– Сдается мне, что тебе пора ему на подмогу, – зловеще проговорил слушающий. – Сковородок там много, а народу явно не хватает…
– Шеф! Я все понял. Простите меня Христа ради, дурака. Докладываю по полной форме. Разговаривал я с их соседкой, и она мне все как на духу выложила, что девчонка ехала на похороны братца, но не успела. Но могилу его навещала, цветы носила, плакала и все такое. Соседка сама ходила с ней и видела, как она убивалась.
– Значит, все она знает…
– Знает, родимая! Знает!
– Ну, что ж, отдыхай пока. Возможно, ты мне опять скоро понадобишься…
– Всегда рад стараться для хорошего человека!
Шеф швырнул трубку и буркнул себе под нос: «Как бы не так. Стараешься ты только за бабки, падла».
На следующий день, едва придя на работу, Марианна направилась к кабинету Сакурова. Она не без колебаний приняла это решение, у нее не было уверенности в правильности своего поступка. А если он заподозрит, что ее интерес к маршрутам перевозок связан не только с желанием лучше вникнуть в деятельность компании, но и с другими намерениями? Если же он начнет ее в чем-то подозревать, то ее задача резко осложнится. Она и так осложнилась, учитывая вновь вскрывшиеся обстоятельства. Если быть честной самой с собой, то она уже не знает, что думать. Ее вчерашние находки по-другому проливают свет на то, чем занимался Арсен. И, если быть честной, ей это не очень нравится.
Сакуров встретил ее своей широкой и, надо признать, обаятельной улыбкой. Он быстро пошел навстречу Марианне.
– Доброе утро, Марианна Романовна, рад вас видеть в своем кабинете. – Он взял ее за руку, и ладонь молодой женщины утонула в его ладони. – Садитесь. Попросить кофе или чай?
– Спасибо, но я недавно завтракала.
– Завтрак одно, а чаепитие с начальником – это другое. Я бы сказал, это ритуал.
– Ну, если того требует ритуал, не возражаю.
– Вот и прекрасно. И вообще, начальнику никогда не надо возражать, – засмеялся Сакуров.
Он на секунду вышел из кабинета и попросил секретаршу принести чаю. Затем сел рядом с Марианной. Слишком рядом, отметила она, его колени почти упирались в ее обтянутые ажурными колготками колени. Но она решила не придавать этому факту значение. У нее другие задачи.
Секретарша принесла на подносе две чашки чая. При этом бросила на них красноречивый взгляд. Марианна не сомневалась, что и она отметила то, что они сидят близко друг к другу. Она не удивится, если этот факт уже через несколько минут, словно звуковая волна, распространится по всему офису.
– Вы пришли по какому-то делу? – спросил Сакуров, когда секретарша вышла из кабинета.
Марианна несколько мгновений поколебалась с ответом.
– Не то что с каким-то конкретным делом. Скорей хочу лучше понять ситуацию в компании. У меня возникло впечатление, что ее бизнес построен не совсем рационально.
– Вот как! – В голосе Сакурова послышалась обида. – В свое время я много внимания уделял этому вопросу. Но что вы имеете в виду?
– Я проанализировала маршруты перевозок грузов. Мне показалось, что мы их возим слишком на большие расстояния. Это ведет к значительным дополнительным издержкам.
Сакуров с некоторым удивлением взглянул на нее.
– Я вами восхищаюсь. Вы работаете пару дней, а уже нащупали нашу ахиллесову пяту. Я и сам задумывался над этой проблемой. Для нас было бы целесообразней возить груз на более короткие дистанции. Но мы зависим от заказчиков. Наша компания достаточно молодая. И более выгодные заказчики достались конкурентам. Но мы работаем над этим. И я надеюсь на вашу помощь.
– Я вполне понимаю ситуацию. Но даже при нынешнем положении мне кажется, что можно построить перевозки по более целесообразной схеме. Например, чтобы водители не делали крюки в 200 километров.
– Крюки в 200 километров? – удивился Сакуров. – Но мы стараемся любую поездку сделать как можно короче. Более того, иногда даже отказываемся от некоторых заказов, если приходится делать слишком большую петлю.
– Да? – сделала удивленное лицо Марианна. – А мне показалось совсем обратное. Например, перевозки в Зубовск.
– Зубовск? – в свою очередь, удивился Сакуров. – Насколько мне память не изменяет, а она мне точно не изменяет, мы никогда туда не ездили.
Говорит ли он правду или лжет? Марианна посмотрела на Сакурова, его лицо выражало искреннее недоумение.
– Наверное, я что-то перепутала.
Сакуров пристально посмотрел на молодую женщину.
– Мне кажется, вы из тех людей, которые никогда ничего не путают.
Марианна кожей ощутила, что разговор принимает несколько нежелательный оборот. Еще немного, и он начнет ее подозревать в двурушничестве. А может, уже подозревает.
– Таких не бывает.
– Как знать. Расскажите мне о Зубовске. Откуда вы узнали, что туда ездили наши водители?
Марианна поняла, что не отвертеться. Но и всю правду говорить она тоже не собирается.
– Я обнаружила путевой лист с указанием места назначения этого города.
– Странно, – задумчиво проговорил Сакуров. – И часто ли туда наведывались наши машины?
– У меня всего один документ.
– А фамилию водителя случайно не запомнили?
Марианна сделала вид, что пытается вспомнить.
– У него такая странная фамилия. Что-то связано с лицом.
– Усик?
– Усик, – подтвердила Марианна.
– Некоторое время назад он с опозданием вернулся из одной поездки. Даже был за это наказан, лишился премии. Не туда ли он ездил? Спасибо, Марианна Романовна, за информацию, я обязательно все проверю.
«Я – тоже», – мысленно ответила Марианна.
Она встала.
– Спасибо за чай.
– Всегда приходите попить чайку. Буду рад, – засмеялся Сакуров.
– Думаю, мы с вами еще разопьем много чашечек чая, – ответила она, направляясь к выходу из кабинета.
В субботу Марианна проснулась поздно. Она долго лежала в постели, глядя в оконный проем своей спальни, бездумно наблюдая, как полощутся на осеннем ветру ветви деревьев, освобождаясь от последних листьев. Вставать не хотелось, думать тоже. Марианна просто лежала и наслаждалась тем редким и особенным состоянием души, когда тупая бесцельность заполняет сознание полностью, захватывает его в тиски и погружает в колыбель сонного оцепенения. Весь внешний мир со своими назойливыми и неразрешенными проблемами отступает при этом куда-то в тень, становится далеким и нереальным. Марианна изо всех сил старалась отодвинуть этот мир подальше от себя хотя бы на короткий промежуток времени утреннего пробуждения, но на этот раз он не дал ей такой возможности.