Политрук во время этого нашего пребывания на Соловецком острове отмочил одну шуточку. Поспорил с десятком девушек, что заставит их завизжать. Служащие института решили было, что он хочет их напугать, и согласились. Ну да, напугать девушек, большая часть из которых – неслабые менталистки, не так-то просто. Но политрук не стал мудрствовать лукаво и просто окатил девчонок ледяной водой. Визгу было немало, и девушкам пришлось сдержать слово и устроить вечер стриптиза для политработника. И это потребовал бывший человек, воспитанный в Советском Союзе!
– Но сначала надо проверить эти машины насчет взрывчатки, чем сейчас мои ветераны и занимаются. И учти, командир, – я, усмехнувшись, поглядел на лейтенанта, – этот Программист мужик умный и коварный. Хрен его знает, как он думает отступать, тут же аэродром рядышком. Как ты считаешь, для чего на девять мужиков три такие здоровенные тачки? В них же можно всех заложников затолкать, если битком набить на задние сиденья. Я так думаю, что есть еще какой-то поганый сюрприз. Или зенитки, или фугасы, или еще какая-нибудь подобная хреновина. Короче, нельзя выпускать одержимых из города.
– И что ты предлагаешь? – внимательно поглядел на меня командир омоновцев и хмыкнул, когда я молча положил на стол свои ножи. – Вот оно как. А мы сумеем до банка незаметно добраться?
– Не надо незаметно. Твои снайперы пусть в крайнем случае отработают серебром по троице на крыльце и водятлам. – Ну да, я уже давно засек семь стрелков на крышах. – Но это только если у меня не получится. А пока, после того как я подойду к зданию и войду внутрь, – ждите. У меня есть поддержка. Один я пройду, отведу глаза неупокоям запросто. – Я выслушал доклад подоспевшего сержанта. – В машинах по полцентнера взрывчатки. Вероятно, с дистанционным подрывом. Тоже динамит. Так что ждем, по моей команде политрук ее как следует намочит. Тогда работайте. А пока не мешайте одержимым.
– Идет, – помолчав, кивнул Рокотов. – Только я с тобой, бортстрелок. На мне операция, и отвечать в любом случае мне. А если два центнера динамита рванут, нас всех здесь в любом случае похоронят. Так что хоть и времени на слаживание нет, но идем парой. Сумеешь на нас обоих отвод глаз наложить? Ведущий ты.
– Договорились. Отвод организуем. – Я заменил на серебро все патроны в барабане нагана и вложил его в кобуру. Эх, в этот раз наш отступничек как-то хитро неупокоев к своим жертвам привязал, не получится дистанционно путы взрезать. А жаль. – Ну, с богом? Идешь в шаге от меня, в ногу. Тогда я смогу нас обоих прикрыть. В колонну по одному – становись! Левой, шагом – марш!
И мы с лейтенантом строевым шагом двинулись к банку. Казалось, что это авантюра. Но только казалось. Мне политрук доложил, что в машинах динамит уже промочен, а в банке он его пропитает водой при нашем приближении. Тогда против нас только стрелковка в руках неупокоев играть будет. И то если я лажанусь с маскировкой.
А пока все шло чин чинарем, мы с Рокотовым уже практически стояли на крыльце. И тут лейтенант зацепился за ступеньку, сбив синхронность. Все-таки мы не парадный расчет.
– Бей молча!
Я длинным выпадом пронзил живот одному из одержимых, разрушая неупокоя, и едва успел метнуть потайной нож в горло второму, который уже вскидывал винтовку к плечу. Грамотно вскидывал, видно, хозяин тела прошел неплохую срочку. Лейтенант успел упокоить своего духа, не убив тело носителя. Впрочем, мои тоже оба остались живы, хоть и в тяжелом состоянии.
С сожалением глянув на трофейную винтовку, я достал из кобуры пистолет. Блин, идти на штурм с одним ножом и пистолетом – неприятно. Лейтехе все попроще, у него пистолет-пулемет, «Хеклер и Кох» сорок пятого калибра, да и рожки патронами с серебром набиты.
– Так, вроде как не нашумели. – Я выдохнул, посылая запрос насчет динамита политруку.
Вместо ответа входная дверь распахнулась, и из банка мимо нас потоком хлынула вода, вынося одного из одержимых. Его без долгих раздумий ткнул своим кинжалом в живот Рокотов.
– Вперед! – Прижав к плечу свой «хеклер», лейтенант шагнул в холл банка.
Следом за ним, обеими руками подняв пистолет на уровень глаз, шагнул и я. И встал рядом с Рокотовым, удивленный и восхищенный увиденным.
Оба оставшихся в живых бандита были распяты на стенах банка – пригвождены офисными стульями. Ой, не зря мне тогда эти ветераны понравились и я сумел с ними договориться! Если нет некроманта, справиться с одержимыми маловероятно. А тут – надо же! – суметь швырнуть здоровенных мужиков на стены и пришпилить! Это какой мощью надо обладать, чтобы вогнать практически до конца в толстенные каменные стены ножки обычных офисных стульев? Причем вогнать аккуратно, не покалечив, но при этом полностью лишив пленников возможности двигаться.
– Ну вот, будет вам кого расспросить. – Я заблокировал попытку одного неупокоя слинять, бросив тело одержимого. После чего наложил поверх привязки Программиста еще и свою. Блин, я этого неизвестного мало того что пристрелил бы с удовольствием, я его здорово и откровенно зауважал как сильного и умелого противника.
– А ты не собираешься поучаствовать? – иронично хмыкнул Рокотов, глядя на это живописное настенное полотно.
– Нет. Не мое это дело, вам помог, и хватит. Домой пора. Мотаюсь уже четыре месяца по свету, соскучился по матери, по братишке и невестам. Хочу домой, лейтенант. – Я развязал рыдающую девушку в насквозь мокром деловом костюме и помог ей подняться с пола, на котором прыгали небольшие рыбешки.
М-да. Политрук не мелочился, заливая бомбы. В вездеходах тоже воды под крышу, я видел, как из одного вывалился водила вместе с хлынувшей в открытую дверь водой. Но молодцы ветераны, молодцы!
28 сентября 2241 года, вторник
Новая Астрахань
Василий Ромашкин
Банк наполнился суетой, которую принесли с собой люди. Врачи, полиция, еще кто-то непонятный. Короче, слинял я оттуда тихонько и снова уселся в баре. До отлета нашего дирижабля оставалось еще восемь часов.
Ко мне присоединился профессор, и мы долгонько сидели, попивая отменный кофе, который сварила Киган. Девчонка успевала все – и сгонять в банк, и поговорить по телефону с подружками, и отчитаться перед зашедшим в бар хозяином, и пожарить отменные стейки – мелькала везде и повсюду огненно-рыжей кометой. Вот и сейчас, поставив перед нами тарелки с жареной говядиной, она языком пламени сквознула на улицу и очень вежливо встретила грузного, представительного такого дядьку. Кстати, я его в банке видел. Тогда был мокрый, но счастливый.
– Василий, профессор, здравствуйте. Я управляющий нашим банком и его совладелец Мустафа-Карим Ибрагимов. Василий, позвольте мне выразить вам огромную признательность от имени нашего города. Я совершенно случайно слышал, что вы говорили о невестах. Сколько их у вас? – Управляющий благодарно кивнул Киган, принесшей ему чашку кофе и вазочку с мороженым. Перехватив мой взгляд, он усмехнулся. – Люблю сладкое, с самого детства. Потому в банк работать и пошел, чтобы была возможность пожить сладко. Василий, так что насчет невест? Или вы не хотите об этом говорить? Тогда простите мое любопытство.