В дверь постучали. Хлюпик поспешно захлопнул крышку шкатулки.
— Кто там?
— Доброе утро, Хлю! К тебе можно? — Адирроза, улыбаясь, вошла в номер. Как всегда при виде её, Хлюпик почувствовал, что у него спирает дыхание. На этот раз девушка была одета в кожаные шортики и яркий оранжевый топик. Волосы она как следует расчесала и перехватила широкой бархатной лентой — в общем, нарядилась празднично. Правда, духовая трубка была при ней. — Слушай, я тут собиралась прогуляться по местным магазинам, пока ещё есть время. Не составишь компанию? Заодно и тебе присмотрим что-нибудь поприличнее. Нельзя же идти на карнавал в том, в чём расхаживал по джунглям!
— О, я… Да. Конечно! Пойдём! — Хлюпик торопливо зашарил под кроватью в поисках сандалий.
— Давай сперва позавтракаем, — предложила Адирроза. — Я видела тут неподалёку забавную кафешку.
Кафешка и правда была забавной — казалось, её хозяйка, симпатичная средних лет женщина в очках, просто помешана на цветах. Они были везде — на окне, на стенах, даже на стойке бара — белые, красные, лиловые… Миниатюрные круглые столики украшали пышные букеты.
— А где твой смешной приятель? — спросила Адирроза, принимаясь за еду.
— Сбежал, — со вздохом ответил Хлюпик, задумчиво ковыряясь в своей тарелке.
Выбранный им завтрак — овсяная каша с мёдом и неимоверным количеством мелко нарезанных фруктов была в Кукандагуме одним из самых популярных блюд.
— Сбежал? От кого? — удивилась девушка.
— Я так полагаю, от меня. — Хлюпик коротко, не вдаваясь в подробности, пересказал содержание записки. Адирроза уже знала в общих чертах историю поисков заброшенного дома.
— Ты обиделся, да? — тихонько спросила она.
— Ну… Понимаешь, мы ведь начинали вместе! А как дошло до дела — я, выходит, побоку! — Хлюпик со злостью стукнул по столу.
— Он правильно поступил. — Адирроза протянула руку и накрыла его ладонь своей. — Всё-таки он специалист в такого рода делах, а ты — нет.
Хлюпик замер. Ладошка девушки была тёплой, мягкой и почти невесомой, и из-под неё сладкими волнами растекалось блаженство. По спине Хлюпика побежали мурашки.
— Ты думаешь? — хрипловато выговорил он.
— Конечно! — улыбнулась Адирроза. — Ты уж поверь, я сама неплохая охотница и могу разобраться, кто чего стоит — по крайней мере, в джунглях. А твой друг… Достаточно просто посмотреть, как он двигается. Он ловкий, как пардус! Можешь успокоиться, с ним всё будет в порядке.
— А я? — ревниво спросил Хлюпик.
— Ты? Ты только не обижайся, Хлю, — но в джунглях ты не охотился и даже не был ни разу, это сразу видно.
— Я и не обижаюсь. Там, где я жил, Лес был вполне нормальным — сосны, папоротники, регендали… И никаких тебе лиан, никакого ядовитого плюща.
— А у нас, наоборот, всё очень похоже. Ну, растения не совсем такие, конечно…
— Слушай, а почему ты всё время ходишь с этой трубкой? — спросил Хлюпик.
Адирроза недоуменно посмотрела на него.
— Потому что я сипапоккула. Где это ты видел сипапоккулу без ружья?
— Но здесь же не джунгли.
— Город тоже опасное место, — пожала плечами девушка. — Мы ведь не такие уж сильные — по сравнению с остальными. Ты вот не самый крупный парень, скорее даже наоборот, а я ещё меньше тебя. Видишь обезьянца? — Она кивнула на раскрытое окно.
Хлюпик обернулся и посмотрел на улицу. Там похожий несколько на Громилу гориллоид катил полную песка тачку.
