Вэдимас проверил свое оружие, заряженное интеллектуальными пулями, и приготовился встретиться с молодым убийцей, который, поднявшись по залитой кровью лестнице, стоял в дверях, оценивая обстановку.
* * *
Когда двери лифта открылись, Семъяза активировал нейронную татуировку невидимости. Он ожидал, что его окатит град пуль, но все пули уже неслись к Макото. Его наномеч раскалился, отражая нападение. Активированные нейронные татуировки работали на пределе. Но силовики не могли остановить его. Не могла остановить его и электронная система защиты, переведенная в боевой режим. Под силу им было лишь задержать якудзу.
Понимая это, Вэдимас выжидал, перемещался за баррикадами, выгадывая момент, когда можно будет воспользоваться интеллектуальными пулями. После, когда начнется расследование, можно будет сказать, что эти пули принадлежали напавшим на комплекс убийцам. Вэдимас заметил, как открылись двери лифта и как, оставаясь невидимым, Семъяза вырубил вставшего у него на пути силовика. Но как бы там ни было, этот якудза сейчас был на их стороне. Если бы у Вэдимаса был наномеч, то он передал бы его Семъязе. Пусть хищники сражаются с хищниками. Они ищут смерти, а он, Вэдимас, хочет жить, хочет встретить свою семью и завтрашний день. Ему еще нужно спасти сознание старой матери. Причем последнее сделать придется спешно, пока не началось расследование. Потом, чтобы не осталось следов, можно будет уничтожить коррекционный центр.
Вэдимас увидел краем глаза, как отключилась нейронная татуировка невидимости. Семъяза появился из пустоты, лишившись оптического обмана. Увидел его и Макото. И Шайори. Она выскользнула из своего укрытия и начала пробираться к Семъязе. Макото собирался добраться до него первым. Вэдимас видел эту новую цель, которую поставил себе молодой якудза. Начальник «Тиктоники» прицелился, дождался, когда Семъяза разрядит магазины, пытаясь ранить пришедшего за ним убийцу, и выстрелил. Шесть интеллектуальных пуль устремились к цели. Но на этот раз Макото был готов встретить их. Вернее, не встретить, а обмануть, смешавшись с силовиками. Вэдимас вздрогнул, когда две пули поразили охранников. Остальные, пробив стену, устремились в коррекционный центр. Фонтан крови брызнул из разрубленного наномечом силовика. Вэдимас разрядил обойму, не особенно заботясь о том, кто еще пострадает от этих пуль.
– Нужно бежать, – сказал Семъяза, когда Шайори добралась до него. – Я слишком слаб, чтобы сразиться с этим убийцей.
Он не надеялся уцелеть, но сейчас с ним Шайори было проще сбежать, чем без него. Тем более модуль бегства был все еще исправен. Семъяза активировал его. Анализ вентиляций и стен показал недостатки конструкции, допущенные мирными архитекторами, которые никогда не думали, что здесь развернется новая мировая война. Семъяза ударил в стену, отрывая слой шпатлевки, скрывавший трещину. Теперь вставить в щель шокер, выбрав режим перегрузки. Семъяза отвернулся, прикрыв Шайори своим телом. Взрыв был несильным, но этого хватило, чтобы образовался разлом. Нейронные татуировки редко подводили. Сейчас одна из них показывала, что если не сменить локацию, то шансов на спасение нет.
– Давай пролезай в разлом! – крикнул он Шайори, но она уже и сама поняла, каков их план.
Понял это и Вэдимас, последовав за беглецами, но разлом оказался слишком узким для его комплекции. Извиваясь как змея, Вэдимас еще пытался протиснуться в соседнее помещение, когда Семъяза вырубил его. Вэдимас обмяк. Его тело, словно став густой массой, вытекло из пролома и распласталось на полу. Семъяза взял из руки Вэдимаса заряженное интеллектуальными пулями оружие – это был, конечно, не наномеч, но при удачном стечении обстоятельств оружие давало шанс в борьбе с Макото. А шансы сейчас были ох как нужны. Пусть и самые призрачные.
* * *
– Нет, нет, пожалуйста, не стреляйте! – закричал доктор Накамура, уставившись на полуобнаженного якудзу, забрызганного чужой кровью.
– Мы не убийцы, – сказала Шайори.
– Нет? – Накамура смерил девушку недоверчивым взглядом.
– Папа, кто это? – спросила неестественно детским голосом молодая женщина в больничной пижаме.
Для Юмико происходящее было лишь игрой – так сказал ей отец. Игра, в которой она каким-то чудесным образом оказалась в теле взрослой женщины. Очень взрослой, почти старой, как казалось Юмико.
– Ну ты ведь хотела быстрее вырасти, – сказал Накамура.
Он накачал себя наностимуляторами и надел хирургический халат, чтобы дочь не видела его ранения. Главное, чтобы она не опустила голову и не заметила лужу крови под его ногами. Юмико не заметила. Заметили Семъяза и Шайори. За стеной в соседнем помещении продолжалось сражение. Накамура не был хирургом, но он разбирался в ранениях. Его дочь убили интеллектуальные пули. Его самого убили эти пули. Да, именно убили, потому что наностимуляторы скоро выжмут из тела оставшуюся энергию и настанет конец. Ранение смертельное – он доктор, и он разбирается в этом. Единственным желанием было увезти из «Тиктоники» дочь, пока Вэдимас не узнал, что донор для его матери был использован, чтобы спасти Юмико.
Накамура не сомневался, что, как только его не станет, Вэдимас реквизирует тело женщины, в которой сейчас находилась Юмико. Сознание его дочери прекратит свое существование. Вэдимас сделает это, даже если не сможет спасти свою мать. Сделает, чтобы замести следы. Единственным шансом спасти дочь было добраться до дома, объяснить все сестре и велеть ей бежать, прятаться. Может быть, у Мэрико было много недостатков, но детей она любила. По-своему, но любила. Вот только где найти силы, чтобы добраться до своего дома?
– Так это все из-за тебя? – спросил Накамура, уставившись на Семъязу. – Убийцы с интеллектуальными пулями пришли за тобой?
Шайори увидела тело дочери доктора, которое лежало на операционном столе, скрытое ширмой от Накамуры и женщины с детским голосом.
– Убийцы пришли за Семъязой, но вашу дочь убил Вэдимас, – сказала Шайори. – Я была там. Он стрелял в якудзу, но промахнулся.
Слова Шайори заставили Юмико вздрогнуть. Воспоминание было ярким и сочным. Воспоминание боли. Это заметила Шайори. Это заметил Накамура. Другие доказательства были лишними.
– Нужно уходить, – сказал Семъяза.
Он понимал, что Макото не станет следовать за ними сквозь пролом в стене, превращаясь в легкую мишень. Но молодой убийца скоро разберется с силовиками и найдет другой путь.
– Вам тоже нужно уходить, – сказала Шайори доктору. – Вам и вашей дочери.
– Моей… – Накамура больше не думал, что происходящее напоминает разверзшийся ад. Теперь так оно и было. И если Вэдимас действительно стрелял в его дочь, то… То он найдет ее любой ценой и заставит замолчать. Никто не спасет ее. Никто не сможет спрятать. Все было напрасно. Интеллектуальные пули, Вэдимас, якудзы – нет, в этом безнадежном мире невозможно уцелеть…
Ноги Накамуры подогнулись, мир затянула тьма. Он упал в лужу собственной крови. Наностимуляторы продолжали поддерживать в нем жизнь, но энергии его тела уже не хватало им для исправной работы. Накамура мог только смотреть и думать, но не слышать, не чувствовать. Все стихло, замерло.