Долго прятаться за мраморной аллегорией ему не пришлось. Послышались быстрые шаги, обладатель золотых очков и прекрасного сюртука прошел мимо и стал подниматься на второй этаж. Теперь Спиридович смог разглядеть его лицо уже не мимолетно, а во всех подробностях. Разглядеть и сделать вывод: он! Тот самый!

Когда инженер скрылся из виду, Спиридович выбрался из своего укрытия и начал принимать меры. Меры были вот какие. Караульному, который вернулся на свой пост, он приказал немедля идти в дежурную часть и объяснить офицеру, что сам генерал Спиридович, начальник царской охраны, велел ему срочно исчезнуть из дворца – и не появляться в нем в ближайшие два дня. Это было нужно затем, чтобы вернувшийся от Мосолова инженер не начал вести ненужные расспросы солдата.

Затем генерал вернулся в свой кабинет и приказал своему личному адъютанту срочно переодеться в штатское, после чего взять под наблюдение телефонного инженера.

– Следуй за ним до самой ночи, глаз не спускай, – объяснил Спиридович свой приказ. – Особо таиться он не будет – видишь, он тут вроде важная птица, находится на легальном положении. Главное – узнать, где он живет. И чтобы при этом он ни в коем случае слежки не заметил. Для тебя это тоже важно – он на самом деле не инженер, а бомбист, и если он тебя раскроет, жизнь твоя будет стоить недорого. Приказ понял?

– Так точно, господин генерал! – отвечал адъютант. – Дело знакомое.

– Вот и отлично, – сказал Спиридович. – Тогда вперед.

Глава 23

Человеку не дано знать все последствия своих поступков – истина давно открытая и очевидная. Вот и теперь: если бы генерал Спиридович знал, к чему приведет его простенький ход с посылкой загадочного телефонного инженера к начальнику царской канцелярии, он бы ни за что не отдал такой приказ. Ни за что! Придумал бы какой-то другой способ увидеть инженера вблизи. Но – кто знал, кто знал…

Когда Игорь Дружинин вошел в помещение дворцовой канцелярии, которая по совместительству служила и приемной для генерал-лейтенанта Мосолова, сидевший у самой двери чиновник, выполнявший у генерала обязанности секретаря и успевший за последние дни привыкнуть к инженеру, который то и дело бывал у начальства, воскликнул:

– Вот что называется, на ловца и зверь бежит! Александр Александрович только что о вас спрашивали. Вы ведь к нему? Заходите, он ждет.

Когда инженер вошел, хозяин кабинета поднял голову от бумаг и воскликнул:

– Как кстати! Я только что просил за вами послать!

– Случилось что-нибудь? – спросил Дружинин.

– Нет, если вы имеете в виду какую-либо неприятность, то ничего такого, – отвечал Мосолов. – Просто имеется один разговор…

Тут он наклонился через стол к посетителю и, понизив голос, продолжил:

– Помните, когда вы были у меня дома, я вам говорил о группе людей, мыслящих так же, как мы с вами? Ну, например, относительно деятельности покойного премьера?

– Разумеется, помню, – ответил Дружинин.

– Так вот, у меня появилась возможность познакомить вас с одним из таких людей. Хотите?

– Хочу, – отвечал Дружинин, стараясь всячески скрыть охватившее его нетерпение. – А когда?

– Да прямо сейчас! Он здесь, у меня в кабинете, – отвечал Мосолов. – Вижу, вы удивлены? Идемте.

Они поднялись, и инженер вслед за хозяином проследовал в угол кабинета, занятый массивным книжным шкафом. Мосолов потянул за одну из полок, и часть шкафа неожиданно отошла в сторону, открыв проход в небольшую комнату. Здесь на диване, возле столика с сигарами, сидел господин среднего роста, с ежиком седеющих волос на голове. При появлении Мосолова и Дружинина он не встал, только поднял голову и внимательно поглядел на вошедших. Ни у кого здесь, ни в Киеве, ни в Петербурге не видел Дружинин такого твердого, оценивающего взгляда.

– Вот, знакомьтесь, – сказал Мосолов. – Инженер Дружинин, Игорь Сергеевич, – я вам о нем рассказывал. А это…

Дружинин приготовился услышать одну из тех фамилий, что уже обсуждались в их беседах с Угловым и Ваней – Воейкова, Фредерикса или Нилова. Однако генерал-лейтенант назвал имя, инженеру вовсе незнакомое:

– А это Игнатий Степанович Вычужанов, столбовой дворянин Орловской губернии и большой патриот. Игнатий Степанович играет в нашей группе… то есть на наших собраниях особую роль. Он исполняет особые поручения…

Тут «столбовой дворянин» издал какой-то неясный звук, после чего генерал-лейтенант вдруг запнулся, не закончил фразу, а затем заговорил так:

– И он захотел с вами познакомиться. Игнатий Степанович имеет на вас какой-то особый интерес. Впрочем, он сам вам все скажет. А я не буду вам мешать.

И с этими словами Мосолов удалился, шкаф встал на место. С этой стороны он выглядел не как шкаф, а просто как часть стены, отделанная лепниной.

– Интересное устройство, – сказал Дружинин, разглядывая закрывшийся проем. – А как же отсюда выйти? Надо постучать, чтобы хозяин открыл?

– Нет, стучать не надо, – отвечал Вычужанов. – Вот там имеется выход.

И он указал на другой угол комнаты; только теперь Дружинин увидел там обычную дверь.

Когда собеседник повернулся, Дружинин заметил у него за ухом небольшой шрам – такой остается после сабельного удара.

– Но нам с вами, Игорь Сергеевич, кажется, рано думать о выходе, – продолжил Вычужанов. – Нам предстоит серьезный разговор. Вы не против?

– Я от своих слов не отступаюсь, – сказал Дружинин.

– Вот и отлично. Не угодно ли сигару?

– Премного благодарен.

Оба собеседника закурили, и Игнатий Степанович произнес:

– Мосолов мне передал, что вы готовы принять личное участие с тем, чтобы прекратить вредную деятельность последователей покойного Столыпина. Это так?

– Да, именно так, – кивнул инженер.

– В таком случае у меня к вам будет просьба… или, если угодно, поручение.

– А от кого поручение, можно узнать?

– Вы ведь умный человек, Игорь Сергеевич, – сказал «столбовой дворянин». – И, несомненно, вы уже поняли, что Александр Александрович Мосолов действует не сам по себе. Существует некая группа людей, мыслящих государственно… глубоко мыслящих! Некоторые из этих людей находятся в непосредственной близости от государя императора. Так что вы не должны беспокоиться – вы имеете дело не с какими-то выскочками, самозванцами. И те, кому мы даем наши поручения, – тоже не обычные люди, это люди проверенные.

– Ну, в моем случае это не совсем так, – заметил Дружинин. – Я с генерал-лейтенантом Мосоловым знаком совсем недавно, и проверить меня он не мог…

– Почему же только Мосолов? – сказал собеседник. – Я навел о вас справки у генерала Курлова. Сейчас, правда, он отставлен от дел, но мы с его мнением все так же считаемся. Он очень хорошо о вас отзывался.