вызывает всех. Вперед, вперед, вперед!
Местная группа поддержки успела первой. Взревел мотор, послышался оглушительный грохот: БТР проломил стену дома. Керр спрятал «глок» в кобуру. Двери у него за спиной с треском распахнулись, и комнату наводнили бойцы спецназа в защитном снаряжении. Первым делом они кинулись к трупу.
Прежде чем спецназовцы заметили Керра, словно ниоткуда появился Джек Ленгтон и выволок его на улицу.
— Как ты, Джон?
— Тех двух головорезов не видно, — с досадой обронил Керр, когда они побежали к «альфе». — И Гошенко тоже. Неужели никто не охранял черный ход?
— Мы велели полиции не вмешиваться.
— Должно быть, они улизнули.
Керр завел мотор.
— Думаю, наша начальница потребует, чтобы ты явился к ней с докладом, как только у тебя появится свободная минутка.
— Нет у меня свободной минутки, — ответил Керр, вдавливая в пол педаль газа и выезжая на улицу. — Мы должны немедленно найти Карла.
Четверг, 27 сентября, 22.19 по местному времени, «Малик холдингс», Стамбул, Турция
Когда Рашид Хуссейн и Абдул Малик разговаривали по телефону в последний раз, в фирме «Малик холдингс» никого не было. Жена Малика во всем поддерживала мужа; она пылко благословила его перед тем, как он отправился выполнять свою святую миссию. Подчиненные же не знали ничего. За три дня до отъезда в Лондон Малик перевел всех в филиал, который принадлежал его тестю. Перевод он согласовал с Хуссейном заранее. Необходимо было оградить невиновных людей от преследований.
Они все решали совместно вплоть до того мига, когда Малик поймал такси и поехал в стамбульский аэропорт. Далее — «Директор» еще ждал посадки — Хуссейн действовал один, по собственному плану.
Накануне на военную базу в Самандир тайно прилетели три агента «Мухабарат». Повинуясь приказу Хуссейна, они вынесли мебель из покинутого здания и удалили все крупицы улик, которые могли указать на него. В конце техник вынес сервер. Малик гордился тем, что на его жестких дисках хранились все подробности операции; после того как его земная жизнь закончится, он собирался продемонстрировать всему миру, как порочны британцы.
Когда Малик звонил из Лондона, Хуссейн стоял в пустом кабинете, опершись о стену. Телефон стал последним следом, связывавшим его с «Малик холдингс». Рядом уже стоял техник из «Мухабарат». Как только Хуссейн закончил разговор, линию перерезали. Хуссейн и Малик договорились, что после жертвы, которую принесет Малик, Хуссейн предъявит доказательства преступлений Грант, Атвелла и других. Хуссейн подтвердил, что сделает все, как они договорились. Но, поговорив с Маликом, он поступил с доказательствами, которые сам же помогал собирать, по-своему. Он их украл.
Готовясь к смерти, Абдул Малик так и не узнал, что человек, которому он доверял как другу и наставнику, которому больше всех верил, воспользовался им в своих собственных интересах. Для Хуссейна их дружба ничего не значила; он предавал с такой же легкостью, с какой клялся в верности. Подобное качество совершенно необходимо для агента спецслужб.
Пока кровь из головы Малика вытекала на ковер, сотрудники сирийской разведки под присмотром Рашида Хуссейна грузили сервер на военный самолет. Им предстоял короткий перелет в Дамаск. Убедившись, что все в порядке, Хуссейн велел пилоту подождать.
Он позвонил по закодированному каналу. Разговор продолжался недолго. Хуссейн внимательно выслушал собеседника, иногда задавая наводящие вопросы. Затем он направился по летному полю к стоящему чуть в стороне самолету «Бомбардье Лирджет». На верхней ступеньке трапа его уже ждал телохранитель. Он жестом пригласил Хуссейна в салон, а сам отправился к кабине экипажа.
Анатолий Ригов сидел в мягком кожаном кресле в хвосте салона и пил водку из большого стакана. Не дожидаясь приглашения, Хуссейн устроился напротив. Между ними на ореховом столике стояла диетическая кола со льдом, которую Хуссейн всегда пил во время их встреч. Разговор велся на английском.
— Вы уже слышали о Гарольде? — грубовато спросил Хуссейн.
— Мне только что звонил Гошенко.
— Извините. Он должен был бежать вместе с Юрием…
Ригов пожал плечами:
— Гарольд никогда не мог совладать со своими аппетитами.
— Девица жаждала мести.
— И я тоже. Юрий считает, что тот тип, Сергеев, вас предал.
— Откуда он знает?
— Хотите сказать, вы подозреваете кого-то другого?
— Нет. Мы в абсолютной безопасности.
— Тогда кто же еще? Сергеев привез к дому Юрия и девчонку, а потом навел на нас полицию. Как еще объяснить то, что случилось? Мы его недооценили. Позаботьтесь о нем.
— Туркам приказано сегодня же уничтожить Сергеева.
Ригов отпил еще водки и без улыбки продолжал:
— Рашид, как расценивать нашу операцию, как успех или поражение? Что вы думаете?
Хуссейн пересел на край кресла.
— Гарольд обеспечил нас всем необходимым.
— И расплатился своей жизнью. Зря вы позволили турку закончить все таким образом.
— Малик был фанатиком.
— Скорее самовлюбленным типом. Нарциссом.
— Он давно решил стать мучеником, и мне пришлось считаться с его желанием.
— Жалкая смерть, — заметил Ригов.
— Англичане все замнут. — Хуссейн взял колу, и Ригов заметил, что рука у сирийца дрожит. — Мое руководство получило все, что требовалось, — сказал Хуссейн. — Они довольны. И признательны Москве.
Это было преуменьшение. В Дамаске, в ожидании, пока Хуссейн вернется, его начальники уже праздновали победу. Они получили данные с сервера Малика, что считалось крупной победой разведки. Их план был согласован за много месяцев заранее. Руководство «Мухабарат» не собиралось показывать порнографические снимки представителей британских властных кругов сразу и вместе, как предполагал наивный Малик. Куда полезнее вводить яд по тайным дипломатическим каналам постепенно, по капле. И то, что жертвы шантажа не погибли от рук Малика, лишь укрепляло победу. Потеря Голанских высот в 1967 году стала для сирийцев незаживающей раной; они затаили обиду против всех союзников Израиля. Если применять яд с осторожностью, фотографии, видеозаписи и досье позволят им еще много лет требовать услуг от скомпрометированных политиков.
— Анатолий, люди, которых Малик хотел уничтожить, — мелочь, обычная дешевка.