– Он называл тебя идеальной матерью.

Ее будто громом поразило.

– Когда?

– В прошлом году. Я знаю Блейка много лет, и еще никогда он не выглядел таким счастливым, как в прошлом году. В августе они с Викторией приехали на годовщину нашей свадьбы, и он не переставая говорил о тебе и о ребенке.

– Боже мой, – прошептала Белла.

Слышала ли это Виктория? Возможно, его восторженный рассказ подтолкнул ее к тому, чтобы просить Беллу не вмешиваться в их жизнь. Ее можно понять.

– Блейк был поражен, когда ты ушла. Он был уверен, что ты не оставишь Дрю.

– Так было лучше для их семьи, – ответила Белла. – Но, признаюсь, это было нелегко.

Она почувствовала, как слезы подступают к глазам, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Первые дни после расставания с Дрю были самыми страшными в ее жизни.

– Я тебя понимаю, – сказала Джули, – если бы я была вынуждена отказаться от своей дочки, это убило бы меня. Значит, теперь ты восполняешь этот пробел? Мне кажется, Дрю абсолютно счастлив.

Белла взглянула на Дрю. Он лежал у нее на руках и безмятежно улыбался. Волна любви накрыла ее, и она не могла не улыбнуться в ответ. Конечно, смешно предполагать, что Дрю узнал в ней маму. Но когда Белла думала о том, что ей придется снова его оставить, ком подкатывал к горлу и становилось очень горько и больно.

– А вот и мальчики! – воскликнула Джули. – И моя дочь Линдзи. Не могу поверить, что Блейку удалось вытащить моего мужа из винодельни как раз к обеду.

Блейк и высокий светловолосый мужчина с четырехлетней девочкой на руках быстро приближались к патио. Опустив девочку на землю, Сэм представился и одарил Беллу крепчайшим рукопожатием. Он уделил внимание и Дрю, подбросив его в воздух несколько раз.

Погода была чудесная, и Джули предложила поесть на свежем воздухе. Во время обеда Дрю захныкал, и Белла пошла на кухню, чтобы погреть бутылочку с детским питанием. Когда она вернулась, то обнаружила, что Блейк уже успокоил малыша. Он решил сам покормить сына, чтобы Белла могла закончить обед.

Ей была приятна забота Блейка, особенно если учесть, что Дрю был его сыном, а она получала деньги за то, что занималась малышом. Но таков был стиль Блейка.

Каждую ночь они спорили о том, кто встанет, если Дрю проснется. Легкость сближения с Блейком продолжала удивлять Беллу. Она общалась с отцом и сыном так, будто они всегда жили вместе.

Внезапно телефон Беллы завибрировал. Пришло сообщение. Она взяла телефон. Текст уничтожил ее хорошее настроение «Миссис Фарнс сказала, что ты обедаешь с Блейком. Я тебя предупреждала».

– Белла? – услышала она сквозь мрак голос Джули. – Ты в порядке? Плохие новости?

– Ничего особенного. – Белла постаралась выдавить улыбку. – В такой большой семье, как у меня, всегда что-то случается.

– Расскажи нам, в чем дело, – настаивала Джули. – Я, например, единственный ребенок, и мне всегда было интересно, каково это – иметь большую семью.

Белла обрадовалась, что можно сменить тему беседы, и принялась рассказывать многочисленные истории о ферме, братьях, сестрах и Айове. Однако сообщение Виктории ее перепугало.

Белла боялась, что Блейк, узнав, что она отказалась от собственного сына, возненавидит ее.

Конечно, в этой ситуации и Виктория окажется в проигрыше. Блейк не простит ей того, что она отказалась быть матерью, более того, даже яйцеклетку пожалела.

Но тем не менее их жизни будут разрушены.

Глава 10

Блейк остановился у двери детской и прислушался. Белла укачивала Дрю. Она, как обычно, рассказывала малышу о планах на следующий день. Вроде бы ничего особенного, но Блейк обратил внимание на голос. Белла была явно чем-то огорчена.

Он мысленно прокрутил в голове весь день. Их разговор в машине, конечно, был серьезным, но Блейк старался быть осторожным и не спугнуть ее. Джули и Сэм понравились ей.

Теперь, когда он узнал, что Белла настоящая мать Дрю, все кусочки пазла сложились. Стало ясно, почему у Вики так и не появился материнский инстинкт. Однако поведение Беллы было менее понятным. Вопрос, который мучил Блейка всю жизнь, имел всего один ответ, и этот ответ могла дать только Белла.

Почему мать бросает свое дитя?

– Лютик, – донеслось до него.

Сердце забилось быстрее. Если у него и были сомнения по поводу чувств Беллы, то они исчезли. Она, несомненно, любила Дрю.

Блейк вошел в комнату и тихо спросил:

– Как у вас дела?

– Наконец-то уснул, – прошептала Белла и улыбнулась, когда Блейк подошел к кроватке и встал с ней рядом. – Последние пятнадцать минут он активно сопротивлялся, но в конце концов сон его одолел.

– Ты быстро справилась. У меня уходило не меньше часа, чтобы уложить его.

Белла пожала плечами:

– У меня гораздо больше опыта, чем у тебя. Самым упрямым был мой брат Скотт. Он часами лежал в колыбельке и плакал. Ты когда-нибудь пробовал делать домашнее задание, когда рядом заливается младенец? – Она вздохнула. – Было бы здорово расти единственным ребенком.

– Было бы здорово иметь много братьев и сестер, – возразил Блейк.

– Все хотят иметь то, чего нет, – задумчиво протянула Белла.

– Не всегда. – Он притянул ее к себе. – Некоторые ценят то, что имеют.

Блейк наклонился к ней, губы ее были приоткрыты и ждали поцелуя. Все его сомнения улетучились. Нежный, еле слышный стон Беллы возродил в мужчине жажду обладания, с которой он боролся весь день. Она принадлежала ему, его рукам, его постели. Блейк начал ласкать ее трепещущее тело. Белла приподнялась на цыпочки, запустила пальцы в его волосы и подарила ему ответный поцелуй. Страстный, жаждущий танец ее языка говорил о том, что она тоже скучала.

– Возьми меня, Блейк, – прошептала она.

Ему не нужно было ничего другого. Он подхватил Беллу на руки и отнес в спальню. Она располагалась чуть дальше по коридору, но ему не терпелось сжать женщину в объятиях, и путь показался слишком долгим. Наконец матрас прогнулся под их весом. Белла томно вздохнула, когда Блейк расстегнул ее блузку и начал осыпать поцелуями шею и горло. Затем пришло время его рубашки. Он торопливо расстегнул пуговицы, а Белла помогла ее снять. Как только ее нежные пальчики прикоснулись к его раскаленному телу, Блейк словно ощутил удар тока.

Он подался вперед и провел языком по краю кружевного бюстгальтера.

– Ты прекрасна, – прохрипел он, нежно прикусывая налитые соски.

– Не останавливайся, – выдохнула Белла.

Бедра женщины нетерпеливо вздымались, пока Блейк дразнил ее сквозь кружевную ткань. И снова он был поражен тем, как отзывчиво ее тело. Блейк проложил дорожку из поцелуев к ее плоскому животу. Он решительно расстегнул пуговичку на ее брюках и молнию. Через секунду Белла лежала перед ним, прикрытая только полупрозрачным нижним бельем.