При этих словах все женщины охнули и театрально схватились за шеи, а мужчины глубокомысленно закивали, что-то бормоча про Асуанскую плотину. Джой не стала охать, ее это, напротив, взволновало. И, вопреки предостережению, когда «Дестини» шел по каналу, она была не в состоянии усидеть в каюте и много времени проводила в одиночестве на палубе, вежливо улыбаясь в ответ на предостережения проходящих офицеров и втайне надеясь увидеть какого-нибудь бандита в тюрбане верхом на верблюде. Джой знала, что офицеры считают ее диковатой, что о ней судачит индусская команда, но ей было все равно. Когда еще представится случай поучаствовать в настоящем приключении?
Суэцкий канал оказался не раздираемым войной забетонированным проходом, который она себе представляла, а серебристой полоской воды, окаймленной дюнами, по которой в почти полной тишине величаво двигалась процессия кораблей, словно нанизанных на одну нить. Трудно было поверить, что можно чего-то опасаться в этой молчаливой упорядоченной процессии. Единственный раз Джой испугалась, когда однажды вечером капитан приказал потушить все огни и пассажиры, на время умолкнув, сидели в темной столовой. Но даже и тогда она, как ни странно, испытала чувство благодарности за то, что происходит нечто большее, чем игра в бридж или теннис на палубе.
Когда корабль направлялся в Египет, первый помощник капитана сообщил им о костюмированной вечеринке, которая состоится накануне захода в Саутгемптон и будет подобающим завершением путешествия. Капитан хотел, чтобы у них хватило времени на подготовку костюмов. Джой про себя подумала, что, наверное, он хочет отвлечь их от путешествия по Египту, но ничего не сказала, поскольку все пришли в волнение и начали готовить костюмы.
– Хочу быть Кармен Мирандой [6] , но боюсь, фруктов мне не достанут, – сказала Стелла по дороге из столовой.
В тот вечер Петера за ужином не было, отчего Стелла пребывала в скверном настроении, поэтому Джой не стала озвучивать свою мысль: наряд Кармен Миранды чересчур откровенен для замужней женщины и не останется незамеченным.
– Или, может быть, изобразить Мэрилин Монро из фильма «Как выйти замуж за миллионера»? Отделать бы по-новому мое розовое платье. – Стелла посмотрела на свое отражение в окне. – Как думаешь, стоит мне немного осветлить волосы? Я уже давно об этом подумываю.
– А что на это скажет Дик? – спросила Джой и сразу же поняла, что напрасно это сделала.
– О, Дик примет меня такой, какая я есть, – небрежно произнесла Стелла. – В конце концов, ему повезло, что он на мне женился.
Это ей сказал Петер, смущенно подумала Джой. Прежняя Стелла никогда бы такого не сказала. А теперь трудно даже предугадать, что эта новая Стелла собирается сказать и что можно без опаски сказать ей. Многие годы Джой поверяла подруге самые заветные тайны, а теперь получалось, что откровенничать со Стеллой – то же самое, что ходить по зыбучим пескам. Ступать надо очень осторожно, но даже и тогда не знаешь, где споткнешься и утонешь.
– Ну, если ты считаешь, Дику это понравится… Не сомневаюсь, ты будешь смотреться потрясающе. Но разве тебе не хочется выглядеть так же, как во время расставания, чтобы ему было комфортно?
– Ах, Дик, Дик, Дик! – сердито произнесла Стелла. – Говорю тебе, Дик обрадуется, когда меня увидит, если даже я буду похожа на азиатку. Ну хватит занудствовать! В конце концов, это всего лишь маскарадный костюм.
Обидевшись, Джой не произнесла ни слова по пути в каюту. После чего, как можно было ожидать, Стелла заявила, что не намерена слушать храп этих детей и собирается прогуляться по палубам. В одиночестве.
Наутро ее настроение улучшилось, и в течение следующих дней она стала похожа на прежнюю Стеллу, увлекшись поиском нужных тканей для костюма. Когда они вошли в Порт-Саид, на борт была допущена пара торговцев с безделушками и бусами в огромных деревянных коробах. Даже женщины вроде миссис Фервезер, которые обычно считали общение с египтянами ниже своего достоинства, суетились и ругались из-за отделки и перьев, как сказала Джорджина Липском, совершенно неподобающим образом.
Джой старалась отвлечься на мысли о костюме и маскараде, но, когда они вошли в более спокойные воды Средиземного моря, она была в состоянии думать лишь о том, что через несколько дней увидит Эдварда. Иногда она воображала себе, что уже физически чувствует его приближение. Без сомнения, Стелла в ответ на это тоже фыркнула бы.
В ночь маскарада они должны были пересечь последний протяженный отрезок пути и войти в Ла-Манш. Бискайский залив, как предупреждали старые морские волки, знаменит своими неспокойными водами, и поэтому девушкам следует крепко держать бокалы.
– А если не можете держаться за бокалы, держитесь за меня, – чересчур громко произнес Петер, и стоящие рядом с ним женщины осторожно отошли в сторону с застывшими на лицах улыбками.
Однако на всех подействовало ожидание вечеринки и скорое прибытие домой, так что в последний вечер, несмотря на холодные брызги с Атлантики, на палубах слышались несдержанные вопли, а из каюты в каюту сновали пассажиры в экзотических костюмах.
Мистер и миссис Фервезер оделись в костюмы индийского раджи и его супруги. Эти подлинные наряды они приобрели во время краткой и довольно суровой командировки в Дели и возили с собой в морские путешествия на случай подобных мероприятий. Миссис Фервезер протерла лицо и руки холодным чаем, чтобы получить нужный оттенок кожи, как у индианки. Стелла отказалась от Мэрилин, узнав, чтó сделает с ее волосами корабельное отбеливающее средство, и преобразилась в Риту Хейворт из «Саломеи». Стелла щеголяла в наряде, в котором не хватало по крайней мере двух покрывал из семи. Она с досадой обнаружила, что Джорджина Липском если и не затмила ее, то сравнялась с ней. Эта женщина уговорила одного из офицеров одолжить ей свою белую форму и выглядела просто шикарно с темными волосами, выбивающимися из-под фуражки. Джой, не испытывая большого вдохновения, оставила все на потом, и Стелла соорудила ей корону из фольги, приказав изображать королеву.
– Можем отделать мое фиолетовое платье ватой, как будто это горностай. И она почти не пользуется косметикой, так что тебе это подойдет, – сказала Стелла.
Несмотря на прошлогоднюю страсть, Елизавета Стеллу больше не интересовала. Ненадолго очаровавшись принцессой Маргарет – «у нее гораздо больше вкуса в одежде», – Стелла переключилась на Голливуд.
В роли королевы Елизаветы Джой чувствовала себя довольно глупо. То ли ее смущала бесцеремонность выбора, то ли детскость наряда. Когда же они наконец пришли в обеденный зал и Джой увидела некоторые другие костюмы, настроение ее улучшилось.
Петер оделся египетским торговцем, голый торс его был обмазан чем-то вроде сапожной ваксы, отчего мышцы блестели при приглушенном освещении. Светлые волосы были прикрыты черной шерстяной шапочкой, связанной крючком пожилой миссис Тенант. Он нес корзину с бусами и деревянными резными фигурками. Уже достаточно возбужденный, он то и дело бросался к одной из женщин, и та, театрально визжа, со смехом отмахивалась от него. Но Петер никогда не бросался к Джой.