Инквизиционные органы при герре епископе получили колоссальную поддержку и развитие: охота на ведьм идёт силами городской стражи, лояльные епископу судьи ведут закрытые судебные процессы, и быстрые, без лишних проволочек, казни виновных. А закон следит, чтобы имущество казнённых отправлялось на нужды Церкви и инквизиции. Вдобавок, близкие родственники осуждённых должны содержать всех связанных с казнью людей за свой счёт до конца дней, что открывает больший простор для просветительской деятельности.
Бородатый быстро записал это в свою книжицу и облегчённо вздохнул. На лбу у него появилась испарина.
— Кстати, — сказал викарий, — вот этот человек, он как раз и занимается делом, о котором я вам говорил. Его зовут Готфрид Айзанханг, он прекрасный ведьмоискатель, верный делу церкви. Ни единого разу ещё не случалось такого, чтобы он нарушил приказ или был заподозрен в ереси. Я позвал его сюда именно для того, чтобы сообщить, что у него есть все задатки настоящего инквизитора. Я планирую понаблюдать за ним и, вероятно, присвоить более высокое звание. Несмотря на то, что он простой унтер-офицер, за его плечами воспитание и обучение в монастыре святого Михаила.
Бородатый подошёл к нему, пожал руку и представился:
— Вольфганг Эбенхольц, очень приятно.
Из-за свинцового карандаша, который он всё время смачивал слюной, у него на языке осталась чёрная полоса.
— Вольфганг Эбенхольц, — пояснил Фёрнер, — демонолог и мой хороший друг. Он путешествует по всей Европе и собирает сведения для своей книги.
Готфрид сидел, не зная, что ответить. Фёрнер так огорошил его возможным повышением, что в голове смешались все мысли.
— Смею мечтать, что эта книга будет достойна таких усилий, — улыбнувшись сказал Эбенхольц.
Он был высок и худ, на его узком лице фанатично горели чёрные глаза, и взгляд его был острым, как игла.
— Надеюсь, — кивнул Фёрнер. — Вольфганг, ты можешь спрашивать Готфрида о чём угодно, и он расскажет тебе всё в подробностях.
— Большое спасибо, — ответил демонолог, — если мне что-то будет не ясно, я обязательно обращусь к герру Айзанхангу.
— Хорошо, — сказал викарий. — А теперь Айзанханг, будьте любезны, проводите моего гостя на улицу. Знаете, все эти люди… просто для сохранности. И завтра с утра с Байером зайдите, чтобы получить распоряжения на день. Ах да, и не стесняйтесь, захаживайте ко мне в кабинет после работы. Мы здесь с герром Эбенхольцем часто ведём праздные беседы, и будем очень рады видеть вас.
Для Готфрида это была не просьба, а прямой приказ. Повышение! Он может стать настоящим инквизитором!
Они распрощались с Фридрихом Фёрнером и вышли из кабинета.
— А о чём ваша книга? — спросил Готфрид скорее из вежливости, нежели из любопытства, пока они шли по гулкому коридору на улицу. Близился вечер, и служащие ратуши помаленьку расходились домой.
— О, моя книга, надеюсь, станет хорошим подспорьем любому инквизитору. В том смысле, что определение ведьм с её помощью станет намного проще и безошибочней. Я пишу об инквизиции, ведовских ковенах и о том, как в разных странах борются с ведовством.
— Очень интересно. И много вы уже написали?
— Я уже почти закончил собирать материал, — кивнул демонолог. — Конечно, хочется больше — я бы, например, с удовольствием побывал внутри такого ковена, чтобы самолично наблюдать их традиции и ритуалы. Жаль, подобной возможности у меня пока не представилось…
Выход на улицу был перегорожен толпой людей. Каждый из них кричал что-то, поэтому ничего нельзя было разобрать в этой каше голосов. Два стражника еле сдерживали их напор, тесня толпу древками алебард и громко ругаясь.
Готфрид вздохнул, мысленно перекрестился и двинулся навстречу толпе.
— Герр инквизитор! Герр инквизитор! — сразу же начали кричать оттуда.
— Что там с моим братом?
— Помогите, мне нужно поговорить с герром викарием!
— Немедленно отпустите мою жену!
— Там моя дочь, Анна! Анна Фогельбаум! Что с ней?
Готфрид молча протиснулся плечом вперёд, придерживая шляпу и помогая себе ножнами. Демонолог семенил по образовавшемуся за ним пути. Люди сначала потянулись за ними, но, не успев отойти даже на десяток шагов от двери, с руганью вернулись обратно. Они пока спокойные, думают, что их родственников оправдают и отпустят… Интересно, что будет потом, когда судьба их станет понятна всем? Обозлятся или же спрячутся по домам, как всегда делают? Вероятнее всего, конечно, успокоятся, но кто знает, ведь так много одновременных арестов случается редко. Да, трудновато страже будет вести Фогельбаум обратно в тюрьму.
На улице было душно, словно перед грозой, поэтому Готфрид сбросил с плеч куртку и повесил её на руку.
— У вас красивый город, — заметил демонолог. — В том смысле, что все эти церкви, ваш прекрасный собор… Фридрих говорил мне, что у вас тут процветает духовенство, но я только сейчас обратил на это внимание. Расскажите мне что-нибудь о вашем городе, Готфрид, — попросил он.
— Ну, разве что самое простое, — смутился Готфрид. — Видите ли, я не знаток…
— Но всё же.
— Ну хорошо. Его основали графы Бабенберги. Потом он перешёл во владения кайзера Генриха Второго. Он построил здесь свою резиденцию и…
— Для чего?
— Точно не знаю, но, кажется, для просветительской деятельности на востоке. Понимаете ли, в те времена там было множество язычников…
Демонолог кивнул.
— Тогда понятно, почему у вас так много церквей, и вообще духовенство очень развито.
— Ну, не только духовенство, — возразил Готфрид. — За кайзером сюда начали съезжаться благородные герры, а также ремесленники и торговцы. А после смерти императора, городом правил епископ Клеменс II, который даже после смерти не покинул его. Мы гордимся, что он единственный римский Папа, похороненный вне Италии. Поэтому город так вырос. Теперь Бамберг, конечно, не столица, но некоторые до сих пор называют его столицей всего света или даже «франконским Римом».
— Да, — кивнул демонолог. — Фридрих упоминал об этом. До Рима ему, конечно, далеко… Но не подумайте плохого! Мне очень нравится ваш город, поэтому я сейчас собираюсь прогуляться и посмотреть на достопримечательности. А вы?
— Вам следует поспешить — скоро вечер, а ночью лучше не ходить в одиночестве. А я сейчас домой, — Готфрид развёл руками.
— Тогда подскажите, что там за шпили виднеются?
И он указал на четыре четырёхугольные башни, торчащие над крышами на фоне чёрных туч.
— О, это императорский собор святых Петра и Георгия, — ответил Готфрид. — Самое большое и красивое здание нашего города.
— Великолепно! Вот туда-то я и направлюсь. Желаю вам всего наилучшего, — демонолог пожал ему руку. — Я остановился у Фридриха, так что вы можете всегда найти меня через него.