Собравшиеся пассажиры молча ждали.
– Дамы и господа, Петер Брандт. Или, скорее, наш египетский торговец.
Столовая разразилась аплодисментами, в воздух полетели салфетки и недоеденные булочки. Джой, вместе с остальными собравшимися, стала оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать Петера среди множества плохо узнаваемых голов. Поскольку черной шерстяной шапочки не было видно, хлопки постепенно прекратились и пассажиры, крутя головами, принялись вполголоса переговариваться.
Джой подняла взгляд на капитана, на время умолкнувшего, а потом на Стеллу, пребывавшую в таком же замешательстве.
– Может быть, он где-то торгует, – пошутил капитан. – Попрошу кока поискать его в кладовках. – Озираясь по сторонам, он, очевидно, не знал, что делать дальше.
Его прервал шепот, раздавшийся с другого конца столовой. Подобно легкому ветерку, он прошелестел по столам, и Джой, следуя за его направлением, наконец увидела его причину. Все глаза остановились на Джорджине Липском, которая нетвердой походкой вошла в дальнюю дверь. Волосы ее выбились из-под фуражки и свисали свободными прядями на плечи. Споткнувшись, она попыталась сохранить равновесие и ухватилась за спинку свободного стула.
Пытаясь уразуметь смысл увиденного, Джой уставилась на нее, потом перевела взгляд на Стеллу, сильно побледневшую. Ибо безупречно-белый костюм Джорджины был здорово измазан. От эполет до середины бедер морская форма носила явные следы пятен от сапожной ваксы. Джорджина, очевидно пребывая в неведении, уставилась на повернутые к ней лица, а затем, подняв голову, решила всех проигнорировать. Подойдя к их столу, она тяжело опустилась на стул и закурила сигарету. Наступило краткое напряженное молчание.
А потом раздался вопль.
– Ах ты, потаскуха! – закричала Стелла и бросилась на нее через стол, хватая за волосы, эполеты, за все, что попадалось под руку. Но тут Луис и первый помощник капитана бросились оттаскивать ее. Джой, оцепенев, встала, не узнавая в этой банши с диким взором свою подругу. – Чертова потаскуха! – вопила Стелла.
Грим танцовщицы размазался под глазами. Луис схватил Стеллу за руку, принудив отпустить волосы Джорджины, однако мужчины немного выждали и только потом отпустили Стеллу.
– Тише, дорогая, – сказала миссис Фервезер, гладя ее по волосам. Мужчины усадили Стеллу. – Ну же. Успокойся. Веселья на один вечер и так хватает.
Вся столовая притихла. Капитан дал знак оркестру играть, но музыканты заиграли только после долгой напряженной паузы. Сидящие рядом с Джой гости смущенно посмеивались или издавали неодобрительные возгласы, но вскоре переключили внимание на своих соседей.
Джорджина со сбитыми на сторону волосами поднесла руку к лицу, проверяя, нет ли крови. Ничего не найдя, она стала искать на скатерти сигарету, которую выбили у нее из руки. Сигарета одиноко плавала в бокале миссис Фервезер. Джорджина спокойно достала другую из серебряного портсигара. Потом, подняв голову, она взглянула на Стеллу.
– Глупая девочка, – произнесла она, глубоко затянувшись дымом. – Неужели ты думаешь, что была единственной?
Джой сидела на палубе со стороны правого борта, обняв рыдающую Стеллу и размышляя над тем, когда можно будет сказать ей, что они промокли и замерзли – зуб на зуб не попадает.
Стелла рыдала уже двадцать минут, не обращая внимания на холодную водяную пыль и качающуюся палубу и прижавшись к промокшей Джой.
– Не могу поверить, что он мне лгал, – задыхаясь, сказала она. – Все, что он мне говорил…
Джой предпочитала не обсуждать это. Или то, к чему все может привести.
– Она такая ужасная. Старая! – Стелла смотрела на Джой распухшими от слез глазами. Голос ее звучал презрительно. – У нее грубое лицо, и она слишком сильно мажется. У нее есть даже растяжки.
Джой догадывалась, что дело, скорее, не в том, что Петер обманул ее. Стеллу, пожалуй, шокировала его неразборчивость в выборе партнерши.
– Ах, Джой… Что мне делать?
Джой вспомнила о том, как Петер Брандт вернулся за обеденный стол. Поначалу он смеялся и отпускал непристойные шуточки, в своем подпитии не замечая, что стол приветствовал его мертвым молчанием. Потом его смех стал принужденным, и, чтобы развеселить соседей, он рассказал еще один смешной анекдот. Подошел капитан и шмякнул на стол перед ним бутылку шампанского, лаконично объявив:
– Вы победитель.
Только тогда до Петера дошло, что дела обстоят совсем не так, как полчаса тому назад, когда он исчез.
– Возможно, вам следует подновить сапожную ваксу, старина, – уставившись на побледневшую грудь Петера, заметил Луис.
После чего столь же многозначительно воззрился на заляпанный костюм Джорджины.
Петер с беспокойством оглядел попутчиков, потом, извинившись, сказал, что ему надо размяться. Джорджина со скучающим видом сосала неизменную сигарету, умудряясь смотреть в пространство и не встречаясь ни с кем взглядом. В конце концов, очевидно досадуя на недостаток мужского внимания, она ушла из-за стола вслед за ним.
Стелла к тому времени уже ушла в туалет в сопровождении миссис Фервезер, которая тщетно вытирала ей лицо кружевным носовым платком, уговаривая перестать плакать.
– В макияже ты была такая хорошенькая, – тараторила она. – Ты же не хочешь показать этой женщине, что расстроилась. – Вошла Джой, и миссис Фервезер с облегчением и чрезмерным энтузиазмом препоручила ей Стеллу. – Вы подруги, – сказала она. – Ты знаешь, как ее приободрить. Поговори с ней. – И дама исчезла в облаке духов, бус и прозрачной ткани.
– Что же мне делать? – спрашивала Стелла полчаса спустя, вперив взгляд в черное бурное море. – Все кончено. Может быть, мне надо просто…
Джой проследила за взглядом Стеллы, который уперся в борт, и сильнее сжала руку подруги.
– Не смей так говорить! – в панике воскликнула она. – Не смей даже об этом думать, Стелла Ханнифорд!
Стелла повернула к ней лицо, на котором не было фальши или притворства.
– Но что же мне делать, Джой? Я все погубила, правда?
– Ничего ты не погубила. – Джой взяла в свои руки холодные руки подруги. – Просто сблизилась с глупым-преглупым мужчиной, с которым послезавтра расстанешься навсегда.
– Но это ужасно, Джой. Какая-то часть меня хочет с ним увидеться. – Стелла взглянула на нее, широко раскрыв печальные голубые глаза. Отпустив руку Джой, она отвела от лица волосы. – Он был просто чудесный. Гораздо лучше Дика. И это самое плохое… Как я смогу вернуться к Дику и притворяться, что все хорошо, если испытала нечто гораздо большее?
Джой стало не по себе. С одной стороны, ей хотелось заткнуть уши и сказать Стелле: «Перестань! Ничего не хочу знать!» Но с другой – Джой понимала, что она единственная наперсница Стеллы, подруги, которая всегда все немного драматизировала, а сейчас смотрела на волны остановившимся взглядом, и это выводило Джой из себя.