– Все, во что я верила, оказалось ложью. Я думала, что он меня не любил и бросил. И никогда ей этого не прощу. Она украла у меня детство и превратила в замороженную трусиху, что боится собственной тени. Никто и никогда не думал о моем счастье. Ни мать, ни отец. Потому что если бы он действительно обо мне заботился, то, зная ее состояние, ни за что не стал бы угрожать меня забрать.

И как он только додумался привести в движение эту лавину?

Он же не хотел причинять ей боли. Не хотел, чтобы она чувствовала себя одинокой и несчастной.

– Ш-ш-ш, Рия, хватит, успокойся. Посмотри на меня, бабочка.

И когда она наконец подняла на него полные отчаяния глаза, ему стало по-настоящему страшно.

– Рия, поверь мне, все будет хорошо, позволь отвезти тебя в поместье и…

– Пожалуйста, не прогоняй меня. Завтра я снова буду сильной. И, может, даже прощу ее. Но сегодня я хочу быть эгоисткой. Сегодня я хочу думать только о себе самой.

Ну и что на это ответить?

Она всего лишь хотела, чтобы Роберт снова начал улыбаться. А он… он смог причинить ей лишь боль.

Потому что захотел того, чего у него никогда не будет.

Глава 9

Обвив руками шею Натана, Рия прижалась к нему еще крепче, блаженствуя и наслаждаясь теплом его тела. На руках отнеся ее в спальню, Натан устроился в кресле, усаживая Рию себе на колени.

Как ей удалось прожить все эти годы и так и не познать радости единства с мужчиной, когда тебя носят на руках, словно главную драгоценность этого мира? Сколько же еще она всего упустила, закуклившись в своем крошечном мирке?

Пока ее сверстницы наслаждались первыми свиданиями и учились целоваться, она упорно готовилась к поступлению в университет, по мере сил помогая Роберту и разбираясь с материнскими проблемами.

Она сама сплела вокруг себя тугой кокон, но хватило одного лишь откровения из прошлого, чтобы все полностью переменилось. Но при этом-то на самом деле все осталось прежним! Это сама она изменилась.

Такое чувство, словно ее укололи булавкой, разбудив от непробудной серой дремы, в которой она существовала все эти годы. Глубоко вдохнув, Рия открыла глаза и сразу же поймала на себя взгляд Натана.

Легонько поглаживая ее по запястью, второй рукой он поймал ее за подбородок.

– Почему именно это платье и алкоголь? Почему ты решила показать свою боль и гнев именно так?

Как всегда, Натан смотрит в самую суть проблемы.

– Не помню, когда я решила, что не позволю ни одному мужчине причинить мне ту же боль, что причинило предательство отца, и сама себя заморозила. Наверное, я захотела доказать, что своей ложью она не смогла меня разрушить.

– И?..

Вздохнув, она уткнулась носом ему в плечо:

– Как же все непросто. Я привыкла всю жизнь подавлять малейшие порывы к любому риску, что мог бы причинить мне хоть немного боли. Не так-то легко избавиться от въевшейся в кожу привычки. – Рия рассмеялась. – Я танцевала, немного выпила, но этого мало, чтобы измениться по-настоящему. Не могу я щелкнуть выключателем и начать жить так, как всегда себе запрещала.

– Да, все непросто. – В его словах Рия уловила какое-то отчаянное напряжение, словно он изо всех сил пытался смеяться, а не…

Она осторожно погладила его по руке, так не похожей на ее собственную маленькую ручку с накрашенными ногтями.

– Чтобы побороть эту привычку и притаившийся за ней страх, потребуются годы. Но вернуть их сумеет любая мелочь.

Откуда он все это знает?

– Бабочка, как насчет того, чтобы начать с малого?

Улыбнувшись и глубоко втягивая аромат его одеколона, Рия кивнула. И как-то разом успокоилась, осознав, что даже в окружающем ее вихре эмоций есть нечто постоянное. Есть Натан и их взаимное притяжение.

Натан, перевернувший ее жизнь с ног на голову, каким-то непостижимым образом стал для нее якорем и путеводной звездой. Вся его жизнь была нацелена на ощущение восторга здесь и сейчас. Так неужели он не сумеет показать ей все то, в чем она столько себе отказывала? Кто еще сумеет научить ее быть дерзкой и, взяв жизнь за рога, самой управлять своей судьбой? Разве можно найти лучшего спутника на этой дороге, чем тот, кто никогда не станет делить с ней жизнь?

Она не станет от него ничего ждать, а значит, не будет и разочарований. А когда придет время, он уйдет, и в этом не будет ничьей вины.

Рия легонько погладила его по голове:

– Как насчет того, чтобы начать с поцелуя?

Мгновенно напрягшись, Натан взял ее за подбородок и легонько оттолкнул.

Но Рия твердо решила забыть о страхе и безопасности. Сейчас она хотела лишь жить и наслаждаться каждым мгновением прожитой жизни.

Ухватив его за запястье, она принялась целовать грубые и мозолистые руки.

– Сегодня тебя ждет счастливая ночь, – выдохнула она, надеясь, что он поймет, как все это для нее важно.

Поймав ее за косу, Натан слегка потянул вниз, заставляя посмотреть себе в глаза:

– Счастливая ночь?

В голубых глазах ясно горел огонь желания, не оставляя места привычному холоду и льду.

Она чувствовала, что Натан уже на пределе, а изнутри его пожирает пламя страсти, и именно этого она хотела. Хотела почувствовать то, что еще никогда прежде не чувствовала, и полностью раствориться в полыхающем огне страсти.

– Не обещай того, что может оказаться тебе не под силу.

Рия устроилась поудобнее на его коленях.

– Если ты не хочешь, тогда не надо. Мне не нужна жалость.

Его хватка стала еще крепче, а губы оказались совсем рядом с ее губами.

– Рия, ты действуешь из ложных побуждений.

Чувствуя себя до невозможности живой, Рия подалась вперед, целуя его в щеку совсем рядом с губами и наслаждаясь щекотанием щетины. Потом еще раз… и еще. Не останавливаясь, Рия продолжала натиск, ощущая себя ласкающейся кошкой, а ее губы, щеки и подбородок уже все пылали, распаляя и без того переполнявшее ее желание. Потом Натан сдавленно застонал, и она наконец-то прикоснулась губами к его губам, шепча, дразня, лаская, чувствуя, как он весь дрожит, и радуясь, что она способна вызвать у него столь сильную реакцию.

– Ошибаешься. Мои побуждения единственно правильные.

– И какие же это? – выдохнул он ей в губы.

– Потому что мне нравится. – Она придвинулась еще чуть ближе, прижимаясь бедрами к его напрягшемуся члену. – С той секунды, как ты вошел в мою жизнь, я… я словно сгораю изнутри. – Схватив его за руки, она прижала их к своей груди. – И среди всей этой лжи и сумятицы лишь это осталось неизменным. Нат, займись со мной любовью. Я хочу почувствовать все то, в чем раньше себе отказывала.