– Ну да. По сравнению со стратегическими ракетоносцами прошлого наш штурмовичок маленький, слабенький и недалеко летающий. Но нам он в самый раз. Противостояния сверхдержав сейчас нет. А на случай простой войны, на всякий случай, у нас готовы технологические линии для старых реактивных истребителей МиГ-15. И двигатели, и самолеты освоены, но линии заморожены и законсервированы. Не надо нам столько боевых машин, просто не надо. Лучше меньше, да классом лучше. Ну как лучше, «яки» – это четвертое поколение реактивных боевых машин, а пятнадцатые первое. Правда, не совсем так. Те же истребители Лавочкина – на них совершенно новая электронная начинка. Но еще раз повторяю, Афанасий Илларионович, нам просто не надо столько боевых машин. Винтовые истребители вполне достаточны, а реактивные просто сверхоружие, противостоять им не может ни один пиратский самолет, ни одна банда. – Капитан обожал авиацию и мог рассказывать о ней бесконечно. А в лице Панфилова он нашел благодарнейшего слушателя.
А мне с ними трепаться было особо некогда, мне еще требовалось на телеграф сбегать, домой позвонить. Позвонить бы девчонкам, Саре да Варе, да звонить на домашний Саре как-то не с руки, мы еще не помирились. А телефона Варвары я пока не знал.
Надо скорее до дому добираться, аж в дрожь нервенную бросало, когда о своих девчонках думал. Надо же, угораздило втрескаться по уши!
Тут я себя стукнул по лбу. Екарный бабай, у меня же лисы-оборотни до сих пор во фляге сидят! Хотя ничего с ними не будет, у кицунэ со временем и пространством хитрые отношения. Да и я ничего не нарушил. Просто рейс затянулся, экипаж-то уже дома. Сдали «Горнорудного» на капиталку, теперь не раньше чем через полгода аппарат к нам в порт вернется. И то счастье, что признали годным для ремонта и последующей эксплуатации, могли и на иголки пустить. Жалко мне такие корабли, до слез жалко. Они как старые кони, которых на кладбище ведут. Не знаю, кто как, а я считаю, что каждый корабль имеет душу.
28 сентября 2241 года, вторник
Новая Астрахань
Василий Ромашкин
– Вы знаете, Василий Ярославович, меня очень заинтересовало устройство вашего общества. У вас силен авторитет христианской церкви, мусульманства, и вместе с тем вы спокойно относитесь к духам, призракам и многому прочему, что обычный священнослужитель примет за происки врага рода человеческого. У вас спокойно относятся к многоженству, у вас каждый мужчина, как это вы говорите, военнообязанный? То есть каждый мужчина воин и гражданин. Знаете, мне это напоминает языческую Русь и ранний Рим. – Профессор отвлекся и проводил восхищенным взглядом красивую яркую шатенку в броском черно-красном платье. Здесь, около Каспия, пока еще просто ушла жара, и наступила прохлада. Потому молодые женщины и девушки с удовольствием носили короткие платья и юбки. – И мода здесь – как в Древней Греции, люди не стесняются своего тела.
– Это все интересно, профессор, но будьте добры, пересядьте за стену. – Я напрягся, увидев, как в местный банк зашла троица мужиков. И еще трое остановились напротив входа, под навесом. Каждый из этой шестерки был одержимым. – Помните, вы рассказывали, как были свидетелем ограбления банка боевиками-народовольцами? Боюсь, вам снова предстоит увидеть что-то подобное. Только без пламенных революционеров.
Встав, я подошел к стойке и попросил у молоденькой огненно-рыжей продавщицы телефон.
– А ты, красавица, присела бы за стойку, сейчас ваш банк грабить будут! – набирая номер полиции, посоветовал я ей.
Доложив о своих подозрениях дежурному и получив от него указание не лезть в разборку ни при каких обстоятельствах (почему все менты такие?), я вызвал своих ветеранов.
– Здравия желаю, товарищи. Слушайте боевой приказ! Напротив, в помещении банка, готовится преступление. – Я в этом уже не сомневался. К троице одержимых около входа добавилась еще парочка в неприметных внедорожниках, запарковавшихся неподалеку. – Приказываю – провести разведку. Доложить. Не светиться, не предпринимать никаких действий без моего прямого приказа. Выполнять. – Я коротко бросил руку к козырьку своей фуражки-восьмиуголки.
Вытянувшийся по стойке «смирно» неупокой-политрук ответил мне тем же и, повернувшись к короткому строю красноармейцев, беззвучно отдал команду. Я ее смог понять только потому, что эти парни «заякорены» на меня, и за прошедшие недели я сумел поймать волну, на которой общались мои призраки.
Заглянув за стойку, ободряюще улыбнулся девчушке, вооружившейся тяжелым дробовиком. И сам, вытащив из кобуры наган, присел на колено около профессора, сжимающего «смит-вессон».
– Что будем делать, Василий? – Профессор попытался выглянуть из-за угла, но был невежливо оттянут мною за полу сюртука.
– Не лезьте под пули, Афанасий Илларионович. Если хотите поглядеть, что там – вон на стене зеркало висит. И вообще… – Я посмотрел на стойку, за которой спряталась наша барменша. – Красавица, а ты не можешь вывести изображение с вашей внешней камеры на этот телевизор?
Здоровенный пузатый новодел горделиво стоял на массивной подставке из темно-красного бука. Сейчас он, накрытый кружевной салфеточкой, помалкивал.
– Можно, хозяин порой смотрит. Но я не умею. – Девчонка выглянула из-за своего укрытия и снова спряталась.
– У тебя имя есть, рыжая? А то как-то неудобно общаться. – Я сунулся к пульту, несколько секунд соображал, что там написано жутко корявым почерком, и перещелкнул тумблер. Потом врубил стабилизатор напряжения, и только после этого включил телик. Ну да, сейчас не конец двадцатого и уж тем более не начало двадцать первого века. Вся электроника строго через стабилизаторы подключается, иначе свободно может сгореть от прыжка напряжения.
– Киган. Киган Трейси. – Девчонка снова выглянула, посмотрела на мою самодеятельность. – Босс на третьем канале смотрел.
– Интересно, что может быть такого интересного на улице, если для этого специально к телевизору подключили видеокамеру? – хмыкнул я, перещелкивая каналы. – Ага, вот и улица.
– Мы здесь вечерами с девчонками на байках гоняем, – снова выглянула из-за стойки Киган, похоже, потомок американских или канадских переселенцев. – Ну, знаете, спортивных таких?
– А, понял, – усмехнулся я. – И одеваетесь как Прошлые, в шортики и топики, так?
Девчонка кивнула, соглашаясь, и снова нырнула за стойку. В принципе правильно, не ее дело бандитов гонять.
– А полиция свое дело тут знает, – усаживаясь на пол рядом с Панфиловым, заметил я. – Обратили внимание на то, что улица опустела? Только одержимые на крыльце банка и в машинах.
– Внимание, в баре. Не стреляйте, ОМОН! – В приоткрывшуюся дверь заглянула широкая морда лица в кажущемся маленьким шлеме. – Лейтенант Рокотов со товарищи.
– Добро пожаловать, товарищи омоновцы. – У меня с души спал здоровенный булыжник. – Вы каким ветром здесь оказались? – Насколько мне известно, ОМОНа обычно в таких сонных городках и не бывает, он бандитов гоняет, и работе этой конца и края нет.