Но я двинулась вперёд, волоча за собой сумку и чемодан на колёсиках. Калитка была полураспахнута, вольер нашего пса был пуст.
Папа, мой папочка, как же ты там?! Твоя безалаберная дочь вернулась домой… Господи, неужели мне придётся ночевать дома одной?! Эти мысли не давали мне покоя…
С ужасом я обнаружила, что входная дверь была не заперта. А, войдя в дом, я увидела жуткий беспорядок – разбитые вазы, перевёрнутая мебель и покалеченные стены отверстиями странного происхождения. Неужели от пули?!
Я замерла в центре комнаты, пытаясь прийти в себя.
Звуки из отцовского кабинета заставили меня вздрогнуть. Я, порывшись в сумке, нашла свой шокер и, бросив багаж, бесшумно двинулась в сторону закрытой двери. Моя робкая надежда, что я там увижу отца, провалилась в тут же секунду, когда приоткрыла дверь.
В окружении разбросанных вещей, словно после обыска, за папиным столом сидел худой долговязый парень с копной русых волос. Он был мне абсолютно незнаком.
Я не знала, что мне ещё оставалось делать, кроме как толкнуть дверь и войти в кабинет отца.
Молодой мужчина поднял ко мне лицо со щетиной на скулах. Его серые глаза удивлённо скользнули по мне, и он поднялся на ноги.
– Кто вы такой и что делаете в кабинете моего отца? – гневно спросила я, входя вглубь комнаты.
Незнакомец улыбнулся и, взяв рамку с моим фото со стола, ткнул в неё пальцем:
– Так это вы?
– Да.
Он задумчиво рассматривал моё детское изображение:
– Вы немного изменились…
– У меня на это ушло десять лет! – враждебно уставилась я на него. – Вы не ответили на мой вопрос.
Парень был худым и высоким, в камуфляжной одежде. На его поясе весела кобура, а рядом со столом накренившись «отдыхал» автомат.
– Я – Никодим Дворак. И это теперь мой кабинет. Впрочем, как и дом.
Я похолодела. Это имя проскальзывало в новостных строках. Чувство, что я совершила огромную и рискованную для жизни ошибку, усилилось во сто крат.
Глаза этого человека смотрели на меня как на будущую забаву, и это устрашало ещё больше. А ведь я даже не могу обратиться в милицию. Я абсолютно беспомощна.
– Что с моим отцом? Я могу его увидеть? – я старалась говорить спокойно.
Никодим Дворак обошёл стол и сел на его краешек, сложив руки на груди.
– Ваш отец платит за свою принципиальность. Нам нужны кое-какие сведения от него. И теперь, кажется, мы сможем их у него добыть. Не без вашей помощи, разумеется.
– Его… его пытают? – выдохнула я.
Он поджал губы.
– Таковы законы революции.
«Революции»… Эхом звучало у меня в голове. Если бы не страх, который сковывал мои эмоции и предавал силы, я бы не выдержала всей этой жути, нахлынувшей на меня за короткий период времени.
– Я хочу видеть своего отца! – твёрдо молвила я.
Дворак странно усмехнулся и глянул на меня, пугающим взглядом суженных глаз.
– У тебя красивый акцент, – сказал солдат, отстранившись от стола. – Откуда он?
– Я долгое время жила в Барселоне, – настороженно ответила я.
– Как удачно ты решила вернуться домой, – довольно улыбался он. – Для меня.
Сжав в кармане куртки шокер, я отчаянно искала пути побега, отгоняя от себя ужасные предчувствия своих перспектив.
– Дайте мне поговорить с отцом. Я постараюсь убедить его всё рассказать.
Я с трудом верила в свои силы, но всё же мне нужно было начать хоть с чего-то.
– У тебя будет такая возможность, но немного позже.
Этот человек излучал опасность. Что-то подлое было в нём, когда он прохаживался по кабинету моего отца, словно хозяин.
– Этот дом перешёл под нашу власть. Теперь здесь будет один из наших штабов. Скоро сюда прибудут мои друзья.
Лихорадочно соображая, как мне ухитриться и уйти отсюда, я все же не упускала его из виду.
– Какой приятный сюрприз их ждёт, они даже не представляют!
– Я ничего не знаю… Отец со мной не делился подробностями своей работы.
– Это я уже понял. И тем не менее тебя придётся арестовать и допросить.
– За что?!
– За то, что ты дочь политика прежней власти. Ничего личного! – он встал напротив меня.
Ужас сковал меня. Дворак протянул руку и попытался коснуться моего лица, но я отступила, сжав сильнее шокер.
– Знаешь, – молвил он, чуть склонив голову к плечу. – Раньше девушки, подобные тебе, даже не смотрели в мою сторону.
Я сделала шаг назад, ища план побега. Твердо решив уже тогда: живой я ему не сдамся.
– Мне очень жаль, правда! – я пыталась не вызвать его агрессию.
Он коротко засмеялся:
– Не стоит. Теперь всё изменилось, – он сделал шаг в мою сторону. – Знаешь, почему?
– Нет… – я спиною продвигалась к двери.
Кривая улыбка искривили его губы:
– Теперь, я могу взять любую. И сейчас я хочу тебя.
Я отрицательно замотала головой, словно пытаясь очнуться от этого кошмара. Он всё наступал на меня. Я нащупала дверную ручку.
– Выбирай по доброй воле или нет…
– Нет, пожалуйста, не надо! – шептал я, глядя в его глаза.
Дворак ускорился. Я выбежала в холл. Но совсем скоро почувствовала, как он схватил меня за волосы и дёрнул к себе. Голова запрокинулась, и слёзы потекли из глаз. Я не сдержала крик боли и ужаса.
– Признаюсь, – процедил он мне в ухо, – этот вариант мне больше всего нравится!
Меня чуть не стошнило, когда он провёл языком по моей щеке. Не сдержавшись, я ткнула в него шокером, но ему удалось увернуться.
– Ах ты, сучка! – заорал он, когда я царапала его лицо своим барселонским маникюром.
Я была свободна и побежала к выходу. Разум, забившись в угол от страха в моём сознании, подсказывал, что он не будет в меня стрелять. Я им нужна живой, он сам признался.
Жёсткий удар, и я упала на пол, скрючившись от боли.
– Не так быстро, малышка! – задыхаясь, он выбил из моих рук шокер ногой и, схватив за волосы, стал куда-то тащить.
– Пойдём-ка наверх.
Я не могла дышать от боли, пытаясь крикнуть, но безрезультатно. Да и кого звать на помощь?
Дворак втащил меня в какую-то комнату и отпустил. Я попыталась отползти, от него как можно дальше, безудержно рыдая. Если удастся добраться до окна, у меня будет шанс выпрыгнуть.
– Пожалуйста, не надо! У меня есть деньги, я отдам всё! Только не надо, пожалуйста!..