Брейдоном овладела жгучая ярость. Он смотрел на монитор и желал Натаниэлу медленной и ужасной смерти.
– Включите звук! – рявкнул он на охранника. Губы Софии шевелились, но он ничего не слышал.
– Не могу. Камера сломана, звук давно не работает.
– Так почему вы его не починили?
– Сейчас у нас ни на что нет денег, – оправдывался охранник. – Скажите спасибо, что камера вообще работает. На том этаже они исправны через одну…
Брейдон промолчал и стал смотреть запись. Кровь в нем кипела. Вот она, попала в ловушку убийцы. Натаниэл подтолкнул к ней коробку и, наверное, сказал нечто достаточно любопытное, потому что она открыла крышку. Теперь Брейдон знал, что находится внутри.
Разговора он не слышал, но продолжал напряженно вглядываться в монитор, сосредоточившись на выражении лица Софии. Когда Натаниэл остановил ее, он заметил знакомое упрямое выражение; она расправила плечи. Потом, по мере того как Натаниэл говорил, она все больше сутулилась под тяжестью его слов. Брейдон видел, как ею овладевает страх, его сердце сжималось. Потом Натаниэл выразительно ткнул себя пальцем в шею. Они еще поговорили, и София сделала себе укол.
– Она сама… – растерянно проговорил охранник, когда София осела на пол.
Брейдон пришел в полное замешательство.
Он выругался, увидев, как Натаниэл подошел к распростертому на полу телу Софии. Опустился на колени и убрал ее волосы с лица. Потом развернулся и посмотрел прямо в камеру. С улыбкой, почти такой же, как у брата, он помахал рукой.
– Зачем он это? – спросил охранник.
Брейдон был так зол, что все его тело словно вибрировало.
– Хотел передать мне привет!
Оставив Софию, Натаниэл направился к лифту. Он поднялся в вестибюль и спокойно вышел.
В комнату вошел Джон-контролер. Брейдон приказал ему остаться с охранником, отсмотреть записи первого этажа и постараться выяснить, когда Натаниэл проник в больницу.
– Еще я хочу знать, как он вошел, говорил ли с кем-нибудь и куда еще заходил, – распоряжался Брейдон. – Не показывайся мне на глаза, пока все не выяснишь, ясно?
Джон кивнул, и Брейдон повернулся к охраннику:
– Проследите за тем, чтобы этот человек снова не проник в больницу. Передайте его фотографию всем сотрудникам. И обойдите все помещения. Если увидите его, немедленно звоните мне. Слышите – немедленно! Вы поняли?
– Так точно, сэр.
– Хорошо.
Затем он вернулся в палату Софии. Кара Уитфилд охраняла дверь. На нее злобно кричал Вега.
– Вы знаете, что я не убийца! – вопил он, раздраженно размахивая руками.
– Извините, мистер Вега. Мне велено никого сюда не пускать без разрешения детектива Тэтчера или капитана Уэстина.
– Я приехал только потому, что София мне позвонила… – Не договорив, Вега замер, увидев Брейдона.
– Не кричите на нее, – рявкнул Брейдон, не здороваясь.
– Насколько я понимаю, его здесь уже нет, – помолчав, заметил Ричард.
Брейдон не ответил. Оба посмотрели в сторону палаты.
– Что же нам делать? – осведомился Ричард.
– Мы должны найти ублюдка.
София открыла глаза и с удивлением обнаружила, как трудно это сделать – веки были тяжелыми и никак не хотели подниматься.
– София! – воскликнул мужчина, сидевший у кровати. Несмотря на то что голова была как в тумане, она сразу поняла, что перед ней не Брейдон. Он ниже ростом, и у него светлые волосы. Ее глаза медленно передвинулись к губам Ричарда. На них играла улыбка. – Как вы себя чувствуете?
Она огляделась и задумалась. Думать было так же трудно, как держать глаза открытыми.
– Я проснулась, – только и сумела выговорить она.
Ричард рассмеялся:
– Что ж, для начала неплохо!
София кивнула, и у нее сразу же закружилась голова. Она зажмурилась и дождалась, пока все успокоится.
– Помните, что с вами случилось?
София открыла глаза. Лицо у Ричарда стало открытым, добрым и терпеливым. На нем была простая футболка и джинсы; он был совершенно не похож на самого себя в то время, когда они познакомились. Обычный парень.
– Извините, все как в тумане.
Ричард привстал и похлопал ее по руке:
– Так я и думал; вы проспали почти тринадцать часов. Я позову врача.
София смотрела ему вслед. Интересно, подумала она, где Брейдон? Она как будто находилась под водой. Что же с ней случилось? Последнее, что она отчетливо помнила, – как целуется с Брейдоном на кухне… хотя нет, она помнила, что потом с ней случилось что-то еще… Она поморщилась.
И вдруг вспомнила ухмылку, от которой кровь застыла у нее в жилах.
Натаниэл!
* * *
Прошло почти полчаса с тех пор, как София пришла в себя после своего наркотического сна. Врач заходил дважды; осмотрев ее, он почесал в затылке и объявил, что она совершенно здорова. Но выписать ее согласился только после анализа мочи. У Софии не было сил спорить; она выпила две бутылки воды, и ей показалось, что она вот-вот лопнет.
Вот только конечности отказывались слушаться. Она попробовала встать и чуть не упала. Хорошо, что Брейдон попросил Кару охранять ее палату. Наверное, заметил, как они подружились. Поход в ванную лишь скрепил их дружбу.
Когда анализ был собран, София села в одно из двух кресел рядом с кроватью. Ей не хотелось выглядеть беспомощной, когда придет Брейдон.
– Ну как, тебе лучше? – спросила Кара. – Можно звать детектива Тэтчера? – Голос у нее был веселый, хотя она не улыбалась. София уже рассказала Ричарду и Каре о своей встрече с Натаниэлом.
– Да, спасибо. Впускай быка! – поддразнила София.
Кара улыбнулась, вышла, и в палату вошел Брейдон.
– Привет, – сказала София. Она хотела выглядеть сильной, но с ее губ слетел слабый писк.
Брейдон остановился рядом и откровенно осмотрел ее с ног до головы. Детективу, очевидно, понравилось то, что он увидел. Он сел напротив.
Они оказались так близко, что их колени соприкасались.
– Расскажи, что произошло, – попросил он сухо. Брейдон Тэтчер превратился в полицейского.
– Кара сказала, что ты отсмотрел запись, – начала София.
– Там не было звука.
– Значит… ты хочешь знать, почему я сделала себе укол.
Он кивнул, и желваки заходили у него на скулах.
– Да, я хочу знать, почему ты сделала укол, а не убежала, не позвала на помощь и не набросилась на него.
– Ты злишься на меня.
– Да, черт побери, так и есть! – не выдержал он, вскакивая с места. – София, ты могла погибнуть! Что такого он тебе сказал? Почему ты его послушалась? – Он заранее не одобрял того, что она скажет. – А если бы он солгал о наркотике в шприце? София, ты могла умереть! – произнес он, понижая голос и снова садясь. – Что бы тогда с нами было?