Это был очень удачный для Московского патриархата праздник — ее влияние на Украине не пошатнулось. Во многом благодаря энергии Кирилла. Но, став патриархом, он взял совсем другую тональность. Церковные иерархи стали бороться за мораль и нравственность, а в 2015 году один известный священник вывел из церкви свою паству, чтобы сорвать проходивший неподалеку уличный концерт — якобы музыка мешала верующим молиться.
21 февраля 2012 года, за две недели до президентских выборов, несколько девушек в разноцветных балаклавах зашли в храм Христа Спасителя, главный собор Русской православной церкви. Они снимали клип для своей новой песни, которая называлась «Богородица, Путина прогони». За два дня с той же целью они приходили в Елоховский собор, второй по значению храм российской столицы, но оттуда их вывела охрана. Удачной съемки в храме Христа Спасителя тоже не вышло: едва четыре девушки начали танцевать на солее, подбежала охрана и их вновь вывели из здания.
Эта акция, панк-молебен, как называли ее сами девушки, участницы группы Pussy Riot, принесла им славу. Неожиданно о ней рассказали все российские СМИ. Такого резонанса не достигала ни одна из их предыдущих акций — хотя за месяц до этого они забрались на Лобное место на Красной площади, чтобы записать клип на их предыдущую композицию «Бунт в России — Путин зассал». Тогда они отделались штрафом и несколькими упоминаниями в Интернете.
Собственно, музыкальной группой Pussy Riot можно назвать лишь с большой натяжкой, впрочем, они особенно и не пытались заниматься музыкальным творчеством — их коньком были политически заостренные перформансы.
Первые десять дней после панк-молебна ничего не происходило. Но 3 марта неожиданно активизировались силовые структуры: накануне президентских выборов две участницы группы, Надежда Толоконникова и Мария Алехина, были арестованы. На следующий день, в сам день выборов, арестовали третью участницу, Екатерину Самуцевич. Остальных девушек, которые были в храме (а всего их было пять), даже не стали искать.
По легенде (которую в руководстве РПЦ традиционно отрицают), аресты были произведены после вмешательства патриарха Кирилла. Он якобы позвонил Владимиру Путину и попросил наказать «девок», осквернивших храм. По словам людей из окружения патриарха, после панк-молебна он действительно был ошеломлен, никто прежде не видел его в таком состоянии.
Не исключено, что патриарх (его настоящее имя — Владимир Гундяев) был также лично оскорблен текстом песни, клип на которую снимали в храме. В ней, к примеру, есть строчка «Патриарх Гундяй верит в Путина. Лучше бы в Бога, сука, верил».
Так начался затяжной судебный процесс над участницами Pussy Riot, который сделает их мировыми звездами. Очевидно, никто в тот момент не мог себе представить такого резонанса. Суд продолжался почти полгода — и завершился очень жестким приговором. Участниц панк-группы приговорили к двум годам тюрьмы. За это время они стали мировыми поп-арт-звездами. А высшие церковные иерархи, например настоятель Сретенского монастыря архимандрит Тихон Шевкунов, считавшийся духовником Путина, стали говорить, что это наглядно доказывает, что за девушками из Pussy Riot стоят некие кукловоды, которые плетут заговор против российской власти. «Я не сторонник, как сейчас любят говорить, конспирологических всех этих историй. Думаю, что через какое-то время мы увидим, насколько продумана была циничная, страшная, жестокая подготовка к этому делу», — говорил отец Тихон.
Дело Pussy Riot стало самым громким, но не единственным скандалом, который случился в тот момент с Русской православной церковью и ее главой патриархом Кириллом.
По иронии судьбы как раз одновременно с митингами на Болотной площади, осенью 2011 года, в московском суде начался процесс, связанный с пятикомнатной квартирой патриарха, находящейся в знаменитом Доме на набережной, окна которого выходят на Болотную площадь и Кремль. В этой квартире (которую будущему патриарху в 1990-е годы подарила мэрия Москвы) жила некая Лидия Михайловна Леонова (по словам патриарха, его троюродная сестра). А их соседом был Юрий Шевченко, бывший министр здравоохранения и даже более того — бывший лечащий врач Людмилы Путиной. В принадлежащей Шевченко квартире сделали ремонт, сломали вентиляцию, из-за чего вся патриаршая квартира оказалась покрыта толстым слоем пыли. Родственница патриарха подала на бывшего министра в суд и отсудила 20 млн рублей — на то, чтобы очистить уникальную библиотеку патриарха от «нанопыли».
Чтобы откреститься от обвинений, патриарх подключил одиозного теле— и радиоведущего Владимира Соловьева, которому поручил в телеэфире пересказать свою версию квартирных судов. Однако стало только хуже — после заступничества Соловьева скандал разгорелся не на шутку. Среди прочего, Соловьев напомнил аудитории о забытом скандале — на одной из старых фотографий патриарх Кирилл был запечатлен в часах Breguet. В разговоре с Соловьевым он уверял, что та фотография была коллажем, хотя Breguet у него все же есть, просто лежит в нераспечатанной коробке.
Через неделю приключился скандал похуже. Блогеры обнаружили на официальном сайте патриархии фотографию встречи патриарха с министром юстиции. На оригинальной фотографии на патриархе были дорогие часы Breguet, но сотрудница пресс-службы решила на всякий случай стереть их с запястья Кирилла с помощью фотошопа, но не обратила внимания на то, что отсутствующие часы отражаются в сверкающей поверхности лакированного стола. РПЦ пришлось извиниться, вернуть изначальную фотографию и уволить нерадивую сотрудницу.
Скандалы накладывались один на другой и тиражировались в соцсетях. Церковь пошла в контратаку. Первые лица РПЦ, а потом и сам патриарх стали говорить, что против них ведется спланированная атака. «У нас были предупреждения, что против нас будут работать», — говорил официальный представитель церкви, утверждая, что против патриарха ведется кампания и в ней заинтересованы «как кое-кто из находящихся в коридорах власти сегодня, так и те, кто находился там прежде».
Все происходившее действительно очень походило на скоординированные действия. Любопытно, что об инциденте сообщали не только либеральные СМИ, но и те, которые финансировались из администрации президента. По мере того как протесты продолжались, дело Pussy Riot развивалось, а в Интернете появлялись все новые фотоколлажи с патриархом в часах, казалось, что вектор общественного возмущения переместился с президента Путина на патриарха. Однако это немедленно привело к расколу гражданского общества, поддержавшего протест.
Удивительно, что до скандала патриарх даже почти поддерживал протестующих — в своем рождественском интервью он говорил: «Если власть остается нечувствительной к выражению протестов, это очень плохой признак, признак неспособности власти к самонастройке. Власть должна настраиваться, в том числе и воспринимая сигналы извне… и корректировать курс». Но спустя пару месяцев его риторика в корне изменилась.
В итоге в ряды протестующих был внесен раскол. Лозунг «За честные выборы» сплотил невиданное количество людей, лозунг «Путин — вор» был более спорным, но антицерковная риторика точно начала отталкивать значительную часть протестующих. Одно дело бороться против власти — тут общественность была единодушна, другое дело — против церкви. Здесь далеко не все были настолько категоричны.