Однако иногда мне кажется, что этого вполне достаточно.
– Мне нравится ресторан. – Она оглядывается вокруг, пока официант несет наш заказ. Улыбка на лице Фэйбл самая счастливая из всех, что я видел с тех пор как привез ее в этот город. – Здесь так мило. И еда пахнет восхитительно.
Все, что находится в центре Кармеля, можно назвать милым. Город выглядит игрушечным: повсюду множество коттеджей, все миниатюрное, узкие улочки, секретные укрытия. Словно из сказки.
– Попробуй, – говорю я, потому что сам умираю от голода. И тут же следую своему совету. Я заказал сэндвич с цыпленком, а Фэйбл – какой-то азиатский салат с курицей. Пару раз кусаю сэндвич, я так увлекаюсь набиванием своего рта едой, что чуть не упускаю выражение блаженства на лице Фэйбл, когда она пробует салат.
Кладу свой сэндвич обратно на тарелку. Меня будто парализовало. Моя реакция на нее просто нелепа. Ничего не могу с собой поделать, я адски возбужден; все, что она делает, меня заводит.
Но, кажется, Фэйбл действительно наслаждается своим салатом: глаза прикрыты, на лице застыло мечтательное выражение. Она облизывает губы, и вид ее розового язычка чертовски меня возбуждает. Я с трудом сглатываю. Аппетит резко пропадает.
Вместо этого во мне закипает голод по Фэйбл.
– Это потрясающе! Лучший соус, который я когда-либо пробовала. – Она смотрит на меня, ее тонкие брови нахмурены. – Все нормально? Я думала, ты хочешь есть.
– Эмм… – Кажется, меня поймали с поличным.
– Ты не ешь. Тебе не нравится? – Ее забота, конечно, очень умиляет, но это не имеет ничего общего с чертовым сэндвичем и это все относится именно к ней. Как же я ее хочу.
Я чертовски сильно ее хочу.
Теперь я готов принять это и больше не волноваться о последствиях. Нас тянет друг к другу. Она не ожидает нечто большего, чем это, как и я. Мое непростое прошлое можно отодвинуть в сторону и заменить новыми воспоминаниями с Фэйбл. По крайней мере, на какое-то время.
– Сэндвич неплохой. – Чтобы доказать это, откусываю еще кусочек, и она одобрительно улыбается, прежде чем вернуться к своему салату.
Внезапно до меня доходит: у нас свидание за ланчем. Я самый жалкий из всех ныне живущих двадцатиоднолетних парней. Играю в футбол, получаю хорошие оценки, женская половина колледжа готова умереть за одну встречу со мной, но я, правда, никогда не приглашал девушку на свидание. Не имею ни малейшего понятия, что значит встречаться с кем-то. Мое прошлое тянет меня назад ко всему, что там осталось. Но я слишком долго позволял ему управлять своей жизнью.
– Завтра День Благодарения, – сделав глоток чая со льдом, произносит Фэйбл. – Твоя семья устраивает большой ужин или как?
– Не совсем. – Мы не делали этого с тех пор, как моя сестра Ванесса умерла. Но я не стану рассказывать это. Слишком тяжелая тема для разговора. – Последние несколько лет мы ездили отдыхать на День Благодарения.
– Как весело. – Она улыбается, но улыбка не касается ее глаз. Фэйбл говорит это только потому, что думает, будто мне будет приятно это услышать. Она видит насколько мы все испорчены.
Фэйбл первый человек, который понимает что к чему.
– Кроме того, большинство родственников моего отца живут на восточном побережье. Мой папа родом из Нью-Йорка, – продолжаю я.
– Правда? – Она вытирает рот белой тканевой салфеткой, которую потом бросает на колени. Мой взгляд прикован к ее пухлым, розовым губам. Я умираю от желания снова ощутить их вкус.
Такое ощущение, будто с самого утра в моей голове засела лишь одна мысль. Мысль о сексе с ней. Кстати, довольно-таки навязчивая, учитывая утреннюю пробежку по лесу. Я мечтал о Фэйбл. Туманное, расплывчатое изображение нас двоих, запутанных в простынях, стояло перед глазами. Она притягивает меня, и я позволяю ей, по-настоящему наслаждаясь этим.
– Да. Моя мама тоже оттуда. – Хмурюсь. Просто не хочется о ней вспоминать.
– Ты когда-нибудь ездил туда в гости?
– Да, но это было давно. Мои бабушка с дедушкой живут в доме без лифта в Бруклине. У них совершенно другой образ жизни. – Я бы с удовольствием съездил, они еще живы, но уже старенькие и долго не протянут.
Но им действительно не нравится Адель, так что мы давно их не видели.
– Я бы хотела когда-нибудь там побывать, – Фэйбл задумчиво вздыхает. – Всегда хотела увидеть Нью-Йорк.
– Да, там здорово. – Хотел бы я взять ее с собой. Абсолютно неожиданно для меня, но мне просто необходимо сделать ее счастливой. Показать вещи, которые она вряд ли увидит, потому что не сможет себе этого позволить.
– Расскажи мне что-нибудь, – прошу я, когда мы заканчиваем есть и ждем официанта, чтобы оплатить счет.
– Что ты хочешь узнать? – Настороженное выражение лица Фэйбл непонятным чувством отражается во мне. Все-таки мы похожи больше, чем я думал. Это обнадеживает.
– Почему тебя так назвали? – Когда она хмурится, я продолжаю. – Фэйбл. Тебе придется признать, что это довольно необычное имя.
– Ох. – Ее щеки розовеют от смущения, а взгляд упирается в стол. – Моя мама… необычная. Когда я родилась, она только взглянула на меня и тут же заявила, что у меня мудрая душа. Якобы она уже тогда знала, что я вляпаюсь во множество историй, чтобы поведать о них. По крайней мере, так она говорила, когда мне было пять. Кстати, бабушка говорила то же самое.
– Мудрая душа, да? – Я изучаю ее большие бездонные зеленые глаза, заглядывающие мне прямо в душу. Она кажется более зрелой, чем все знакомые девушки нашего возраста. У нее гораздо больше забот на плечах. Она заботится обо всех, но кто заботится о самой Фэйбл? – Ну, так что? Поделишься своей мудростью?
Она медленно качает головой, ее щеки становятся малиновыми.
– Моя жизнь бесконечно скучна.
– Я очень сильно в этом сомневаюсь. – Я нахожу ее загадочной. Фэйбл выставляет себя стойкой, будто ее не беспокоит окружающее дерьмо. Но у меня такое чувство, что не такая уж она и сильная, как кажется.
– Если ты имеешь в виду мои предполагаемые сексуальные похождения, то это абсолютно не интересно. Здесь не о чем говорить. Большинство историй на самом деле выдуманы. – Она так сильно сжимает губы, что их почти не видно.
На мгновение я даже растерялся из-за ее слов. Я пытаюсь узнать ее получше, а не лезть в ее личную жизнь и сексуальные отношения. Туда я еще не готов заглянуть. И не уверен, что когда-либо буду готов.
– Меня это не волнует.
– И все же, это главная причина, по которой ты выбрал своей фальшивой девушкой именно меня. – Я ощущаю горечь в ее голосе. Остановив свой выбор на ней, я причинил много боли уже и так израненной девушке. Эта мысль заставляет меня почувствовать себя дерьмом.
– Я не собираюсь лгать. Ты права. – Потянувшись через стол, беру ее за руку и переплетаю наши пальцы. Они у нее очень тонкие и холодные. Сжимаю их в надежде согреть. – Но сейчас я действительно рад, что выбрал именно тебя.