Дабиров повысил голос:

– Так будет с каждым, кто посмеет выступить против своего хозяина. Предательство карается кровью, независимо от пола и возраста. Так было, есть и будет. Это закон. А теперь всем разойтись и приниматься за работу. Да поживее!

Люди не стали ждать повторной команды, быстро разошлись, ошеломленные, напуганные кровавым зрелищем.

Дабиров подошел к Батаеву:

– Вот как надо, Вели, а ты распустил нюни. Еще политическую ситуацию в регионе довел бы до этих скотов. Запомни, Вели, это рабы, у них есть только обязанности и нет никаких прав. Впрочем, одно у них имеется. Жить, если позволит хозяин. Ты должен держать аул в страхе. Люди обязаны тебя почитать. Сейчас народ напуган. Он не ожидал подобного. Так поддерживай в них этот страх постоянно. Наказывай за каждую мелочь, а чтобы в головы не приходили дурные мысли, загрузи их работой. Пусть пашут от рассвета до заката. Ты понял меня?

– Да, Басир. Я понял тебя.

– А теперь завтрак всем.

– А трупы?..

– Пусть полежат пока. После завтрака выделишь верных людей, машину. Вывезут… куда ты там говорил?

– К каньону у старой мельницы.

– Вот туда. У шакалов сегодня будет пиршество.

Дабиров бросил трость заместителю и поднялся в свою комнату, через окно которой Нора все видела и слышала. Глаза ее неестественно блестели.

«Укололась эта стерва», – подумал главарь банды.

Нора обняла его:

– Ты был неотразим, Басир! Только таким мужчинам дано править миром. Я счастлива, что ты со мной рядом.

– Тебе не было жалко молодых мужчину и женщину?

– Нет! Для того чтобы настоящие люди жили достойно, кто-то должен умереть.

– Ты сама-то поняла, что сказала?

– Я поняла, да и ты тоже. Я хочу тебя. Казнь возбудила меня.

– Это наркотик возбудил тебя.

– Нет, кровь. Это самый сильный возбудитель и наркотик. Возьми меня, сделай так, чтобы тело онемело и…

Дабиров прервал любовницу:

– Все! Заткнись. Пойди прими душ, охлади свою страсть. Через десять минут завтрак.

– Но, Басир, ты не можешь так поступить со мной!

– Я все могу. Ты только что в этом убедилась. Или хочешь оказаться на месте казненных?

– Ты шутишь? – Нора побледнела.

Она неадекватно воспринимала реальность из-за приличной дозы героина.

– Конечно, дорогая. Бегом марш в душ!

Нора Бакош буквально вылетела из комнаты, успев при этом набросить на себя халат.

Дабиров прошел к окну. Трупы лежали на площадке, вокруг них темнела лужа крови. В ауле никого не было видно.

Он усмехнулся и проговорил:

– Быдло, оно и есть быдло.

Кровавый Дабир, задернув шторы, присел на постель. Он решил дождаться Нору. Его вдруг тоже охватило желание. Он подумал, что мадьярская шлюха права. Ничто не возбуждает так сильно, как кровь.

Глава 5

Бурный, страстный секс продолжался два часа. Потом Дабиров сбросил с себя Нору.

– Это было нечто, дорогой! – заявила она.

Главарь банды встал.

– Душ, одеться и завтрак!

– Да уже время к обеду приближается.

– Значит, обед.

Перекусив и отправив Нору в комнату, Дабиров вышел во двор усадьбы.

К нему шагнул Батаев и доложил:

– Трупы вывезли, Басир.

– Кто вывозил?

– Асад и Керим.

– Они вернулись?

– Да.

– Ты узнавал, сделали ли они все как надо?

– Конечно. Трупы сбросили в каньон у мельницы. Ночью шакалы устроят пиршество. К утру от неблагодарных Далгаровых останутся только изжеванные крупные кости и черепа, по которым ничего не определить.

– Хорошо. Что в ауле?

– Все спокойно. Мужчины и женщины, не занятые детьми, на работе.

– Ведут себя как обычно?

Батаев покачал головой:

– Намного тише. Я думал, люди будут обсуждать казнь, но они даже между собой не разговаривают. Так мне смотрители доложили.

Главарь банды усмехнулся:

– Испугались сильно. Наверняка каждый представил себя на месте Дабировых и понял, чем тише и покорнее будет себя вести, тем дольше проживет. Ты должен быть благодарен мне.

– Я благодарен!

– Хоп, Вели, ступай! Я пройдусь по усадьбе, кое-что обдумаю.

Через час он вызвал к себе Алилова.

Тот подошел к топчану, стоявшему в тени старого граба возле небольшого пруда:

– Вызывал, командир?

– Хороший вопрос, Гарум. Ты еще не в себе?

– Я в полном порядке.

– Прекрасно. Я вот что подумал. Не будем терять время и нанесем первый удар по федералам.

Алилов не без удивления взглянул на главаря:

– Ты же сам говорил, что надо выждать, пока не успокоится обстановка. Мол, не уверен, что федералы закончили поиск наших баз.

– Вот именно. К тому же, несмотря на видимое смирение в ауле, после случая с Далгаровыми у нас нет никакой гарантии, что из Камура не попытается сбежать еще кто-нибудь, а человека Вели не окажется так кстати в нужном месте. Страх, Гарум, одного человека лишает воли, парализует, а другого, напротив, призывает к действию. Обеспечить охрану всего аула физически невозможно. В таком положении мы долго отсиживаться не сможем. Поэтому я решил изменить план и начать работу немедленно.

Алилов кивнул и спросил:

– С Гуадзе решение согласовал?

– Ты будешь учить меня? – злобно осведомился Дабиров.

– Нет. Какова первая цель?

– Та, которая и была запланирована. Селение Мерга. Работа по полиции.

– Кого привлечешь?

– Вторую группу Михаила Ханидзе. У него собран разношерстный сброд. Есть там и наши люди, но их мало.

– Это ты к тому, что грузину вряд ли удастся уйти из Мерги?

– Это я к тому, что если людям Ханидзе не удастся уйти из Мерги, то это не станет для нас большой потерей. Ты прекрасно знаешь, что в обратный путь отправится далеко не весь отряд.

– Я понял.

– Тогда пойдем в дом. Связист у нас на месте?

– Где ж ему быть?

– Вот и поставлю задачу Мише.

Алилов ухмыльнулся вроде бы без всякой причины.

– В чем дело, Гарум?

– А не мстишь ли ты Ханидзе за то, что он пытается всегда и везде показать себя выше других, даже тебе нагрубил на базе в Грузии? Я-то знаю, что память у тебя хорошая.