А временами двухместные «илы» вынуждены были летать вообще без стрелков: этих последних выбывало из строя больше, чем летчиков, и, например, в 92-м гвардейском штурмовом авиаполку 4-й гвардейской штурмовой авиадивизии 5-й воздушной армии 2-го Украинского фронта даже в 1945 г. бывали дни, когда «на шестерку был только один стрелок»242.
В итоге (как показывают «оценки, основанные на теории воздушной стрельбы и полигонных испытаний эффективности действия германского стрелково-пушечного вооружения по штурмовику Ил-2») в период с конца 1942 г. до осени 1943-го вероятность сбития стрелком Ил-2 немецкого истребителя была в среднем меньше вероятности сбития этим истребителем (Bf109G-2, Bf109G-2/R-6 или FW190A-4) самого «ила» в первой же атаке из задней полусферы: на дистанции 100 м – примерно в 1,6 раза, со 150 м – примерно в 3,4 раза, с 200 м – примерно в 4,3 раза, а с 250 м – примерно в 4 раза. А осенью 1943-го (когда основными истребителями люфтваффе на Восточном фронте стали Bf109G-6 и почти не отличавшиеся от машин модификации А-4 FW190A-5) этот разрыв между теоретическими шансами стрелка Ил-2 и немецкого летчика-истребителя увеличился в среднем соответственно примерно до 3,7; 3,9; 4,5 и 4,9 раза243. По-видимому, примерно в такой же степени различались шансы и в реальных боях. При расчетах принималось, что немец обладает отличной летной и стрелковой выучкой, а «ил» не совершает противоистребительного маневра – но ведь, с другой стороны, на фронте среди стрелков Ил-2 было много «абсолютно не подготовленных ребят», а их УБТ часто заклинивало...
Что же тогда сыграло решающую роль в снижении потерь Ил-2 от истребителей? В.И.Перов и О.В.Растренин (а также В.Швабедиссен) указывают, в частности, на уменьшение численности немецкой истребительной авиации на советско-германском фронте244. Но изменение этой численности не всегда коррелируется с изменением удельного веса жертв истребителей в боевых безвозвратных потерях Ил-2. В 1941 г. среднемесячное количество действовавших на советско-германском фронте групп одномоторных истребителей люфтваффе равнялось примерно 18; в 1942-м – примерно 15,5; в 1943-м – примерно 12,4; в 1944-м – примерно 10,5245. При этом в 44-м у немцев увеличилось количество штурмовых групп, оснащенных самолетами FW190F, которые могли действовать и как истребители. Правда, поиск и уничтожение советских самолетов не являлись для них главной задачей, и лишь после нанесения бомбоштурмовых ударов они могли атаковать встретившиеся им Ил-2. Однако групп FW190F на советско-германском фронте уже к июню 1944 г. действовало целых восемь246, и, как представляется, две-три истребительные они заменяли вполне. А в январе – феврале 1945-го увеличилось и число истребительных групп, действовавших против советских ВВС247. Таким образом, реальное сокращение численности истребителей люфтваффе на Востоке имело место только в 1942—1943 гг. Однако в 42-м доля жертв истребителей в боевых безвозвратных потерях Ил-2 не уменьшилась! А в 1944—1945 гг., наоборот, непрерывно уменьшалась!
По-видимому, уровень потерь Ил-2 от истребителей определялся прежде всего двумя другими факторами (также упоминаемыми В.И.Перовым и О.В.Растрениным248):
а) степенью эффективности действий советских истребителей сопровождения и
б) степенью эффективности оборонительной тактики штурмовиков (сильно зависевшей, в свою очередь, от уровня выучки летчиков).
