Кис кивнул, он помнил. Он тогда еще ответил ассистенту, что именно такие дела обеспечивают хоть и не самый высокий, зато постоянный и надежный заработок.
– Так вот, недавно я сам унизился до слежки… – Игорь порозовел. – Кристина вдруг пропала. Сначала я беспокоился, не случилось ли чего… Она не звонила. И на мои звонки не отвечала.
– По мобильному? По домашнему?
– У нее только трубка, домашнего нет, – она снимает квартиру и не хочет платить лишние деньги за абонемент…
– А домой к ней ты не пытался съездить?
– Я не знаю ее адреса. Кристина дала мне понять, что стесняется своей бедной квартиры на шоссе Энтузиастов… Она мне не позволяла ее провожать.
– И ты согласился?
– Я сумел настоять на том, чтобы она уезжала после наших встреч домой на такси, которое я оплачивал. Но проводить ее мне так и не удалось: Кристина сказала, что ехать с ней, а потом возвращаться к себе на такси (метро к тому времени уже закрывалось) мне выйдет очень дорого… Что было делать? Я согласился – сам попал в ловушку: она ведь считала, что я бедный студент… В общем, через два дня ее молчания я решил, что она меня бросила. Нашла кого-то побогаче и теперь прячется от меня, чтобы избежать объяснений…
– Вариации на тему отношений твоих родителей? Игорь, ты так рискуешь всю жизнь подозревать всех женщин!
– Я знаю, – перебил его Игорь несколько резко. – Я сам об этом думал. Но все же я решил найти ее и убедиться… По правде говоря, хотелось убедиться, что я не прав. Ну, неважно. Я поехал к ней на работу. В ресторан то есть. С тех пор как мы начали встречаться, я перестал там ужинать. Там и хозяйка стала на нас коситься, потому что Крис слишком долго задерживалась возле моего столика… И ее коллеги, девчонки, быстро приметили наши отношения и Кристине проходу не давали. Когда я первый раз заехал за ней, они высыпали на улицу, все до единой: «Какой пупсик!», «Какой зайка!» Это я пупсик и зайка, представляете?! В общем, больше я туда не ходил. Но когда Кристина исчезла, я поехал к ней на работу… Оказалось, что она и там не появилась в свой рабочий день!
– Понимаю, – кивнул Кис. – А почему мысль о том, что с ней что-то случилось, у тебя не задержалась? До такой степени ревность придушила?
– Не совсем. Дело в том, что я оставлял ей сообщения на автоответчике. И несколько раз в день. А ее «ящик» не переполнился. Знаете, когда слишком много сообщений, то автоответчик сразу выключается, не давая возможность записать новое сообщение…
– Знаю.
– Поэтому я понял, что она их прослушивает. И слышала, как я умолял ее позвонить мне, сказать, что с ней все в порядке… хотя бы это! Но она мне так и не позвонила. Я окончательно уверился в том, что у нее новый поклонник, богатый… И больше ей подрабатывать не нужно… Я разозлился. И на следующий день снова приехал в ресторан, только на этот раз пошел к хозяйке. И все рассказал как есть. Вернее, не как есть, – о ревности я не сказал, конечно. Объяснил, что волнуюсь… Она мне посочувствовала и дала адрес Кристины.
– Не на шоссе Энтузиастов, надо полагать?
– Нет… Откуда вы знаете?
– Сначала скажи где.
– За городом. Вы не поверите: на Рублевке, ни больше ни меньше!
– Эврика. Именно поэтому она в «Макдоналдсе» сообразила про самообслуживание!
– Я не врубаюсь…
– Она там никогда не была. И ровно по тем же причинам, что и ты: она из богатой семьи. Тебе не пришло в голову, что она играет в ту же игру?
– В тот момент нет, Алексей Андреевич… Я видел на ней иногда неожиданно дорогие вещички, белье например…
Ага, подумал Кис, значит, тем утром в квартире на Смоленке была именно Кристина! Коль скоро Игорь удостоился лицезреть ее белье, и с учетом факта, что к себе она его решительно не приглашала!
– И, честно говоря, я иногда ревновал… – продолжал Игорь. – Вдруг у нее еще кто-то есть? Или был до меня? Кто ей оплатил это дорогое белье? Но все же я себя убеждал, что для девушки это важно – красивое белье и одежда, и что она сэкономила, чтобы его купить. Я и сам с трудом удерживался, так мне хотелось сделать ей дорогой подарок, накупить красивых вещей… У меня были девушки до Кристины, но никто у меня не вызывал столько нежности, желания опекать, оберегать, охранять… Я думал, что это верный признак любви…
– Верный, – высказался Кис.
– Но все же хотел убедиться, что это чудо может длиться. Что оно не мимолетно. А Кристина, она тоже заботилась обо мне как могла. Все порывалась мне часы подарить поприличнее!
Он усмехнулся, крутанув на запястье дешевый браслет.
– Собственно, именно об этих вещичках я и вспомнил, когда решил, что она ушла к богатому поклоннику. Ревность меня совсем забодала, каюсь… Вот я и пустился ее разыскивать. А в результате наткнулся на частный дом в одном из поселков в районе Рублевского шоссе! Ворота, домофон… Меня впустили во двор, и на крыльцо вышла невысокая женщина лет тридцати с небольшим на вид. Но я сразу понял, что это мать Кристины. Если б ее немного вытянуть в длину да сузить, то это была бы Крис, только старше… Ее можно было бы принять за сестру, потому что на маму она не тянула, но я знал, что у Крис нет сестры…
И Игорь горестно умолк.
…Там активно строились новые русские – вот к ним мама и попала в компанию.
Наверное, это было самой большой ее ошибкой.
…В новом кругу к нам относились прохладно. Моя мама получила, по их разумению, свое состояние чудом, а не тяжкими трудами, отчего она оказалась чужачкой среди этих богатых людей. Они-то друг друга понимали с полуслова; они говорили о взятках, крышах, рейдерах, оффшорах, – а маму, чьи деньги были случайными и чистыми, все эти разговоры совершенно не интересовали. Кроме того, она являлась не владельцем состояния, а владелицей – существом женского рода, затесавшимся в круг богатых мужчин. В девяностых бизнес-леди еще были редки, а бизнес-джентльмены имели нрав крутой и суровый, да и не очень-то джентльменский, прямо скажем.
В общем, мама была неделовой женщиной, к тому же недостаточно богатой по сравнению с людьми, состояние которых в то время уже переваливало за первые сотни миллионов. И говорить им с ней было решительно не о чем.
С женской частью этого нового для мамы круга тоже вышел облом. Поначалу дамы охотно взялись опекать вновь прибывшую, обучая ее всем фишкам и примочкам светской жизни. Но очень скоро мама выпала из задорного девичьего соревнования по количеству сумок, пар обуви, каратов в бриллиантах и прочих прелестных вещах. Она упорно не понимала, зачем нужно тридцать сумок и пятьдесят пар туфель и зачем тратить деньги на бриллианты, даже с малым числом каратов. Отчего наставницы вскоре потеряли интерес к своей подопечной, так и не просветленной передовыми идеями гламура.
Мама деньги тратила без всякого шика. На то, что нужно. Что разумно. Например, когда ее бывшая директриса школы пришла просить денег на ремонт школы (словно никогда не портила маме кровь!) – мама ей их дала, потому что это было нужное и разумное…