— Если такой вот тип решит дюбнуть своим кулачищем, у меня голова сразу в трусы провалится.
Смоукер поперхнулся и мучительно покраснел, услыхав эту метафору, звонко произнесённую на всё кафе. Адирроза как ни в чём не бывало продолжала щебетать:
— Единственное, чем я могу защитить себя, — это моя духовушка. Поэтому в нашей деревне начинают учить стрельбе сразу, как только ребёнок научится ходить. В пять лет он уже получает настоящую трубку — небольшую, конечно, — и обойму со стрелками. К четырнадцати-пятнадцати годам мы умеем стрелять навскидку, с оборотом, из положений лёжа, сидя, даже повиснув на одной руке; и на слух — в полной темноте, сумерках или тумане. Если бы мы всего этого не умели, то просто не смогли бы выжить.
— О… Я понимаю. Слушай, а ты могла бы научить стрелять меня?
— Вряд ли это получится, Хлю, — покачала головой Адирроза. — Для этого надо, чтобы ты был устроен так же, как и мы. — Она оттянула край топика и со щелчком отпустила его.
— Ну да, у вас же рёбра раздвигаются, — припомнил Хлюпик. — Но я-то не имел в виду — так же далеко и сильно. Я понимаю, что этого у меня никогда не получится. Просто хотел научиться пользоваться духовым ружьём. Может, ты видела — у меня на стенке висит?
— Тут главное — тренировка, — улыбнулась Адирроза. — Повесь где-нибудь мишень и стреляй в неё каждый день. Кстати, если бы такой трубкой, как твоя, попыталась бы воспользоваться я — она бы сразу же сломалась.
— Почему?
— Давление. Мы делаем такой сильный выдох, что обычное дерево просто лопается. Поэтому-то мы и выдерживаем пикумбу в кипящих железистых источниках — древесина должна металлизироваться.
— А как же, например, стоерос? Он же очень прочный!
— Вот именно что прочный. Попробуй-ка высверли его… — Адирроза отставила в сторону пустую чашку и потянулась. — Ну что, пойдём?
— Пошли.
Посещение разнообразных магазинов в компании Адиррозы оказалось серьёзным испытанием для Хлюпиковых нервов. Для начала она потащила его в лавку готового платья и там, не слушая никаких возражений, заставила купить просторную рубаху с короткими рукавами и шорты. Хлюпик, привыкший к такого вида одежде, которая представляет собой просто кусок ткани, оборачиваемый вокруг тела, пытался протестовать.
— Слушай, я не ношу такое. Она слишком сложная…
— Ерунда! — отмахивалась девушка. — Ничего сложного. Сюда просовываешь ноги, здесь застёгиваешь — и всё!
Слегка обалдевший от её напора смоукер приобрёл широкие оливковые штаны до колен и пёструю, как салат, футболку.
— Ну вот, теперь ты совсем по-другому выглядишь, — удовлетворённо объявила она.
— Ага. Полным лопухом, — согласился Хлюпик.
Непривычного покроя одежда сделала его совершенно непохожим на прежнего Хлюпика, и теперь он с некоторой оторопью разглядывал отражавшегося в зеркале незнакомца.
— Ничего не лопухом, очень стильно, — фыркнула Адирроза. — Хоть на человека стал похож.
«Ничего себе! А кем же я раньше выглядел в её глазах?!» — изумился Хлюпик.
После магазина одежды Адирроза нырнула в лавку дамской галантереи, бросив Хлюпику «подожди здесь». У дверей лавки стояли, прислонясь к стене, пять или шесть солидного вида мужчин с общим выражением терпеливого ожидания на лицах. Спустя полчаса Хлюпик забеспокоился. Медленно, но верно время двигалось к полудню — а ведь им ещё надо было вернуться в гостиницу за вещами. Наконец, отодвинув лёгкую кружевную занавеску, он вошел.