— Нет там точек, — возразил Дерюжка, повернув к ним голову.
— Молчи! — прикрикнул на него Захар и добавил, обращаясь к хозяину: — Сейчас нету целей — потому и точек нету. А как появятся, надо, чтоб точка попала в этот круг посередке, который самый малый, видишь? Тогда тумблером щелкаешь, и ракета в нее летит. Ракета тоже на мониторе будет как точка, только более тусклая. Как она подлетит к цели — так и взорвется.
— Значит, ежели человек там, он тоже как точка? А ежели танкер — так более жирная?
— Не, не! — замахал руками механик. — Никаких человеков, то бишь людей. Локация только железо видит, металл. Танкеры или там сендеры, мотоциклетки. Локация, понимаешь, лучи такие испускает, ну как свет, но невидимые, и лучи эти отражаются только от железа. Как отразятся — так их локация обратно ловит, ну и выдает на монитор точку в том месте, откудова они отразились.
— Ну ладно — человек. Мы того, мягкие. — Макота похлопал себя по брюху. — В нас лучи эти твои вязнуть могут. Но чё ж они от железа отражаются, а от камня нет? И то, и то твердое, э?
Пожав плечами, Захар сунул руку под сиденье.
— Не я их изобрел, Макота. — Он был единственным в клане, кто обращался к хозяину по имени. — Вот такие эти лучи — железа боятся, бегут от него назад, больше ничего не боятся. А я тут ни при чем.
До конца расселины оставалось всего ничего, сендер Крючка стал притормаживать. Макота задумчиво разглядывал монитор. Какой-то вопрос вертелся на языке, но он все не мог сообразить, о чем надо спросить.
Захар достал из-под сиденья бутылку, свинтил крышку и собрался хлебнуть, но атаман забрал пойло и приложился сам. Закашлялся — настойка у механика была на диво крепка — и вернул обратно. Захар немедленно выпил.
— А! — сказал Дерюжка. — Понял! Вот если целей две или же три да в разных местах? Как тогда?
— Тогда точки в разных местах на мониторе и будут, — ответил Захар, вытирая рот ладонью. — Ракетомет у нас не крутится, стало быть, маневрировать надо так, чтоб та цель, в которую стрелять собрались, в круге оказалась, который по центру монитора.
— А если в круг две цели попадут? — спросил Макота.
— Ну, можешь две ракеты запустить. Или три. Там блок стоит, автоматика то бишь, она распределит ракеты между целями.
Макота припомнил: оперение на ракетах было подвижное.
— Ага, так они не только по прямой могут?
— Ясное дело, это ж не стрелы тебе. Поворачивают, как им надо. Ну, совсем уж взад лететь, то бишь по кругу, не смогут все ж таки, но цель отыщут, по которой ты пальнешь, даже если она чуток в стороне от курса «Панча» будет. Главное, чтоб точка в малый круг на мониторе попала.
— Сила! — восхитился Дерюжка. — Вот хозяин какой у нас разумный, что за ракетометом этим на Корабль поехал!.. Да стой ты уже!
Он мигнул фарами, и сендер впереди наконец остановился. Дальше был конец ущелья, с двух сторон высились почти отвесные склоны из красного камня.
— Лады. — Макота полуобернулся на сиденье и гаркнул: — Малик! Малик, подъем! Бинокль мой возьми, на крючке там, у двери, и на выход. Надо осмотреться.
* * *
Макота, Малик, Дерюжка и Крючок залегли на вершине скалы. Еще не стемнело, но до наступления ночи оставалось всего ничего — тусклые звезды уже обсыпали небо, налился светом диск луны.
— Свезло нам, а, хозяин? — говорил Дерюжка. — Ой, свезло! Сможем за танкерами ехать как днем.
— Что там светится? — спросил Крючок.
Макота протянул бинокль, но не ему, а Малику, тот взял и стал глядеть на другой конец низины.
Далеко впереди над илом стелился тяжелый багровый свет. Танкеры, едва различимые на таком расстоянии, медленно вползали в него. Летающей машины Макота на фоне туч разглядеть не мог, но надеялся, что с танкеров ее видно и солдаты едут в правильном направлении.
— Не пойму я, чего это там такое горит, — протянул Малик. Бывший омеговец отличался говорливостью, но сейчас был растерян и старался помалкивать.
— Трещины, — сказал Макота. — Трещины там в иле, из них светит. Чё-то пыхает внизу.
— Да что ж там пыхать может?
Атаман забрал у него бинокль.
— Нам какое дело? Главное — проехать сможем. Дерюга, смогёте с Захаром «Панч» там провести?
— А то! — закивал молодой. — Не сомневайся, проведем! Только бы Захар не напился…
— Ну так следи за ним.
— Буду, буду следить! Не напьется, хозяин! Ох и свезло нам, что там светится! Я вот…
— Крюк, а ты смогёшь ехать? — перебил Макота.
Лопоухий хмуро глядел вперед.
— Проводника надо, — произнес он наконец. — Заехали непонятно куда без проводника, а этому — «свезло». Проводник нужен.
— А ты заткнись! — прикрикнул Дерюжка.
Все удивленно посмотрели на него. Молодой смутился слегка, даже испуг на лице мелькнул, но тут же воспрянул духом и сделал вдруг невероятное — ткнул Крючка кулаком в бок:
— Хозяин знает, что делает, а ты каркаешь, как ворон! Проводника, проводника…
Крючок повернулся к нему, занеся руку. Дерюжка отпрянул. Лопоухий взглянул на атамана, на молодого и с кривой улыбкой отвернулся.
Макота с любопытством наблюдал за ними. Ишь ты, как Дерюга себя ведет теперь. Да и Крюк тоже. Атаман в который раз попытался понять, что же такого не хватает в облике лопоухого — и опять не понял. Подергав себя за ус, он спросил у Малика:
— Танкеры разглядел?
— Ага.
— Ну так чё про них скажешь? Ты ж хвастал, сам когда-то в таких катался. Далеко они заехать могут без заправки? У нас топливо есть пока, но не так чтобы много.
Бывший омеговец сел спиной к низине и заговорил, быстро жестикулируя:
— Заедут далеко, там баки о-го-го какие. — Он развел руками, показывая величину баков, потом стукнул кулаком по ладони. — И броню их пули не возьмут, даже из самого большого штуцера. Разве что гранатой, да и то лучше связкой. Ну или другой танкер нужен, чтоб из пушки. Гранаты лучше всего под днище бросать или на корму, прямо за башню.
— А ракеты?
Бандит покосился туда, где стояли грузовик с сендером.
— Не, ну ракеты эти твои весь танкер разнесут к ползуновой матке. Я вот другое подумал: иловая пыль ежели в топливную систему попадет, забьет ее, тогда всё, кранты. Потому водилы наверняка стараются не гнать, а двигаться по пустыне осторожно так, с оглядкой.
— Это хорошо, — кивнул Макота. — А пушки у них какие?
— Ну, что же пушки… Пушки мощные в башнях. «Панч» наш с тыщи шагов развалят одним выстрелом.
— А народу скоко внутрях?
— Народу? — Малик почесал за ухом. — Ну, там…