* * *
В темноте из-за обвалившихся перекрытий здание мне напоминает остов выброшенного на берег корабля. Снег предательски скрипит у нас под ногами. Чем ближе «МЕГА», тем тревожнее становится у меня на душе. Кажется, что из-за каждого угла за тобой наблюдает враг. Зябко поеживаюсь. Шарю стволом по рухнувшей стене торгового комплекса.
Хотя я здесь и не в первый раз, но каждую ходку ощущение у меня такое, словно вместе с искореженными облицовочными плитами и разорванными рекламными баннерами перекошенное на одну сторону здание лишилось оболочки, выставив наружу почерневшие и обгоревшие внутренности.
– Лось, – шиплю я Костяну, – напрямки, как обычно, не пойдем. Там главный вход обрушился. Надо через стоянку, к эскалаторам.
Сквозь стекла противогаза на меня смотрят внимательные глаза.
– Откуда знаешь?
– С Хлыщом как-то просекли. Было дело одно… – уклончиво отвечаю я. – А там хоть и завалено, но пройти можно, затем наверх – на второй этаж. А там вольница.
– Ясно, – кивает Лось. – И часто ты с этим лешаком в разведку ходишь?
– По необходимости, – отрезаю я. – Мне что, отчет тебе сейчас дать?
– Нет, – цедит Костян, – потом поговорим.
– Идем, покажу.
Низко пригибаясь, мы доходим до вздыбленной груды асфальта и ныкаемся за ней. Оборачиваюсь, до предела напрягая зрение. В мутной пелене, наброшенной на пригород как ватное одеяло, я с трудом различаю контуры близстоящих зданий.
«Бдят, черти!» – думаю я, заметив, что стволы автоматов выглядывают из-за автобуса, готовые огрызнуться огнем во все стороны.
На плечо ложится тяжелая рука Костяна. Поворачиваю голову. Мне в глаза смотрит черный зрачок монокуляра ПНВ.
– «Циклопа» включил? – спрашиваю я, ухмыляясь. – Ну-ну. Батареи береги! Не напасешься на тебя!
– Не тебе же одному, бирюку, в темноте зырить! – парирует Лось, поправляя крепление на голове.
Представляю, как он лыбится щербатым ртом. Подобные перебранки стали частью нашей жизни. Ругнешься перед делом, а вроде как защита от сглаза получается, и на душе легче.
Суеверие? Может быть. Работа такая. Кто со смертью свидеться готов, тот по-другому к жизни относится…
Выходим из-за прикрытия. Я иду впереди. Костян за мной. АКМ становится продолжением рук. Место хоть и хоженое, но все же…
– Видишь чего? – доносится из-за спины.
– Помалу.
– Что, «прозрел» уже?
– Есть немного, не с фонарем же здесь бродить.
Слышу позади себя тяжелое дыхание Костяна.
«Черт! Сопит как паровоз! – с досадой морщусь я. – Настал мой черед «командира включить», пока остальные не видят. Ведь ночь – моя стихия. Лось знает про это. Не любит он темное время суток, даже с ПНВ. Пора…»
Показываю ему жестом: «Стой здесь и прикрывай, я скоро».
Он замирает, опускается на одно колено, направляет ствол автомата во мрак.
Я задерживаюсь перед входом на парковку и, глубоко вдохнув, углубляюсь в темноту. Иду медленно и осторожно, больше полагаясь на чувства, чем на зрение. Под ногами что-то хрустит. Стекло, бетон, кости? Мне все равно.
Надо мной нависают перекрытия. Тонны бетона и металла, готовые в любую секунду обрушиться на голову. Шаг, другой, третий. Замечаю, что уклон пола увеличивается. Видимо, с прошлого раза произошла сильная подвижка грунта. Только бы здание не рухнуло раньше времени. Осторожнее надо быть.
Автомобили стоят неровными рядами: большие, средние, маленькие; юркие малолитражки и угловатые джипы. На необхватных столбах-опорах, подпирающих свод обвалившегося потолка, сквозь облупившуюся краску местами проглядывают буквы с цифрами. Не думаю, что указатели места, где посетители оставили свои машины, помогли им в день Удара. Судя по открытым капотам и десяткам костяков, застывших в салонах и на полу, большинство из тех, кто сюда добежал, так и не поняли, почему их железный конь отказался заводиться. Против электромагнитного импульса после высотного ядерного взрыва не попрешь. Весь этот апологет технического прогресса за секунду превратился в бесполезный хлам. И теперь мертвецы точно наблюдают за мной пустыми провалами глазниц сквозь заиндевевшие лобовые стекла. Они, за долгие годы привыкшие смотреть бесконечную киноленту под названием «Пустота» в этом немом кинотеатре, словно удивляются мне – новому персонажу, осмелившемуся нарушить их покой.
Мысленно прошу у них прощения и продвигаюсь вперед. Когда-то широкий проход завален рухнувшими перекрытиями, придавившими автомобили. Хорошее место для засады. Удесятеряю внимание, «включив» ночное зрение на полную катушку. Голова раскалывается, но это лучше, чем раскинуть мозгами, словив пулю, или пропустить атаку случайного прыгуна.
Осторожно, стараясь, чтобы под ногами ничего не хрустнуло, подхожу к эскалатору. Держа проход под прицелом, замираю, вглядываясь в темноту. Жду.
Полезная привычка, не раз спасавшая жизнь мне и моим товарищам. Обычно этого времени хватает, чтобы затаившаяся тварь проявила себя. Но есть еще один верный способ. Я знаю, пока Костян присматривает за мной, тыл прикрыт, если что, он предупредит. Поэтому я закрываю глаза и обращаюсь в слух, медленно считая до пятидесяти. Один… два… три…
Кровь глухо стучит в висках. Ощущение такое, что я воспаряю, отрываюсь от земли, переходя некую грань между двух миров и… Наступившая тишина на миг оглушает, чтобы через секунду взорваться в мозгу фейерверком звуков.
Я слышу, как в дальнем углу здания капает вода. Ветер, глухо завывая, носится под сводом второго этажа. Наверху хлопает какое-то изодранное полотнище. Пусто. Мертвые спят.
Если посмотреть на меня со стороны, то можно подумать, что я впал в беспамятство, а дух, покинув тело, отправился бродить по зданию, осматривая каждую щель и закоулок.
Но это лишь видимость. На самом деле звуки превращаются в образы, рождая в мозгу картинки окружающего пространства. Никто из чистильщиков не знает об этом моем даре, предпочитая плодить небылицы и травить байки о якобы зверином нюхе на всякую нечисть.
Как любит говорить наш отец Силантий: «Блажен, кто верует…»
Я улыбаюсь и шепотом добавляю:
– Аминь!
Трясу головой, словно пытаясь сбросить оковы сна, открываю глаза. Повернувшись и обогнув одну из машин, машу рукой Лосю: «Все чисто, зови остальных, заходим».
Он кивает. Поднимается с колена. Взмах руки с автоматом. Слышу, как хрустит снег под ногами. На черном фоне прохода на парковку, одна за другой мелькают серые тени разведчиков. Слышу характерный скрип динамо-приводов, и вскоре окружающий мрак разгоняют бледные лучи светодиодных фонарей. Бойцы идут, ступая след в след.
– Значит так, – говорит Лось. – В первую очередь продвигаемся вперед, осматриваемся, заходим на склад «Ашана», выставляем охранение, меняем фильтры и проверяем оружие. Фон здесь небольшой, потому раньше времени не истерим. Усекли?