И будто в подтверждение его слов раздался взрыв. Дом у них за спиной схлопнулся. Уэс выругался: волна повалила Дарана, и тот, лежа ничком, застрял в почерневшем снегу.

– Респиратор! – закричал Уэс.

Трясун бросил ему противогаз.

– Если услышишь еще один звук, жми на газ. Встретимся в К-тауне!

Уэс надел противогаз и побрел к упавшему солдату через клубы дыма.

– Пошли! – прорычал Зедрик, заталкивая Нат в вездеход. – Сейчас сработают все взрывбанки!

Однако Нат не сдвинулась ни на йоту.

– Нельзя уехать без них! Трясун, мы не можем их бросить! – восклицала она.

– Не бойся, мы его пока ни разу не теряли, – успокоил ее Трясун.

Третий взрыв спровоцировал четвертый. Нат понимала, что им вот-вот придется уехать, иначе погибнут они все.

Спустя две минуты Уэс наконец вынырнул из дыма, перекинув Дарана через плечо. Нат облегченно вздохнула и побежала к нему, чтобы помочь дотащить до машины паренька, потерявшего сознание. Трясун выскочил из вездехода и открыл заднюю дверцу. Они погрузили Дарана в багажник и понеслись вниз по дороге, преследуемые ослепительными вспышками взрывбанок.

Глава 16

Позади них стены каньона обрушились. Когда снег осел, придавливая цветочное покрывало, звездочки-сердцевины выпустили семена, наполнив воздух сверкающим облаком искорок. Даже во время лихорадочного бегства Уэс не мог не подумать, что картина получилась потрясающе красивой.

– Нано! – завопил Фарук.

– Нет! – возразил Уэс. – Это нечто совсем другое.

– Семена! – взволнованно воскликнула Нат. – Везде!

Отряд увидел, как ветер подхватил семена, поднял высоко в воздух и рассеял по заснеженной местности, мерцающие и кружащиеся: облако жизни, а не смерти.

Уэс поймал взгляд Нат и понял, что она думает о том же. Теперь ясно, откуда взялись цветы, покрывающие обледенелую землю. Каким-то непонятным образом на пустошах возникла растительная жизнь. Может, почва начала исцеляться? Неужто у них появилась надежда на будущее? Может, есть выход из мерзлого ада?

Тем временем склон под ударами множества взрывов обмяк и рухнул водопадом мокрого снега и обломков. Уэс покачал головой. Что за бессмыслица! Вдобавок Уэса испугало то, насколько легко все разрушилось: дома, как соломенные хижины, смялись буквально за одну минуту. Значит, достаточно было только раз «подуть», чтобы их не стало. Даже оторопь берет, что они простояли настолько долго.

Когда они проехали половину бывшей городской дороги, Даран очнулся. Он был сильно раздосадован потерей добычи. От вылазки у него почти ничего не осталось: золотые часы и серебряная ложка, которые он засунул в карманы штанов. Металл в К-тауне имел лишь некоторую ценность. Даран выгадал бы больше, если бы сохранил керосиновую лампу, найденную в гараже. Он продолжал выражать свое недовольство даже тогда, когда они очутились на улицах заснеженного призрачного города, и то бурчал себе под нос, то ругал брата за глупую выходку.

– Да заткнись ты, наконец! – бросил Трясун с нетипичным для него раздражением.

Уэс пожал плечами, молча наблюдая за Дараном. Он донельзя вымотался и устал, чтобы злиться. Затем он повернулся к Нат:

– У тебя кровь идет, – сказал он, указывая на место у нее над ухом.

Нат приложила ладонь к голове и с изумлением обнаружила, что волосы у нее пропитались кровью.

– Странно! Я ничего не почувствовала.

– Трясун, тормози. Зедрик, перебинтуй брата: в порез может попасть инфекция. А потом передай мне антибиотик, – приказал Уэс.

Они остановились на пустой парковке рядом с обветшалым торговым центром. Нат оперлась на капот, а Уэс протер ее ранки тампоном.

– Похоже, взрывбанка тебя задела, – заявил он, всмотрелся в ее кожу повнимательнее и присвистнул.

– В чем дело? – спросила она.

– Наверное, все не так серьезно, как я предположил. Я-то собрался тебя зашивать, но все уже зарубцевалось.

– Я же сказала, что ничего не почувствовала, – повторила она. – Я в порядке.

Уэс готов был поклясться, что только что лицезрел глубокую неприятную рану, но когда он отвел волосы Нат в сторону, то едва не вскрикнул от удивления. Это был сущий пустяк, легкая царапинка. Даже кровотечение прекратилось. Уэсу не хотелось задумываться о том, что это означает, и он быстро решил обо всем забыть. Может, ее задело не очень сильно.

Ага, как же.

– Хорошая у тебя команда, – заметила Нат, кивая на братьев Слейн.

Даран отчаянно вопил. Фарук и Трясун его держали, а Зедрик обматывал торс Дарана полотняной тряпкой.

Уэс тряхнул головой и сжал зубы. И зачем ей понадобилось взять и сказать ему такое? Он не любил, когда его парней задевали.

– Нормальные ребята. Не самые лучшие, но вовсе не плохие. А перевозить людей через Свалку, между прочим, грязная работенка. Не многие хотят ей заниматься, – отрезал он, многозначительно на нее глядя, будто желая сказать: «И если бы их здесь не было, ты бы уже покинула этот мир». – Я мог найти только деклассированных.

– Верно, – пристыженно отозвалась Нат.

Он вздохнул.

– Ты ведь знаешь, как бывает…

Уэс был отнюдь не уверен в том, что она действительно знает, но за время пребывания в Вегасе ей следовало понять, что уволенные из армии выбывают из общества. Для таких, как они, в городе есть один-единственный вариант нормальной жизни: армия. Без почетной отставки надежда получить приличную должность – практически нулевая.

– Уход из армии – не шутка, – объяснил он ей. – А когда они попадают ко мне, я стараюсь научить их быть хорошими солдатами. В нашей работе нет места для героев и озорства. По сути, цель солдата – выжить. Не больше и не меньше. – Хмурясь, он обрабатывал ранку Нат, безуспешно стараясь не обращать внимания на электрические искры, которые возникали между ними, когда его пальцы касались ее головы. – Если парень начинает палить куда попало, мой долг его осадить, поставить на место. Когда я разбил Зедрику нос, я оказал ему услугу. Это может спасти ему жизнь, когда он опять соберется сотворить нечто подобное.

– А почему ты ушел из армии? – спросила она. – Трясун упоминал, что у тебя – медаль за боевое ранение и почетная медаль Конгресса. Он говорит, что ты мог стать генералом.

Уэс возился с полоской пластыря и промолчал.

– Наверное, я не создан для того, чтобы делать карьеру, – ответил он в конце концов. – А ты где служила? – невинным тоном поинтересовался он.

– Я не служила, – произнесла она.

– А, точно! Ты получила направление в высшую школу?

– Нет, – кратко сказала она. – Похоже, ты наводил обо мне справки.

Она улыбнулась, но в голосе ее прозвучала настороженность.