В самом деле, истребительным прикрытием Ил-2 в 1941—1942 гг. часто не обеспечивались – а если это прикрытие и было, то часто бросало своих подопечных, увлекаясь боем с «мессершмиттами» или спасаясь от зениток, прикрывавших объект штурмового удара249. Не лучше действовали истребители сопровождения и в первой половине 1943-го. Во-первых, как отмечалось в директиве командующего ВВС Красной Армии от 7 июля 1943 г., тогда еще было «недостаточно» отработано взаимодействие между ними и прикрываемыми ими ударными самолетами. Оно, указывалось в директиве, «организуется часто лишь на один вылет, а не на весь период боя или операции, вследствие чего взаимодействующие между собой части не всегда имеют возможность тщательно согласовать все необходимые вопросы и приобрести навыки в совместных действиях в течение длительного отрезка времени. Это приводит к разрозненным действиям авиации, к сужению их эффективности и излишним потерям»250. Иногда вылетевшие с разных аэродромов штурмовики и истребители сопровождения не могли найти друг друга; по свидетельствам А.Н.Ефимова, истребители сопровождения в 1943 г. часто теряли своих подопечных и на маршруте... Во-вторых, советские истребители сопровождения по-прежнему действовали тактически неграмотно. «При встречах с противником», констатировалось в директиве от 7 июля 1943 г., они «легко ввязываются с ними [так в тексте. – А.С.] в бой, отрываясь от прикрываемых групп и часто теряют их»251. Над целью они тоже часто бросали своих подопечных и уходили на высоту (где было безопаснее от зенитного огня) – а ведь штурмовик особенно нуждался в прикрытии именно в момент выхода из атаки (когда следующий за ним в строю был занят нанесением удара и хвост предыдущего прикрыть не мог)... Наконец, количество «ястребков», выделявшихся тогда для сопровождения Ил-2, также было недостаточным – во всяком случае, для того, чтобы успешно отражать атаки опытных немецких летчиков 43-го года.
В итоге еще летом 1943-го не редкостью были случаи разгрома немецкими истребителями целых групп двухместных (!) Ил-2. Так, в первый день Курской битвы, 5 июля 1943 г. «мессершмиттам» удалось отколоть истребители сопровождения от трех шестерок 175-го штурмового авиаполка 17-й воздушной армии Юго-Западного фронта – после чего сбить 8 из 17 двухместных «илов». Увлекшись воздушным боем, оставили своих подопечных и Ла-5, сопровождавшие две восьмерки 237-го штурмового авиаполка 305-й штурмовой авиадивизии той же армии. Итогом стало уничтожение «мессерами» 9 (в том числе восьми двухместных) из 16 Ил-2. А в одном из воздушных боев 7 июля, из-за того что истребители сопровождения «не принимали надлежащих мер по отражению противника», FW190 сбили 5 из 7 штурмовиков 874-го полка 299-й дивизии 16-й воздушной армии Центрального фронта (в том числе как минимум три двухместных)...252
А вот после Курской битвы истребительное прикрытие стало чаще эшелонировать свои силы – так, что в то время как одни вели активный воздушный бой с атакующими группу «мессерами» или «фоккерами», другие постоянно находились рядом с прикрываемыми штурмовиками. Прорваться к «горбатым» и обстрелять их врагу стало значительно сложнее... Именно так действовали, например, «яки» 900-го истребительного авиаполка, прикрывая летом – осенью 1944 г., во время Витебско-Оршанской, Минской, Вильнюсской, Каунасской и Гольдапской (Гумбиненской) операций, штурмовики 1-й воздушной армии 3-го Белорусского фронта. Результатом их тактически грамотных действий стало практически полное отсутствие у сопровождавшихся ими Ил-2 потерь в многочисленных боях с Bf109 и FW190253 (следует, правда, отметить, что бóльшая часть последних принадлежала, видимо, к штурмовым группам, чьим летчикам было труднее вести борьбу с советскими самолетами, чем настоящим истребителям). Иногда – по крайней мере, в 5-й и 17-й воздушных армиях соответственно 2-го и 3-го Украинских фронтов – наряду с группами «свободного боя» и непосредственного прикрытия выделялась еще и высылавшаяся вперед группа расчистки воздушного пространства (подобная тем, что так эффективно работали у немцев во время операции «Цитадель»). «Взаимодействие истребителей и штурмовиков, – признает и В.Швабедиссен, – постоянно росло, поэтому примерно с конца 1944 г. действия штурмовиков стали намного эффективнее»254.