Отвратительным. Опозоренным.
Когда я с Фэйбл, все прежние неприятные чувства медленно испаряются. Она любит меня таким, какой я есть. Она знает все темное и ужасное, что случилось со мной в жизни, и ее это не беспокоит. Она хочет помочь мне, постоять за меня, быть на моей стороне, несмотря ни на что.
Она просто хочет… меня.
Я, наверное, заглядываю далеко вперед, мечтая двигаться быстрее, чем ей было бы комфортно, но когда Фэйбл сейчас в моих руках, когда она улыбается мне через плечо, я без сомнений знаю: хочу, чтобы она всегда была со мной. Она так влилась в мою жизнь, в мое сердце, что я не могу представить себя без нее.
Это одновременно так просто и так сложно.
– Давай уйдем отсюда, – бормочу ей на ухо, и она кивает, волосы щекочут мне лицо. Она удивительно пахнет, щеки покраснели, и все, о чем я могу думать, – как быстрее добраться до дома, чтобы поскорее ее раздеть.
Взяв ее за руку, увожу с танцпола и замечаю группу девушек, которые смотрят на нас. Фэйбл поворачивается и демонстрирует им средний палец, одновременно показывая язык, а я дергаю ее за руку, стараясь увести ко всем чертям, пока она не затеяла драку.
– Что, черт возьми, это было? – спрашиваю ее, когда мы спускаемся по пожарной лестнице, и я открываю дверь, ведущую вниз на стоянку.
– Они были со мной недружелюбны. И говорили гадости. А в следующий момент появляешься ты, и они просто обалдевают. – Она улыбается и сжимает мою руку. – Они думали, ты им улыбаешься, но на самом деле ты улыбался мне.
Я качаю головой.
– Да кого, к черту, волнует, что они думают?
– Меня. Меня волнует. На меня всегда смотрели свысока. Они практически обмочили трусики, когда ты объявился, и мне нравится знать, что они тебе совершенно безразличны. Ты пришел за мной. – Фэйбл тянет меня к себе и встает на цыпочки, чтобы поцеловать в щеку. – Я дала каждой из них знать, что ты мой, и это заставляет меня чувствовать себя отлично.
Я чувствую себя точно так же. Сплетаю наши пальцы, и мы медленно идем к моей машине, но ум продолжает лихорадочно работать. Как сказать ей, что я хочу, чтобы она осталась в моей жизни навсегда? Должен ли я выложить это или так я ее только напугаю? Я совсем не хочу давить на нее.
Но не хочу потерять Фэйбл.
Я щелкаю брелком, дверь открывается, мы оба залезаем во внедорожник. Фэйбл достает из кармана телефон и с легким вздохом нажимает кнопку, чтобы сделать звонок.
– Где ты? – спрашивает она в тот момент, когда ей отвечают. – Что ты имеешь в виду – в квартире пусто?
Я смотрю на нее, и вижу, как беспокойство и озабоченность проявляются у нее на лице, она так сильно сжимает телефон, держа его у уха, что белеют костяшки пальцев. Напрягаюсь от неопределенности, и мне хочется знать, что происходит и с кем она разговаривает.
Зная ее ситуацию, ничего хорошего ждать не приходится.
– Я буду очень скоро. Да, я с Дрю. Попрошу отвезти меня прямо туда, ладно? Никуда не уходи. – Она делает паузу. – Десять минут, не больше. Прекрати паниковать, Оуэн. Мы скоро будем. – Она заканчивает разговор и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, глаза расширены от страха. – Оуэн вернулся домой. Он говорит, что там пусто.
Я хмурюсь.
– Что значит – пусто?
– Словно все вынесли, кроме некоторых личных вещей. Мебель, вещи, продукты на кухне, все пропало. – Задумавшись, она кусает нижнюю губу.
– Ребят, вас что, ограбили? – Я ничего не понимаю. Звучит абсолютно бессмысленно.
– Нет, не ограбили. – Она качает головой, издавая нервный смешок. – Думаю, это сделала мама. Бьюсь об заклад, она собрала все свои дерьмовые манатки, позвала на помощь своего приятеля-неудачника и вывезла, не сообщая нам.
Я морщусь, выруливая со стоянки и направляясь к дому Фэйбл.
– Кто, черт возьми, так поступает?
– Моя мама. – Она откидывается на подголовник и вздыхает. – Я говорила тебе, что хочу съехать и забрать с собой Оуэна, но пока не набралась мужества, чтобы сказать ей об этом. А вот она позаботилась об этом, верно?
– Ты так говоришь, словно она… бросила вас.
– Она давным-давно от нас отказалась. Я с этим смирилась. А Оуэн – нет. Он по-прежнему считает, что мама нас любит и хочет о нас заботиться. Он еще мал, но однажды все поймет.
В ее голосе звучит горечь, и душа моя начинает болеть от жалости к ней. Мы оба в действительно дерьмовых обстоятельствах. Нашим родителям – каждому по-своему – на нас наплевать. Я хотел бы помочь исцелить ее сердце. Пусть она и говорит, что ее не волнует, как мать относится к ней самой и к ее брату, но я знаю – это ложь. Вероятно, ей чертовски больно.
Равнодушие и пренебрежение отца ранят меня по сей день. Смерть мамы я ощущаю иногда так, словно она бросила меня, но это не было ее виной. Просто так нелогично я мыслю.
Я даже не сразу сообразил, что проделала со мной Адель. Полностью свихнулся от тех игр, в которые она играла со мной все те годы.
Мы только паркуемся, но Фэйбл уже выпрыгивает из машины и бежит к своей квартире. Я следую за ней немного поодаль – хочу, чтобы она сначала побыла пару минут наедине о братом.
Когда я наконец вхожу в квартиру, первое ощущение – шок. Квартира действительно абсолютно пуста. В гостиной нет мебели. Из маленького обеденного уголка исчезли стол и стулья. На кухне все шкафчики раскрыты нараспашку.
Оуэн и Фэйбл стоят, прислонившись к кухонной стойке. Она обнимает его, а он уткнулся лицом в ее плечо. Слезы бегут по ее лицу, но грусти в нем нет.
Зато есть злость.
– Я ее ненавижу, – бросает она яростно. – Не могу поверить, что она так поступила. Она забрала даже мою кровать, Дрю. И кровать Оуэна тоже. И всю мебель из комнат. Все наши вещи, что были в ящиках, просто вытряхнули и свалили в кучу на полу.
– Как ей удалось провернуть это так быстро? – Я оглядываю пустую комнату, пораженный тем, что произошло. Я был в квартире Фэйбл только раз, но помню, что тут была куча всяких вещей.
– У нее есть друзья. У ее приятеля точно есть. Спорим, они поманили их пивом, и те мгновенно все вынесли.
Она качает головой.
– Мы оба были дома до шести.
А сейчас почти полночь.
– Значит, у них было около пяти часов.
– Удивительно, как быстро можно сработать, когда это необходимо. – Фэйбл презрительно кривит губы.
Мои руки буквально ноют от желания ее утешить. Притянуть в объятия и сказать, что все будет в порядке. Но она сейчас поглощена тем, что утешает брата, и он сейчас ее главная забота.
Чувствуя свою полную беспомощность, иду дальше по коридору и заглядываю в комнату Фэйбл. Она абсолютно пустая, только на полу валяются кучи одежды и прочих вещей. То же самое в комнате Оуэна, плюс невероятный беспорядок. И комната ее матери – голые стены.