Глаз Гора… Андрей понятия не имел, какие нужны заклинания для того, чтобы воспользоваться им. Варя тем более – когда-то своенравная, а теперь притихшая и осунувшаяся девица села в сторонке на корточки и молча смотрела на действия Светлого мага большими черными глазами.
– Попробуем…
Яровой взял Глаз Гора в ладони и медленно провалился с ним в Сумрак. Влажная духота леса вокруг сразу же исчезла – ее сменил прохладный серый туман. Андрей услышал сосредоточенное сопение Вари по соседству: девушка последовала в Сумрак за ним. Фиолетовый шар здесь стал глубокого черного цвета. Глядя в его глубину, Андрей почувствовал бегущий по спине холодок – так мог бы выглядеть беззвездный космос.
– Ты чувствуешь? – прошептала Варя.
Яровой кивнул. Сумрак на Кубе был другим. Каким-то вязким, душным… и этот туман… Не покидало ощущение, что за этими серыми волнистыми облаками прячется кто-то. Андрей отогнал пугливые мысли. Он весь сосредоточился на шаре в руках. Как он работает?
– Помоги мне. Услышь меня.
В глубине сферы как будто бы ворохнулось что-то. Глаз Гора понемногу теплел в ладонях. В черноте беззвездного космоса блеснул тонкий луч света – Варя возбужденно вскрикнула. Луч поколебался и указал куда-то в сторону от дороги.
– Как стрелка компаса.
Андрей понятия не имел, что это означает и как далеко до цели, но осторожно поднялся на ноги и загашал через лес, надеясь не наступить на выпирающие корни или змею. Варя с трудом поспевала следом. Глаз Гора уводил их в сторону от шоссе, в глубину леса. Вскоре Андрей заметил впереди неясное свечение – сперва он думал, что ему померещилось в тумане, но вот сияние приблизилось, и он понял: это цель, к которой ведет их артефакт. Путь продолжался долго, казалось, уже несколько часов, и такое долгое пребывание в Сумраке основательно измотало обоих Иных. Наконец они выбрались на тропинку, бегущую прямо по стрелке «компаса», и идти стало заметно легче.
Они вышли к небольшой деревеньке – два десятка белых домишек и хозяйственных построек на берегу ручья. Но стрелка указывала дальше, и путникам пришлось подниматься в скалистые холмы над долиной. Свечение здесь ощущалось удивительно ярким и теплым, словно Андрей приблизился к огромной настольной лампе. Вскарабкавшись на крутой склон по почти незаметной тропинке, они с облегчением вышли из Сумрака и повалились в густую траву. Рубашка Андрея насквозь промокла от пота.
– Кажется, пришли, – сказал он. – Смотри.
– Что это?
– Я не уверен. Что там говорил бедолага Дьяконов? Глаз Гора ищет магическую активность…
Тропинка уводила в глубину рощи. Здесь у крошечного родника, бьющего из-под земли, находилась небольшая карстовая пещера. Андрей потянул носом воздух, идущий из нее, и брезгливо поморщился:
– Здесь живет Темный. Это по твоей части.
Варя отстранила его и бесшумно скользнула во мрак. Андрей огляделся. Да, похоже, он не ошибся. На берегу ручья лежали белые кости мелких птиц и зверьков. На деревянных растяжках на скале сушилась шкура какого-то небольшого животного, вся в пятнах засохшей крови. Темный колдун… вряд ли сильный – седьмой или восьмой уровень силы. Деревенский шаман.
Андрей оказался прав. Спустя пять минут из пещеры выбралась смущенная Варя, а за ней следом маленький, едва ли метр двадцать высотой, почти совершенно голый (лишь с тонкой повязкой вокруг бедер) темнокожий старик. Волосы и борода его были густыми и длинными, как пакля. В черной кудели встречались полоски седины, и Яровой с содроганием подумал, что колдун с этой прической очень напоминает миниатюрного Карла Маркса. Руки его с давно не стриженными желтыми ногтями походили на птичьи лапы; в одной из них старый негр сжимал изогнутую палку источенного жуками черного дерева, которую он немедленно наставил на Андрея: не подходи!
– Хорошо, хорошо, – Светлый дозорный сделал шаг назад, – я вообще-то с ней. Мы вместе, Темная и Светлый. Дружба!
– Дружба не бывает с Темный и Светлый, – прошипел старик на плохом испанском.
– Что он говорит? – спросила Варя.
– Не верит, что мы с тобой заодно. Объясни ему, пожалуйста.
Это оказалось непросто. Старик был сильно испуган и плохо говорил по-испански, Варя вовсе не говорила на нем – Андрею приходилось переводить вопросы и ответы и одновременно успокаивать негодующего старикашку. Он успокоился лишь тогда, когда Варя предложила ему доесть остатки курицы. Тот с жадностью набросился на еду, обглодал мясо до костей, а кости забросил далеко в ручей. В тот же миг с ветвей высокого дерева спланировала большая черная птица, схватила одну из костей, на которой оставалось еще немного мяса, и тяжело полетела прочь.
– Мамочки… это же гриф? – сказала потрясенная Варя.
– Что тут странного, подумаешь, гриф, мы же в Латинской Америке, – пожал плечами Андрей, – расспроси лучше о том, что у них тут происходит.
Варя спрашивала, Андрей переводил (отвечать на его вопросы Темный категорически отказался). Старик говорил сперва неохотно, на многие вопросы отвечал туманно – или Яровой просто не мог разобрать его абракадабру. Тем не менее после долгих мучений им удалось понять следующее.
На Кубе не существовало как таковых Дозоров или какого-то их подобия – во всяком случае, старик об этом не слыхивал. Светлые и Темные враждовали, но в силу местного мягкого климата и добродушного менталитета кубинцев вражда редко оборачивалась серьезными драками и тем более смертоубийством. Плетением интриг и выстраиванием коварных планов увлекаться было попросту некому. Маги занимались каждый своими делами, органично встроенные в жизнь острова, и не стремились к конфликтам – хотя современная жизнь и становилась все более беспокойной. Все население Кубы – потомки иммигрантов из Европы, Африки, Китая и других стран (индейцы, когда-то населявшие остров, полностью погибли в стычках с испанскими колонизаторами или от завезенных ими болезней). Иммигранты принесли сюда свои национальные привычки и проблемы, но после сотен лет жизни в солнечном и спокойном краю на берегу моря перемешались и успокоились, превратились в беспечных и беззлобных любителей рома, сигар, танцев и легкой музыки.
Когда на острове приключилась революция, кубинские Иные отнеслись к ней равнодушно. Лишь единицы примкнули к восставшим – или к контрреволюционерам. Светлые и Темные весной 1959 года собрались каждый на свой конгресс (так тут назывались съезды) и, обсудив произошедшее, приняли решение держать нейтралитет. Матомбо (так звали старика) был на конгрессе Темных в окрестностях города Санта-Клара и помнит, с каким единодушием маги отказались поддержать предложение прибывших из США эмиссаров, склонявших кубинцев к активной поддержке бежавшего диктатора Батисты. Старенькие негритянские ведьмы, ворожеи, деревенские шаманы, гадающие на внутренностях лошадей, – для них были непонятны высокие политические интересы и мировые конфликты. А потом люди Фиделя Кастро окончательно рассорились с американцами – и те перестали приезжать на остров со своими предложениями. Жизнь Матомбо потекла по-прежнему.